Все хорошо, что начинается с убийства

Медленно поехав по дороге, я осматривала кусты в попытке уловить какое-нибудь движение, но не увидела вообще ничего.

Вызов к Уинтропам и мой к ним визит были странными, какими-то удивительно неправильными. Меня мучило искушение обдумать проблемы, явно имевшиеся у данного семейства, но я зарабатывала себе на жизнь не тем, что впутывалась в разрушительные ссоры самой влиятельной семьи в округе. Пригнуть голову, не останавливаться! Мне нужно попасть домой и написать это сотню раз.

Меня преследовало дурное чувство. Я уже была замешана в большую беду, чем могла себе вообразить.

Следующий день выдался настолько нормальным, что стал для меня облегчением. Я не могла удержаться и поглядывала из стороны в сторону, пока ехала с одной работы на другую, но меня хотя бы не мучило назойливое ощущение, что некто собирается выпрыгнуть на дорогу прямо передо мной.

Небольшие синяки на моем лице и руках поблекли, сделавшись тускло-баклажанового цвета, а самые худшие, на спине, по крайней мере уже не так болели. Ноге тоже стало лучше.

Порез на голове почти зажил, и отметина на ухе выглядела не так отвратительно.

У меня не было аппетита, поэтому я перехватила дома фруктов и решила вместо поездки на ланч сделать одну нужную покупку, которую откладывала несколько дней. Мои спортивные перчатки буквально расползались по швам. Может, я вернусь в «Телу время», если добуду новые. После взрыва я не качалась и не занималась карате.

Я понимала, что пока не в той форме, чтобы вернуться к обычным тренировкам, но могла делать скручивания на пресс или качать бицепсы.

Похоже, вся моя энергия уходила на то, чтобы заниматься самыми обычными делами. Иногда я могла поклясться, что мне нужно напоминать себе о необходимости дышать — настолько хлопотным это казалось. Новые перчатки, небольшой подарок, могли вернуть меня в прежнюю колею.

Поскольку моя улица представляет собой нижнюю часть U-образного тупика, мне пришлось ехать в «Спортивные товары Уинтропа» кружным путем. Если бы я захотела пройтись пешком вверх по холму и пересечь железную дорогу за домом, то очутилась бы у сетчатой ограды, окружающей огромную заднюю парковку «Пиломатериалов и товаров для дома Уинтропа», примыкавших к такой же здоровенной площадке за магазином спорттоваров. Ограды и неровная почва делали подобную прогулку нецелесообразной, тем более теперь, когда я была настолько слаба. Поэтому я десять минут ехала через деловой центр Шекспира, а потом свернула направо, на Финли.

По дороге у меня было слишком много времени на раздумья, и я сердито хмурилась, подходя к передней двери «Спортивных товаров Уинтропа».

Когда я вошла, Дарси Орчад поднял глаза, покраснел, став почти такого же цвета, как его красная форменная футболка, и содрогнулся в преувеличенном ужасе.

— Тебе лучше улыбнуться, девушка! — окликнул он. — Ты разобьешь любое зеркало, если пройдешь мимо!

Я огляделась. Меня всегда поражали размеры и сложная планировка магазина Уинтропа. Помещение не раз переоборудовали. Теперь вокруг огромного центрального зала располагались специализированные отделы. Там имелись секции ружей и луков, охота с которыми была очень популярна в Шекспире. Слева продавались рыболовные принадлежности и товары для туризма. За аркой раскинулся открытый двор для водных мотоциклов, лодок, засидок [27] и четырехколесников.

Но в главном зале было полно других товаров. Высокие стеллажи с камуфляжным снаряжением всех мыслимых оттенков зеленого и коричневого, от самого большого до размеров детской пижамки. Охотничьи шапки, изоляционные носки, специальные перчатки, термосы и переносные холодильники. Спасательные жилеты резали глаз неоново-оранжевым цветом, сушеная кукуруза для оленей громоздилась в пятидесятифунтовых мешках, на вертикальных стойках были пристроены весла. Еще там красовалась целая выставка бутылок с жидкостями, благодаря которым начинаешь вонять мочой енота, оленихой в течке или скунсом.

