Рождество в Шекспире (ЛП)

— У ее мамы — вторая, у отца — первая. Значит, у Саммер Дон будет либо первая, либо вторая. — Джек сверился со страницей отксерокопированного отчета.

— Таким образом, если у Анны и Евы третья или четвертая группа крови, то они не могут быть Саммер Дон. Это должна быть Криста.

— Верно.

— Я надеюсь, что это не Анна, — я немедленно пожалела, что произнесла это вслух на грани отчаяния.

— Я тоже надеюсь ради твоей сестры, — сказал Джек оживленно, и я еще больше пожалела, что заговорила. Он уловил мой страх, напоминая мне, что должен закончить свою работу. Я ненавидела напоминания. — Вот твой носок.

— Джек, а что если у них всех первая и вторая группа? — я взяла у него носок и натянула его. И уже принялась за обувь, прежде чем он ответил.

— Не знаю. Буду раздумывать, — сказал он без какой-либо надежды в голосе. — Возможно, так не пойдет. Я позвоню тете Бетти и посмотрю, есть ли у нее идеи. Я буду то приходить, то уходить, если понадоблюсь. Что-то должно произойти сегодня вечером.

Прежде чем покинуть родительский дом и поехать к чете О’Ши, я позвонила в Шекспир, поговорить с моей подругой Керри Траш. Как я и предполагала, она все еще была на работе, проводив своего последнего пациента пару минут назад.

— Как дела?

— Прекрасно, — сказала она с удивлением в голосе. — Буду рада, когда закончится сезон гриппа.

— Дом в порядке? — Керри согласилась зайти несколько раз, удостовериться, что почтальон не приносил мне почту. Вряд ли это обременительная работа — она встречалась с Клодом Фридрихом, жившим по соседству. Я бы попросила и Клода, если бы он все еще не хромал из-за травмы ноги.

— Лили, твой дом в порядке, — сказала Керри с благодушным терпением. — Как поживаешь?

— Хорошо, — ответила я неохотно.

— Что ж, будем рады, когда ты вернешься домой. О, ты захочешь это знать! Старый мистер Уинтроп вчера умер у себя дома. У него был серьезный сердечный приступ за обеденным столом. Арнита сказала, что он внезапно упал в батат. Она позвонила в девять-один-один, но было слишком поздно.

Я считала, что вся семья Уинтропов, должно быть, вздохнула с облегчением оттого, что старый тиран умер, но произнести это было бы неприлично.

— Семья через многое прошла в этом году, — прокомментировала Керри, нисколько не испуганная моим отсутствием ответа.

— Я видела Бобо перед отъездом.

— Его джип проехал мимо твоего дома дважды вчера вечером.

— Хм-м-м.

— У него большой запал.

Я откашлялась.

— Что ж, он встретит девочку своего возраста, которая не погонится за тем, что он — Уинтроп. Ему всего девятнадцать лет.

— Верно. — Керри казалась удивленной. — Кроме того, у тебя есть свой собственный член. — Так Керри называла Джека. Она думала, что это забавно. Вот и сейчас она определенно улыбалась на другом конце линии. — Как твоя семья?

— Эта свадьба сводит всех с ума.

— Кстати о Джеке, ты с ним созванивалась?

— Он, э-э-э, здесь.

— Здесь? В Бартли? — Керри была поражена и впечатлена.

— По работе, — сказала я поспешно. — У него тут работа.

— Ну да. Как случайно!

— Правда, — сказала я предостерегающе. — Он работает.

— Так ты его еще не видела.

— О, ну… я вижусь с ним временами.

— Он заходил в дом?

— Да. Заходил.

— Встретился с твоими родителями.

— Ну да, встретился.

— Ла-адно, — протянула она, как будто подтвердила свою догадку. — Он возвращается с тобой в Шекспир?

— Да.

— На Рождество?

— Да.

— Так держать, Лили!

— Посмотрим, — заявила я скептично. — А ты? Ты будешь там?

— Да, я занимаюсь готовкой, а Клод приедет ко мне. Я собиралась поехать к родным, несмотря на то, что поездка долгая, но когда узнала, что Клод остается один, то сказала им, что увидимся весной.

— Быстро движешься.

— Ничто не остановит нас, верно? Ему сорок, мне — за тридцать.

Я сказала:

— Нет смысла медлить.

