Кутинаида Том 1 Воспламенённые воспоминания

  Анна упала на каменную дорожку, ударившись головой о холодную плитку, не успев толком сообразить, что конкретно произошло, а сознание уже находилось где-то за пределами тела. Она лишь помнила до мельчайших подробностей встречу с Верноном Роско, французом в черном костюмчике и, конечно же пришествие Оно, и еще "маленькую игру". Оставался только один вопрос: Какую еще такую игру?

  Сознание вновь пробуждается и все плывет перед глазами как теплый густой свет льющийся потоками электричества в глаза, так и он светит ярко одаривая теплом. Откуда-то слышатся голоса: "Мы ее теряем! Скорее в реанимацию!". В желудке чувствуется жуткая боль, разрывающая все органы внутри тела, рвущаяся наружу. И Анна понимает. Ребенок, ее не рожденный ребенок! Он... мертв! Хочется кричать, но она не может. Хочется стонать, но это тоже невозможно. Хочется умолять бога о пощаде, - не того бога на небесах, а ее нового бога - Оно - но этого ей сейчас не дано. А что же дано? В нынешний момент, ничего! Анна только произносит, тяжело шевеля губами спокойно и непринужденно: "Я готова умереть".

  Мгновение спустя, - довольно долгое и болезненное, даже наркоз не помогал - Анна лежала на больничной кровати, с пристегнутыми к пальцам правой руки какими-то аппаратами и иголкой в вене посередине руки. Она лежала задумчиво, грустно и в тоже время счастливо, как будто начиналась новая жизнь. Может, так оно и было, кто знает. Она думала и теперь начала понимать смысл прихода к ней Оно.

  Скоро она вновь прикоснется к его или ее телу, но в этот раз это будет не бесформенный лишенный тела дымок, а настоящая живая и возможно человеческая плоть. Теперь-то она заставит Оно прикоснуться к ее либидо и даст помассировать там, как следует язычком, находясь на гранях наслаждений. И пусть этот поцелуй длится долго, очень долго, практически вечность, но не более того - до тех пор, пока она не простит Оно за причиненную боль. В том, что все будет именно так, Анна нисколечко не сомневалась, наоборот она лишь крепче уверяла себя в том, что все случится очень скоро. Осталось подождать немного. И теперь, лежа в белоснежной постели она понимала: Его или ее приходы к ней были лишь игрой, при помощи которой Оно стремилось продлить ее жизнь и подарить радость по своей манере - мертвой и жестокой. Анна упивалась вкусом мертвых, наслаждением потусторонним миром, и творением невообразимых разуму миров, как тот ресторан, который и в самом деле существовал, и в который Анна не раз ходила с мужем. Но всякой игре вскоре приходит конец, и момент, когда она умрет, неизбежен. А что дальше, там за маской смерти?! Яркий сверкающий белыми красками тоннель, заволакивающий пеленой света глаза то, что говорят многие пережившие клиническую смерть люди, или просто кромешная темнота, из которой не выбраться ей никогда. Это пугало и одновременно облегчало жизнь.

  Анна попыталась усесться. Ничего не получилось, как бы она ни старалась, сил для действий все равно не хватало. Глаза закрылись сами собою. Образ человека дымка по-прежнему стоял у нее перед глазами. Она вспоминала, как кружила с дымком в страстном танце огня, а он улыбался ей, как мог, робко неуверенно смешно, нежные прикосновения к щекам, покалывающие, расслабляющие, голос, раздающийся тысячами мужских и детских голосков. Вот и все, помимо самого дымка то, что запомнила она. Почему же, спрашивала Анна себя, мысль о том, что они вновь встретятся, повергает ее в отчаяние? Ей нужна была близость с мужчиной, это не так-то легко сделать - а там, в другом мире ее ничто не будет связывать оковами болезни, ничего такого не будет возможно. Но чем Оно так ее пленило? Душа - его или ее скрытая душа оставалась для нее тайной. Так почему же Оно медлит с приговором, словно наслаждаясь каждой секундой ее никчемной жизни?

  Каковы ни были бы ее теперешние чувства, они захлестнули ее без остатка в пучину бесконечной бездны, и уж конечно они не уйдут так просто, забывшись. Она хочет Оно, и ничего тут не поделаешь. Стоит ей вспомнить все связанное с ним, как сердце ее пронзает острая боль любви, как выпущенная из пистолета шальная пуля врезается в человеческое мясо, разрывая тоненькие кусочки плоти, пробивая себе путь внутрь, скользя по мясу, состоящему из одних преград. Раздвигая дорогу к ее сердцу.

