Месма (СИ)

    Под платьем на Гале не было абсолютно ничего… Даже белья!

 Она взобралась на его кровать, став на четвереньки таким образом, что его обездвиженное тело оказалось под ней и между ее расставленных рук и ног. Стальная кроватная сетка громко тренькнула, будто сразу несколько натянутых струн; Влад испуганно вздрогнул всем телом – он услышал, как Евгений громко всхрапнул во сне и завозился на постели – ему показалось, что сосед сию минуту поднимет над кроватью взлохмаченную голову и все увидит…

     - Ну что ты дергаешься, - добродушно сказала Галя. – Расслабься… он ничего не заметит.

     Но Влад продолжал то и дело выворачивать шею и отчаянно бросал испуганные взгляды в сторону Женькиной кровати.

 Галя снисходительно улыбнулась, покровительственно взирая на него сверху вниз.

    - Знаешь, мне это уже надоело, - тихо сказала она. – Ты слишком возбужден, только не тем, чем нужно… И вот что я скажу: если не перестанешь дергаться, я сейчас встану и разорву горло твоему приятелю. Может быть, тогда ты успокоишься?

    Услышав такое, Влад сразу замер без малейшего движения. Галя с улыбкой поднесла к его глазам свои вытянутые пальцы и показала ему длинные ногти, похожие на стальные лезвия. Влад как-то очень отчетливо представил себе, как она вонзает эти ногти в горло спящему Евгению, как бурным фонтаном бьет вверх кровь… Ему сделалось не по себе, и он почему-то ни секунды не сомневался, что Галя говорит серьезно. Да разве так шутят? Ничего себе шуточки…

 - Так что жизнь твоего друга зависит от твоего поведения, Владик…- произнесла назидательно Галя, склоняясь над ним. – Ну, и от моей прихоти, разумеется.

    - Не надо…Галя! – испуганно сказал он.

    Вместо ответа она приподнялась на руках и непринужденно оседлала его таким образом, что полностью накрыла ему рот своей вакханкой, в то время, как его нос упирался в ее лобок. Голова Влада оказалась в мощных тисках, а воздух едва поступал через ноздри, вплотную прижатые к Галиному лобку. Разгоряченная солоноватая плоть обжигала ему губы, и он быстро понял, чего Галя от него ждет: раскрыв рот до боли в челюстях, Влад глубоко запустил язык в ее лоно. Галя как бы в ответ, плавно и энергично начала двигать задом, при этом своими тяжелыми и округлыми ладонями массируя свои упругие литые груди. Влад глухо взвыл от возбуждения, увидев, как она делает это; он рванулся, но зажатые промеж прутьев кровати руки тотчас дали знать об их пленении резкой стреляющей болью. Влад снова застонал – только в этот раз от бессилия и досады.

    Галя перестала ласкать ладонями свои груди и наклонилась к его лицу, едва виднеющемуся меж ее мощных бедер.

 - Пока я не разрешаю тебе прикасаться к моему телу, - прошептала она. – Не разрешаю! Это я беру тебя – всего, без остатка… Беру тебя так, как мне захочется…

    В ответ Влад еще энергичнее заработал онемевшим языком, Галя вздрогнула и всем своим гибким и длинным телом откинулась назад, выгнув его наподобие боевого натянутого лука. Глубокий и сладостный стон вырвался из ее груди…

 Ее ладони медленно провели по постели, пока пальцы не нащупали голову Влада и не вцепились ему в волосы. Влад услышал, как затрещали корни его волос, схваченных ее пальцами, он предостерегающе промычал из-под ее массивного зада, но Галя в ответ не только не ослабила хватку, но и вонзила лезвия своих ногтей ему в голову с обеих сторон и провела ими по его вискам. От нестерпимой режущей боли Влад закричал, но крик его получился сдавленный и беспомощный, словно предсмертный стон схваченного и терзаемого хищником животного…

     А у Гали на лице мгновенно появилась торжествующая улыбка, глаза же на мгновение полыхнули мрачным огнем, только ничего этого Влад видеть не мог, и это было благом для него.

