Месть ожившей куклы

Толстомордая? — возмущенно воскликнула я. — Не называй меня Толстомордой, Пуговичный Шнобель!

Перестаньте, — сказала мама. Она подняла крышку с кастрюли и отшатнулась от пара. — Обзывать друг друга не остроумно.

Да. Правильно. Не обзывай меня, дурочка, — сказал Этан. Он попытался двинуть меня локтем под ребра, но я увернулась.

Пожалуйста, поднимитесь наверх, — сказала мама. — Пусть Этан покажет тебе свою комедию.

Мама, дай мне передышку, — простонала я. — Этот болванчик такой несуразный.

Мама вновь накрыла кастрюлю крышкой и подтолкнула меня к двери кухни.

Поднимись с ним наверх, Брит, он хочет тебе что-то показать. Это хорошо.

— Но, мама…

И не насмехайся над болванчиком, — прошептала мама. — Бедный Этан, очевидно, нуждается в друге, с которым можно было бы поговорить. И у него появился такой друг. Поднимись к нему в комнату и будь доброй с ним.

У меня вырвался вздох раздражения. Но я изобразила улыбку на лице.

Ладно, Этан, — сказала я. — Давай сделаем это.

Он крикнул «ура» и побежал по лестнице в мансарду. Деревянная голова болванчика стучала на каждой ступеньке, когда Этан тянул его за руку.

Я оглядела мансарду. Моя комната. Я уже начинала тосковать по ней.

Комната была длинная и узкая, с ярко-желтыми стенами. Некоторые мои постеры продолжали висеть на стенах. Мой письменный стол стоял перед окном между двумя кроватями, где мы с Молли часто спали, когда она оставалась у меня ночевать.

«В моей крошечной комнатке для шитья, — подумала я, — нет места для ночевок Молли». Но тут же обругала себя: «Не злись, Бритни. Ты вернешься в свою комнату, когда он уедет».

Этан отодвинул стул от письменного стола и сел, усадив мистера Плохиша на колени.

Я опустилась на пол, уселась на пушистом белом ковре и прислонилась спиной к стене.

Не смейся слишком сильно, — сказал Этан. — Ты причинишь себе вред.

Нет проблем, — сказала я.

Если тебе нужно будет, чтобы я объяснил тебе любую из своих шуток, дай мне знать, — сказал он.

Я закатила глаза.

Просто начни свой спектакль, о’кэй?

Мистер Плохиш усмехнулся мне. Его глаза открылись. У него была такая гадкая ухмылка. Абсолютно злобная.

Бритни, это твое лицо или ты забыла вынести мусор? — спросил болванчик хриплым голосом.

Будь хорошим, — побранил болванчика Эта н. — Бритни — моя двоюродная сестра.

Болванчик наклонился ко мне.

Бритни, что-то напоминает мне банан, который я съел за завтраком. О, да! Это твой нос! Болванчик запрокинул голову и разразился смехом, напоминающим крик осла:

Я пяохо-о-о-о-о-ой мальчик!

Это и есть твое представление? — спросила я Этана.

Он покачал головой.

Иногда мистер Плохиш не хочет работать со мной.

Да, правда, — пробормотала я.

Будь хорошим, — укорил болванчика Этан.

Мне нравятся твои длинные волосы, — сказал мне мистер Плохиш. — Очень плохо, что все они растут у тебя на спине!

Я разразилась смехом. Шутка была ужасная, но Этан был действительно хорошим чревовещателем. Я не смогла увидеть движение его губ.

Мистер Плохиш, пожалуйста, — попросил Этан, — будь добрым к Бритни.

Болванчик уставился на меня.

Я знаю, что мы только что познакомились, — сказал он своим резким хриплым голосом. — Но я по натуре романтик и я жажду сказать тебе три слова.

Три слова? — спросила я.

Мистер Плохиш кивнул.

Да. «Бритни, прими ванну!»

Я ничего не могла с собой поделать и снова засмеялась. Я люблю грубые шутки. Думаю, это оттого, что я такая вежливая.

Это твое лицо? — спросил мистер Плохиш. — Или ты стоишь на голове?

Я застонала.

Не обвиняй меня в этих шутках, — сказал Этан. — Обвиняй мистера Плохиша.

Он обернулся к болванчику.

Ты ведешь себя не слишком хорошо, мистер Плохиш, — сказал он.

Тогда перестань вкладывать слова в мой рот, — сказал мистер Плохиш.

Это тоже рассмешило меня.