  И вновь Анна постаралась усесться. Неожиданно, как это и бывает, ее подхватили чьи-то руки, судя по захвату - мужские, и передвинули немного вверх, затем голова немного подалась вперед и подушка передвинулась повыше. Анна от переливающегося в голове удивления открыла глаза. Перед ней предстал Александр, он улыбнулся и кивнул, все в порядке. А в руках у него сверкал от капелек воды, букет цветов.

  - Почему ты мне не сказала? - произнесли его губы, перед тем как он окончательно сел на стул около больничной кровати.

  - Не знаю, - последовал невнятный ответ. - Александр я не могу больше жить. Тебе придется с этим смириться... - затем добавляет, - рано или поздно будет нужно. Ведь дальше никак.

  - Может, в конце концов, все к этому и шло? - грустно заключил он. - И пусть все... чего мы с тобой достигли, пойдет прахом?

  - Мне хватит того, что со мной - ты. - Ее холодные руки прикоснулись к его теплой небритой щеке и ощутили легкое покалывание.

  - С Ирой мне не справиться одному, - задумчиво произнес Александр. - Слишком многое мы пережили вместе с ней и с тобой.

  - Не будь таким злым на себя, милый. Сколько лет у нас было все замечательно... если ты поймешь мою грусть, то тогда ты сможешь спокойно жить дальше. - Слова, сказанные далее, Анна пробормотала себе под нос, тихо и неразборчиво, - если я пойму, кто Оно такое, может тогда я смогу полностью перейти в его мир.

  - Ты права. Мой дом - здесь. Твой дом - небеса. - Не небеса, а иной мир. Хотя кто знает.

  "Так ли это на самом деле?", подумала Анна, перед тем как сказать что-либо. Никто не мог ответить ей, никто и не знал, существуют ли небеса и реальны ли вообще они.

  Оно было здесь, хотя и не показывалось. Да и зачем, раскроют ведь. К тому же незачем показываться людям сейчас, до этого еще очень долго, возможно никогда. Оно просто наблюдало за разворачивающейся полной иронии картиной. Оно-то знало гораздо больше Анны и Александра.

  Анна Заумна... женщина не юная, но и не старая, находящаяся где-то посредине миров. Порой Оно видело в задорном взгляде не молодой Анны, нечто неуловимо серединное - то, что никогда не смог бы увидеть ни один человек на земле. Когда Анна делала такой взгляд, мягкие изнутри жидко-хрустальные щечки дергались и вибрировали внутри тихо-тихонечко и нежно щекотали лицо. Что ж, Оно сделало все, что могло. С момента смерти Анны прошло немало времени и сколько еще пройдет, если она поймет, чего хочет Оно. А может она уже поняла, подумало Оно, продолжая наблюдать, как двое людей беседуют. Это было больше чем просто беседа, - это было предварительное прощание, если можно так выразиться. Теперь Анна была готова уйти в другой мир. Оно что-то привлекало в Анне. Что? Оно не могло сказать что, но каждый раз при виде очаровательной Анны, сердце Оно заполнялось счастьем дополна и Оно не могло уже сказать чего хочет от Анны.

  Давний подарок, подаренный Анне, вырезанный из обычного льда, был покрыт сверкающим кристаллическим гелием. Специальные устройства, - или если вернее сказать - псидерники, механизмы, приводившие в действие некие химические формулы - поддерживали в куполе, состоящем сплошь из стекла температуру в сорок градусов. Поэтому при каком-либо прикосновении к предмету рукам моментально становилось тепло. Состояло творение из тончайших осколочков льда, с маниакальной аккуратностью приплюснутых друг к другу, покрытых тончайшим слоем изморози, образующими филигранные узоры. Изображение - когда оно находилось в состоянии покоя и мирно где-то стояло не двигаясь - представляло некую кривую, но в тоже время правильно выверенную по градусу лестницу, по который растекался гелий. И при взгляде на купол, казалось, что по этой кривой лесенке течет тонкими струйками, едва касаясь скользкого льда, вода, а ее окутывает маленький туман. Это было с одной стороны. Если взглянуть с другой, то есть потрясти, то картинка распадается на кусочки этих самых льдинок-пластинок, на которых запечатлены фантастические вещи, эти вещи Анна давно смогла рассмотреть, но не узнать. Такой подарок, выверенный, без малейших намеков на грубость, неряшливость, сделанный просто таки идеально и элегантно, дарящий радостные эмоции могла подарить только женщина. Кто было Оно, если сделало такой подарок? Женщина?! Или может мужчина?! А возможно, ни то и не другое, находящееся между обеих полов?! Но самое главное вовсе не этот малозначительный факт. Главное то, что находилось внутри купола то, что заключено в льдинках - письмена на неизвестном языке, может быть даже внеземном, кто его знает.