    Через какое-то время Галя немного ослабила хватку и освободила его рот, переместившись на его теле немного ниже. Затем выгнулась всем телом, словно гигантская кошка, и низко склонилась над ним. Галины округлые налитые груди оказались прямо над его лицом. Влад понял без слов, что ему следует делать: он взял губами один из сосочков и принялся нежно и сладострастно посасывать его, временами лаская его кончиком языка. Улыбка на лице Гали послужила ему наградой, однако при этом глаза ее, совершенно темные в полумраке, оставались холодны, при этом словно бы излучая пламя; она чего-то ждала, но это ожидаемое было чем-то непостижимым для Влада, оно совершенно не зависело от его воли…

 Чтобы не рассердить ее, он взялся губами за второй ее сосок, и скоро уже этот сосочек постепенно набух и затвердел, и ему не хотелось отпускать его… Когда же Галя оседлала его давно вздыбившийся фаллос, Влад едва не лишился сознания. Будучи обездвиженным, Влад тем не менее изо всех сил начал двигаться всем тазом вверх-вниз, насколько это было возможно. Его глаза закатились, ноздри раздулись, из горла вырывался прерывистый хрип. Галя двигалась всем телом в ответном порыве страсти, иногда испуская  громкие сладстрастные стоны, забиравшие у Влада последние капли рассудка.

   Когда он уже неудержимо приближался к оргазму, над ним прозвучал эротичный полушепот Гали:

   - Будешь торопиться, оторву тебе голову и выброшу в окно… прямо под дождь…

    От легкого шока, вызванного этими ее словами, Влад замер на мгновение и застыл в ступоре; волна приближающегося блаженства начала медленно спадать…   

    Отчего-то с удивительной ясностью перед взором его предстала эта картина: его оторванная голова вылетает из окна и по длинной дуге стремительно несется вниз, падая с четвертого этажа; ударяется о мокрый асфальт, подпрыгивая, катится по лужам и наконец замирает, лежа лицом вверх, и дождевые струи падают в приоткрытый рот, капли разбиваются об открытые в предсмертном страдании остекленевшие глаза…

 Эта картина, ужасная сама по себе, наряду со страхом неожиданно подняла в его душе мощную волну мрачного Эроса! Тела их вновь переплелись в порыве безумной страсти, сопровождаемой незримым присутствием смертельной опасности – он будто убегал, а она его ловила, и ему порой казалось, что он сам готов быть ею пойманным, хотя знает, что на этом все и закончится. Хрипя и задыхаясь, оба стали кончать – вместе и одновременно. Он бился, как в агонии, его скрюченные пальцы судорожно хватали воздух, все его тело билось и содрогалось в конвульсиях. Галя склонилась над его телом так, что он мог видеть только ее макушку и сияющие плечи; в ту же секунду она вогнала свои мощные ногти в его тело, и он содрогнулся от пульсирующей боли,как будто раздирающей его изнутри;    теряя сознание, он невольно спрашивал себя, откуда же идет это ошеломляющее блаженство, если боль, которую он должен испытывать, способна вызвать болевой шок?..Сладко улыбнувшись своим мыслям, он провалился в небытие, и огонек сознания, теплящийся в нем, мгновенно угас, как угасает огонек свечи под резким порывом ветра…

   …Утром Влад поднялся по будильнику. Одновременно пробудился и Женя – он и заглушил отвратительный трескучий звонок, способный поднять и мертвого.  Евгений сидел на кровати, водя вокруг себя мутным взглядом, постепенно освобождаясь от сна. Влад первым делом оглядел комнату – никаких заметных признаков пребывания посторонних – тем более женщины.

    «Может, это мне все-таки приснилось? – подумал он тревожно. – Я ведь уже который день только о ней одной и думаю…»

    - Женя! – окликнул друга Влад. – А зачем ты будильник-то завел?

    - Как это зачем? – отозвался сосед. – Завтра экзамен… сегодня консультация. Забыл, что ли?

     - Нет, не забыл. Только я на нее не пойду. Мне консультация не нужна, я лучше здесь позанимаюсь.

     - Вольному воля, - Евгений пожал плечами. – А вот я съезжу. Может, что дельное скажут, а то ведь все равно эту книгу-буханку за три дня не осилить…

     - Ну съезди, - отозвался Влад. – А если и вправду чего дельное, так может поделишься потом? По-дружески…

     - Может, и поделюсь, - Евгений встал, собрал мыло, пасту, зубную щетку и потопал в умывальник. Влад остался один.