Тут продавалась одежда для всех видов спорта, имелся даже небольшой лыжный отдел, поскольку богатые жители Шекспира отправлялись в Колорадо, когда там выпадал глубокий снег.

Каждый раз, приходя в этот магазин Уинтропа, я снова и снова удивлялась, что такое огромное заведение может процветать в маленьком Шекспире. Но окрестности города славились своей охотой. Люди являлись со всей страны и разбивали в чаще леса многочисленные лагеря. Перед свадьбой жених и невеста, как известно, вывешивали список подарков, которые хотели бы получить. Целые семьи являлись из Литтл-Рока, чтобы затариться в «Спортивных товарах Уинтропа». Ходили слухи, что Хоувелл-младший собирается начать рассылку каталогов.

Оглядываясь, я осознала, что Уинтроп должен быть несметно богат, по крайней мере на бумаге. Я уже видела свидетельства тому в размере дома, в котором жила его семья, в их одежде, ювелирных украшениях и игрушках. Но у меня просто захватывало дух при виде этого необозримого заведения, при мысли об огромном магазине товаров для дома и стройматериалов рядом, при воспоминании о том, сколько в округе заборов с надписями «Нефть Уинтропа. Входа нет», за которыми располагались работающие скважины. Сколько денег должно лежать на счету этой семьи!

Что ж, мне этого не нужно. Я хочу всего лишь купить перчатки.

Мне пришлось совершить сафари в камуфляжные джунгли, чтобы добраться до небольшого отдела. Он находился далеко в задней части магазина, если я правильно запомнила планировку. Дарси Орчад, похоже, решил, что мне требуется его компания, а когда выяснил, за чем я пришла, провел меня по узкому центральному проходу и направил влево. Я подняла руку, приветствуя Джима Бокса, который объяснял подростку, почему тому нужна кобура для пистолета, которая будет плавать.

Молодая женщина из отдела лодочных принадлежностей подошла, приобняла меня и справилась о ноге, а один мужчина, работавший в этом магазине больше двадцати лет — так было написано на его футболке, — самым дружеским образом похлопал по спине, хотя я понятия не имела, кто он.

Они были милыми людьми. Их доброта, вежливость, то, что они не задавали вопросов, напомнили, почему мне вообще понравился Шекспир.

— Ты можешь начать встречаться с нашим новеньким, если все еще одна. Он такой же вредный, как и ты.

Дарси сказал это шутливым тоном, который иные мужчины приберегают для тех случаев, когда хотят оскорбить тебя так, чтобы ты их на этом не поймала. Я вдруг вспомнила, кто этот новенький, и внезапно впервые поняла… Нет, это был просто тревожный толчок, взбудораживший меня, и я заставила себя обратить внимание на Дарси.

Орчад говорил бесцеремонно и небрежно, но в его тоне было что-то такое, отчего волоски у меня на шее встали дыбом.

— Ты и вправду оказываешься в странных местах, — заявил он. — В доме Уинтропа, хотя у тебя выходной, в церкви, хотя на собрание идут только черные.

— Дарси, твоя жена рассказывала тебе обо всех своих планах?

Я припоминала, что он был женат лет шесть, хотя знала его только разведенным.

— У моей жены было больше планов, чем у Пентагона, — мрачно произнес Дарси, но, похоже, расслабился.

Мы завернули за угол, оставив позади мужские комбинезоны, очень популярные в Шекспире, и очутились в небольшом отделе, отведенном под тренировочное снаряжение и одежду.

Там стоял детектив, тот самый Черный Хвост, и, скептически поджав губы, читал инструкцию к приспособлению для накачивания пресса.

Для меня это оказалось неожиданностью. Меня восхитило спокойствие, с которым детектив на меня посмотрел. Он крепче сжал брошюрку. Только это и могло служить намеком на то, что мы видимся не впервые.

— Лили, это Джаред Флетчер, — сказал Дарси. — У него стальной пресс, правда, Джаред?

Значит, здесь его звали Джаред. Теперь я узнала этого человека, даже вспомнила настоящее имя. На фотографиях в газете у него был такой же скептический вид. Мое дыхание участилось.