— Я плохо-о-о-о-о-ой мальчик! — воскликнул мистер Плохиш.

Ты потрясающий чревовещатель, — сказала я. — Как ты выучился этому?

Этан посадил мистера Плохиша на кровать и подошел ко мне.

Не знаю, — пожал он плечами. — Может быть, просто напрактиковался.

Я хлопнула Этана по плечу.

Хорошая работа, парень. Думаю, у тебя есть талант.

И вдруг у меня перехватило дыхание. Мистер Плохиш повернул голову ко мне и раскрыл рот в отвратительном смехе.

9

Я засмеялась.

Мне вспомнилось, что Этан во время своего последнего визита притворился, что сломал ногу. В панике я набрала 911, а потом он уматывался надо мной несколько дней.

Ни за что больше не куплюсь на его дешевые шуточки.

Прекрасная попытка, — сказала я. — Ты хорошо играешь, Этан. Но неужели ты думаешь, что я совсем несмышленая?

Он не ответил. Вместо этого он изо всех сил наступил мне на ногу.

Я вскрикнула и, отскочив, ударилась о стену.

Ты псих! — завопила я. — Это не смешно! И этот дурацкий болванчик не испугает меня!

Я ждала, что мистер Плохиш снова засмеется или скажет какую-нибудь грубость. Но он не шевелился. Это была просто глупая кукла.

Я отвернулась о своего отвратительного двоюродного братца. Здесь еще оставались кое-какие I вещи, которые я должна была перенести в свою новую спальню.

Я взглянула на вставленный в рамку постер «Скаллбоя», исполнявшего рок в городском мюзик- холле Нью-Йорка. И на этом постере стояли автографы всех музыкантов ансамбля.

Баззи — мой любимый член группы. Он выглядит сногсшибательно на этом постере: без рубашки, с поднятыми вверх кулаками, показывающий все свои татуировки.

Я схватилась за край постера и стала осторожно снимать его со стены.

Э… Бритни, — сказал Этан, — я думаю, что лучше оставить постер в моей комнате.

Прости? — спросила я. — Ты что, шутишь?

«Скаллбой» — любимая рок-группа мистера Плохиша, — сказал Этан.

Прости. Отпадает, — сказала я. — Это и моя любимая рок-группа. И я повешу это в своей комнате.

Этан пытался оторвать мои руки от рамки постера.

Пожалуйста, Бритни, — попросил он тоненьким голоском.

В чем твои проблемы? — огрызнулась я.

Я… я хочу, чтобы мистер Плохиш был доволен, — сказал Этан. — Если я сделаю что-то, что ему не понравится, он может причинить мне боль.

На лице Этана застыло выражение ужаса. Конечно, он хороший актер.

Фигушки! Вот что я тебе скажу! — сказала я. — Посади мистера Плохиша к себе на колени, пусть он зайдет в Интернет и закажет свой собственный постер.

На этот раз я рассмешила Этана.

Спускайтесь вниз, — позвала нас снизу мама. — Обед уже на столе.

Сейчас! — крикнула я.

Сняв постер со стены, я отнесла его в свою новую спальню.

На стене у меня было совсем немного места, но я повесила постер над письменным столом.

Вбив в стену крючок, я повесила его рядом со своей любимой картинкой: выполненного маслом портрета нашей старой собаки Фиби, умершей в прошлом году.

Мне недоставало Фиби. При взгляде на картинку мне становилось грустно. Но это определенно мой лучший рисунок и прекрасная память о нем.

Убедившись, что постер «Скаллбоя» висит прямо, я поспешно спустилась в кухню.

Мама уронила пластиковую бутылку с апельсиновым сидром. Она стояла на коленях посреди кухни, вытирая лужу.

Не могу поверить, что я уронила это, — пробормотала она.

Схватив несколько бумажных полотенец, я стала помогать ей оттирать пол. Она передала мне полупустую бутылку с сидром.

Лучше ты перенеси ее на стол, — сказала она. — Я бы уронила свою голову, если бы она не была приклеена.

Поверить не могу! — сказала я. — Мы едим в столовой? Мы никогда не едим в столовой, пока не придут гости.

Я подумала о том, чтобы устроить праздник в честь приезда Этана, — сказала мама.

Папа уже сидел за столом, расстилая на коленях салфетку.

Папа как будто не член нашей семьи. Он очень высокий и худой, как огородное пугало. И у него короткие, очень светлые волосы и мохнатые, такие же светлые брови, которые двигаются над его голубыми глазами, как гусеницы.