Оборотни

– Ну здесь-то спокойно,– прошептал Сэм.– И призраков не водится. Мне нужно оклематься.

Филдс последовал за ним без возражений.

– Что ты обо всем этом думаешь? – спросил он Гарнера, как только они устроились на двух высоких табуретах у стойки роскошного бара из красного дерева.

Сэм не ответил.

– Бармен, один «манхэттен». Здесь они делают его бесподобно,– буркнул он.– И вообще, класс бара определяют по качеству приготовления этого коктейля.

– И все же, что там произошло, Сэм? – снова обратился к нему Филдс на этот раз уже более настойчивым тоном.

Он хотел это знать. Наклевывалась превосходная статья и понадобятся хорошие фото. А он успел заметить зверя, который преследовал репортера. Но он совсем не собирался ему рассказывать о нем. Тварь вышла из зарослей как раз в тот момент, когда Сэм добрался до стены. Уселась, наблюдая за ним. Потом ее уши прянули в его сторону, и она просто-напросто растворилась в воздухе. Это длилось не более секунды. Только что было нечто, напоминавшее большой серый шар, и в один миг – исчезло.

За эту секунду он успел бы сделать отличное фото. Но Рич Филдс упустил свой шанс. Потому что он окаменел, глядя во все глаза на кошмарное создание. Он никогда ничего более чудовищного в своей жизни не видел. И к тому же все произошло так быстро! И вообще он был не способен утверждать что-либо с полной уверенностью. Может быть, это всего лишь световые блики на пасти собаки. Он взглянул на Гарнера.

–Ну?

– Черт тебя побери, но откуда мне знать? Хватит приставать. Ты не главный редактор. Это какое-то, непонятно почему вызывающее тревогу животное. Его невозможно даже вообразить.

– Ну ладно, с этим ясно. Но именно оно убило Эванса?

Гарнер, вскинув брови, взглянул на фотографа.

– Ну конечно же. За ним также тянется шлейф той крови, что копы обнаружили сегодня утром на скамье. В парке обитает монстр.– Он задержал свой взгляд на бокале.– «Чудовище опустошает парк». Нет, такое название подойдет скорее для «Нэшнл геральд», правда? Но у нас с тобой нет доказательств, за исключением того, что, как нам показалось, мы видели. Но для «Поста» это мало.

Филдс нехотя кивнул. Он смаковал свой «мартини». Гарнер чувствовал себя в этом баре превосходно. Полжизни проводишь в каких-то забегаловках и забываешь, насколько сказочно приятным может быть «бифитер-мартини», сделанный по всем правилам. Он вдруг почувствовал себя кутилой.

– Может, позвоним?

– Еще рано. Слишком много неясных моментов. Если повезет, то, в конечном счете, состряпаем неплохую статейку. А эти двое инспекторов до чертиков перепугались. И знаешь что? Они пристрелили одного из этих монстров на лужайке перед музеем. Они опасались этого нападения. Я тебе объясню, что происходит: мы с тобой напали на какую-то жуткую хреновину, которая совершенно свободно болтается по этому городу, а полиция дрейфит сообщить об этом общественности.

Филдс улыбнулся.

– Но это же будет потрясающий материал, Сэм. Главное – собрать все кусочки воедино. А это непросто. Нам не с руки устраивать засаду на этого зверюгу, и мы не в силах размотать историю сами без помощи этих двух копов. Думаю, что нам придется повертеться.

– Ну и острая у вас интуиция, доктор Фрейд. Дело весьма щекотливое, но мы его распутаем… если не сломаем прежде головы.

Филдс расхохотался, но это был деланный смех.

Как только человек спрыгнул со стены, окружавшей парк, Старшой сразу учуял чужака. Небольшого роста, тот отличался подвижностью, ловкостью, на лице чувствовалось любопытство. Однако продвигался он явно колеблясь, как будто с трудом отыскивая следы. Впрочем, так для него оно и было, поскольку он должен был идти от одного кровавого пятна к другому. Трижды Старшой думал, что тот терял отпечатки, но каждый раз он находил их снова. И неуклонно приближался, не замечая его.

Остаток стаи к этому времени уже покинул место, где произошла послеполуденная катастрофа. Задержался лишь он один. В грустном настроении он решил побыть немного на том месте, где погиб его сын. И уже собирался в путь к их новой берлоге на другом конце парка, как услышал поскрипывание снега под ногами, а затем и шум от приземления перемахнувшего через стену человека. Нюх немедленно подсказал ему: запах одежды был для него новым. Но, несмотря на ее толстый слой, он тут же ясно почувствовал особый аромат тела: человек обладал отменным здоровьем и был заядлым курильщиком с крепкими легкими. Он продвигался, шумно дыша, с треском и звоном. Когда он подошел совсем близко, Старшой чуть не задохнулся от могучего желания тотчас же убить его. Еще один из тех людей, что суют нос в их дела!

Затем этот человечек стал подниматься по склону. Он подлез под кусты и сдавленно вскрикнул, обнаружив лужу крови. Старшой одним прыжком оказался совсем рядом, чтобы рассмотреть его.

Незнакомец его не видел, но выскочил из зарослей так, как будто почувствовал его присутствие. Во всяком случае, его обуял страх: он натолкнулся на что-то ему неведомое, и это побудило его вернуться обратно к представителям своего вида, к людям. Он пустился бежать; Старшой не отставал от него. Его бросало в жар от желания растерзать врага, он уже широко открыл пасть. Понадобилось мобилизовать всю свою волю, чтобы не броситься на человека. Он знал, что это было бы ошибкой. Он не имел права так рисковать, к тому же этот свидетель ничего особенного и не обнаружил – всего лишь кровь, которая исчезнет, как только растает снег. И еще одно: рядом не было членов стаи, чтобы помочь ему спрятать тело. В этой ситуации он был бы вынужден оставить тело на месте, пока не сбегает за ними. Теперь, когда он уже не главарь, они бы не ответили на его призыв, хотя он мог войти с ними в контакт голосом на расстоянии в несколько километров. За это время другие люди могли бы обнаружить труп, и их неприятности от этого только бы усугубились. Следовательно, надо дать ему возможность улизнуть.

Человек уже подбежал к стене, взывая о помощи. Появилось чье-то бледное лицо. На миг их взгляды встретились. Смотреть в человеческие глаза было почти то же самое, что вглядываться в извечного врага… или в горячо любимую сестру.