Город призраков

— Сядь, — сказала Амелия. — Сейчас.

— Нет. Ты губишь нас, Амели, и я не могу…я не позволю, этому продолжаться."

Они замерли на месте, глядя друг на друга, и Клер едва осмеливалась дышать вообще.

Оливер не мигал. Наконец он сказал:

— Твои человеческие питомцы отвернутся от нас. Они отвернутся от тебя. Парень, что находится в клетке, служит достаточным доказательством, того что люди презирают твоё управление и тебя. И они не не правы, потому что мы — убийцы, и они — наши естественные жертвы. Если мы позволим им иметь контроль, то они уничтожат нас. У них нет другого выбора.

— Это не верно, — сказала Клэр. Она точно не хотела говорить это, но это само вылетело, повиснув в воздухе, и внимание Оливера было на ней, как замораживающий снежный покров. — Это не не тот путь.

Он повернулся, чтобы встать перед ней, и она пожалела, что не держала рот на замке.

— Так каково твоё решение, маленькая Клэр? Держать нас в зоопарке, как других хищников, которые угрожают вам? Истребить тех, кем вы не можете управлять? Это то, что делают люди. Мы знаем это. Мы имели обыкновение портится так же, как люди. — Оливер посмотрел на Амелию. — Я стёр бы всех вампиров с лица земли, в дни моего дыхания. Если бы я мог управлять этим.

Она чуть улыбнулась.

— Я очень хорошо знаю, что бы ты сделал, — сказала она. — Ты в свое время сделал то же самое с людьми, чьи религиозные взгляды отличались от твоих собственных. Но не все люди склонны к геноциду, как ты.

Он ударил по столу так, что тот завибрировал.

— Я сделал то, что было правильно.

— Ты сделал то, что было правильно для тех, кто поддержал тебя, и всё это в прошлом. Мы говорим о нашем будущем. Оливер, мы не можем жить так, как мы жили. Мы не можем прятаться в тени и рыскать в поисках, как крысы. В этом современном мире не спрячешься среди людей, не надолго. И ты знаешь это. — Она заколебалась, а потом сказала тихо. — Ты должен доверять мне, как делал это раньше.

Он засмеялся, издавая резкий, грубый звук, и повернулся, чтобы уйти. Амелия мелькнула вокруг стола белым пятном, заслоняя спиной дверь, прежде чем он достиг ее. Он остановился всего в шаге от нее. Видя их так близко друг к другу, Клер осознала, насколько он был высоким и как он возвышался над ней. Внезапно, Амелия показалась хрупкой. Уязвимой.

— Не заставляй меня делать это, — сказала Амелия. — Я ценю тебя. Не разрушай тот мир, что у нас есть.

Он протянул руку и положил ей на плечо. Охранник двигался к ним. Амелия покачала головой, и охранник остановился, но остался готовым прыгнуть.

— Уйди с моего пути, — сказал Оливер. — Это бесполезно. Я подчинялся тебе слишком долго, и если я продолжу это делать, мы все пострадаем. Ты не можешь изменить нас, Амелия. Ты не можешь изменить меня. Ради Бога, прекрати пытаться.

— Сядь. На место.

— Нет. Я был твоей дрессированной собакой достаточно долго.

Она вырвалась из его хватки и ударила его по лицу с обеих сторон, замораживая его на месте. Ее глаза… ее глаза побелели. Чистые, холодные, льдисто-белые. Клер отвернулась, потому что сразу после этого в комнате взревело то, что казалось дикой силой, подобно которой она никогда еще не ощущала от Амелии раньше. Ханна и Ричард встали со своих кресел и прижались к стене.

Даже охранник отступил.

— Не стоит бросать мне вызов, — сказала Амелия свирепо. — Я не хочу уничтожать тебя, но я скорее сделаю это, чем позволю охотиться и убивать, как тебе захочется. Ты меня понимаешь?

Оливеру не осталось ничего, кроме как согласиться. Клер почувствовала растущее напряжение в комнате, своего рода тяжелая психическая нагрузка, заставившая ее ахнуть и пожелать свернуться в клубок — и это даже не было направлено на нее. Амелия открыла рот и ее клыки скользнули вниз, элегантно и медленно. Она больше не была уязвимой.

Совсем. Она была… устрашающей.