— Чертовски верно! — голос Кэрри стал приглушенным, когда она сказала медсестре позвать кого-то и передать результаты тестов. Потом ее голос стал более ясным. — Так когда ты возвращаешься домой?

— После свадьбы, — я была тверда. — Я не смогу выдержать еще несколько минут.

Она рассмеялась:

— Тогда увидимся, Лили.

— Хорошо. Спасибо, что приглядываешь за моим домом.

— Нет проблем.

Мы попрощались и повесили трубки, обе раздумывая о своем.

Как по мне, отношения Керри с шефом полиции Клодом Фридрихом процветали. Я надеялась, что они продлятся. Мне нравились они оба в течение многих месяцев, прежде чем они наконец обратили внимание друг на друга.

Я задумалась, что Бобо чувствовал относительно смерти его дедушки. Уверена, он чувствовал горе, смешанное с облегчением. Теперь у Бобо и его родителей на какое-то время воцарится мир. Может они повторно наймут меня.

Я заставила себя вернуться в настоящее. Подходило время сидеть с детьми. Я буду в доме О’Ши; смогу поискать, как в доме Кинджери и Осборна. Я посмотрела в зеркало в ванной, расчесала волосы и припудрила лицо, только сейчас заметив, какой несчастной я выглядела.

Я не могла себе помочь.

В своей комнате я надела рождественский тренировочный костюм, тот, который надевала на парад. Решила, что благодаря яркому цвету покажусь детям дружелюбнее. Я съела миску оставшегося фруктового салата, все, что нашла в холодильнике, ведь все остальные в доме ушли на ужин.

Друг Дила Берри Дафф позвонил в дверь, когда я мыла посуду, и я впустила его. Он улыбнулся мне.

— Выглядишь оживленной, — отметил он.

— Я буду сидеть с детьми.

Его лицо вытянулось.

— О, я надеялся поговорить с тобой на ужине.

— Очередная чрезвычайная ситуация. Няня заболела гриппом, а они не смогли найти другую.

— Надеюсь, все пройдет гладко, — с сомнением пожелал Берри. — У меня есть дети, то еще наказание на вечер.

— Сколько им? — спросила я вежливо.

— Одному девять, второй — в десятом классе… ну… Дэниелу сейчас пятнадцать. Они хорошие дети. Я редко вижусь с ними.

Я вспомнила, что детей забрала жена.

— Они живут рядом, чтобы ты регулярно с ними виделся?

— В любые выходные, — он выглядел грустным и сердитым. — Ничего хорошего в том, чтобы быть далеко и не видеть, как они растут каждый день. — Он сел на один из кухонных стульев, а я вернулась к раковине, чтобы закончить вытирать тарелки.

— Но ты знаешь, где они, — заметила я, даже удивляясь себе. — Ты знаешь, что они в безопасности. Ты можешь поднять трубку и позвонить им.

Берри уставился на меня в понятном удивлении.

— Это правда, — медленно проговорил он, понимая это. — Уверен, могло быть и хуже. Ты о том, что моя жена сбежала бы с ними, ушла в подполье, как делают некоторые супруги, чтобы уберечь детей от другого родителя? Это было бы ужасно. Тогда я просто сошел бы с ума. — Берри обдумал это. — Я сделал бы что угодно, лишь бы вернуть их, — закончил он. Он посмотрел на меня. — Боже мой, малышка, как мы только коснулись этой угнетающей темы? Это, как предполагается, счастливый дом! Завтра свадьба!

— Да, завтра свадьба. — Я должна быть решительной. Такую проблему не решишь с наскока. Я озадачила Берри, похлопала его по плечу, прежде чем надела пальто и попрощалась с родителями.

Я размышляла над тем, что забыла сказать Джеку что-то маленькое, но важное. Но у меня не получалось заставить эту мысль всплыть на поверхность сознания.

В пресвитерианском доме О’Ши пространства хватало с лихвой, ведь простроен он был в расчете на пастора, отца пятерых детей. Правда, произошло это в 1938. Сейчас дом пастора представлял собой долговую яму и нуждался в полной замене проводки, как сказала мне Лу спустя пять минут после моего прихода. Я могла лишь согласиться с ее нареканиями, потому что длинная и узкая планировка жилой площади создавала определенные трудности в ее обстановке мебелью, и это только цветочки. Хотя здесь был камин, украшенный к Рождеству, забитый дымоход нуждался в серьезной починке.