Оливер должен был встать перед ней на колени. Он должен был. Клер чувствовала только отголосок того, что делала Амелия, но давление на Оливера, должно было быть подобно весу океана, заставляя его подчиниться. Он сделал глубокий вдох и резко поднял свои руки вверх между ее, и отбросил ее руки подальше от своего лица. Глаза Амелии удивленно округлились, а потом он протянул руку и положил ей на лицо Глаза Амелии снова стали серыми, потом превратились в очень темные.

— Нет, — сказала она. — Нет.

— Да, — сказал Оливер. — Я вас предупреждал. Я не делаю исключения. Даже для вас. Я не хочу, делать это, но ты не оставляешь мне выбора" Сейчас Амелия дрожала. Сила разливалась от Оливера, и, в отличие от холодного контроля Амелии, его ощущалась горячей, горячая словно кровь, стучащая как пульс. Подавляя.

Голова Клер раскалывалась от давления, и она увидела, что Ричард и Ханна, чувствовали ту же боль.

— Подчинись, — сказал Оливер. — Подчинись и я избавлю тебя от унижения стоять на коленях.

— Нет, — прошептала она, но очень слабо. Только нить звука. Ее глаза стали черными.

— Ты не получишь меня, Оливер. Никогда.

— Я уже владею тобой, — сказал он.

— Нет.

— Всё к этому шло уже столько лет. Ты это знала. Отступись. Амелия, я не хочу делать тебе больно.

Казалось, Амелии потребовалось все силы, что у нее были, но она отбросила его руки от ее лица, также также как он сделал с ее руками. Ее глаза снова побледнели до серых. Она дышала, заметно дышала, что для вампира означало, что она только что сделала что-то крайне сложное.

— Я никогда не буду твоим творением, Оливер, — сказала она дрожащим голосом. — Я приму тебя как равного. Не как завоевателя. Теперь ты должен это знать.

Он смотрел на нее сверху вниз, и Клер чувствовала, как напряжение в комнате медленно ослабевает. Она должна бы почувствовала облегчение, но вместо этого она просто хотела рухнуть и уснуть. Она заметила, что Ханна и Ричард держались за руки. Это казалось странным. Может быть, они просто были в шоке, как и она.

— Равными, — сказал Оливер. — Как мы когда-либо можем быть равными, ты себе представляешь? Мы не созданы для этого. Мы оба должны править. Это в нашей природе.

— Тогда заставить меня подчиняться. Или уйти в сторону.

Оливер покачал головой, и Клер показалось, что он начал поворачиваться, но тут его правая рука скользнула вперед и сомкнулись вокруг горла Амелии, ударив ее спиной о дерево.

Она попыталась заговорить, но его хватка перекрыла ей горло.

— Мы не можем быть равными, — сказал он. — Мне очень жаль. Я никогда не хотел, чтобы дошло до этого.

И он впился ей в горло.

Клэр вскрикнула.

Оливер пил кровь Амели. Амели пыталась бороться с ним, но он был слишком силен для нее, и ее охранник. . ее охранник не двигался.

— Сделай что-нибудь! — Клэр кричала охраннику, но он просто стоял там. Она бросилась к двери и распахнула ее. Женщина-вамп была на страже, и повернулась, когда Клэр крикнула ей, тоже.

Но она не сделала чего, либо. Оливер, внезапно отпустил Амели и, отстранился, вытирая кровь со рта своей рукой. Она стояла там, с закрытыми глазами, и прижав дрожащей рукой, рану на шее. Была кровь, пролитая на ее безупречном белом жакете. Она молчала.

Оливер повернулся к охраннику и сказал:

— Посадите её на стул. Осторожно.

Охранник слегка кивнув головой, подошол к ней, Амелия резко открыла глаза.

— Не прикосайся ко мне, — она отстранилась, но он не повиновался ей. Нисколько. Он взял ее руку и повёл поддерживая к стулу который стоял в стороне от стола….. но не во главе, где она сидела раньше. Амели дрожащая и опустилась вниз. Она выглядела больной, и сердитой, и оскорблённой.

Оливер на мгновение задержался там, где он был, затем повернулся и обратился ко второму охраннику.

— Приведи Иссандру и Джона, — сказал он. — Я хочу, чтобы они были здесь.

Охранник кивнул и ушел.

— Иссандра? — Сказала Клер. — Вы приведете ее сюда? — Иссандра была леденящей угрозой.

Амелия держала ее в тюрьме некоторое время, и Клер не особо видела ее в последнее время.