Духи болота

Бабушка рассмеялась и обняла Сюзи.

— Не трать на него время, — сказала она. — Он просто жадный идиот. Я все равно буду бороться за то, чтобы этот райский уголок был сохранен. Знаете ли вы, — продолжала она, ведя нас на другую сторону прогалины, — что, если бы в Голландии был такой уголок, голландцы объявили бы его национальным достоянием? Все их болота были полностью осушены. А теперь то же самое делают с нашими болотами — такие, как этот Китт.

— Ты должна была дать мне пнуть его, — пробормотала Сюзи.

— Он не стоит твоего гнева, — ответила бабушка Кейт, хотя я ясно видел, как от гнева тряслись ее собственные руки. Потом она вздохнула, достала из мешочка несколько карандашей и открыла папку для рисунков. — Когда-то довольно большая территория Ирландии была покрыта болотами, — продолжила она. — Теперь, когда их осушили и приспособили для добычи торфа, который вывозят за границу, мы рискуем к 2015 году остаться вообще без болот. Тогда исчезнут многие виды растений и животных. Этих людей просят оставить нам хоть немного. — Бабушка снова вздохнула и села на кочку, положив папку на колени. — Ну а теперь я немного порисую, пока еще есть, что рисовать.

Сюзи заглядывала бабушке через плечо.

— Необычно, — сказала она.

— Как я и говорил там, в студии… — немедленно взвился я. — У тебя что, собственного мнения нет?

— Дело не в этом, — ответила Сюзи, глядя на рисунок. — Неужели ты не видишь? Дерево передвинулось, смотри.

Я фыркнул и пошел смотреть. Мы стали сравнивать настоящее дерево и на рисунке бабушки Кейт.

— Ты права, — заметила бабушка. — Действительно, такое ощущение, что дерево сдвинулось по сравнению со вчерашним днем. Странно…

Я снова почувствовал приступ могильного холода и ткнул Сюзи в бок — специально, чтобы она сказала хоть что-нибудь, что уберет мое ощущение ужаса и страха.

— Эй, отстань от меня! — огрызнулась она. Я улыбнулся. Ну вот, все прошло.

— Такое ощущение, как будто оно хочет выйти из этого болота, — сказала Сюзи, глядя на дерево.

— Так и есть, — пробормотала бабушка. — Теперь я вижу гораздо больше корней.

— Что вы такое говорите? — прохрипел я, потому что у меня внезапно пересохло в горле.

Бабушка Кейт пожала плечами и начала рисовать.

— Наверное, дело в том, что сейчас замечательная погода, — сказала она. — Земля пересыхает и как бы сжимается. Так, теперь занимайтесь своими делами, а я хочу закончить рисунок до заката.

Глава 4

Но солнечный свет очень скоро померк. Над болотом стал подниматься туман, как будто кто-то вылил молоко в стакан с водой.

— Бабушка, а ты можешь дать мне бумагу и карандаши? — спросила Сюзи. — Я тоже хочу нарисовать это дерево.

Бабушка оторвала половину листа и протянула Сюзи. Та немедленно посмотрела на меня с таким выражением, как будто я был слишком глуп для подобных вещей. Я пожал плечами и пошел к краю болотистой части прогалины. Она была похожа на темно-коричневое озерцо, за тем исключением, что воды не было — только трясина. Мой отец говорил, что иногда в болотах находят трупы людей, которые пытаются пересечь их и тонут, а тела сохраняются в торфе. Так что, когда их выкапывают, они выглядят так, как будто только что умерли. Я шел и спрашивал себя, что я сделаю, если случайно увижу тело. Может быть, это будет интересно, а может быть, и нет. Я попрыгал и почувствовал, как поверхность пружинит подо мной.

Между клочьями тумана я разглядел мистера Китта — он шел к своему «лэндроверу», припаркованному возле дороги. Я так надеялся, что он увязнет в грязи и будет вынужден обратиться к нам за помощью, которой он, разумеется, не получит. Взяв палочку, я ткнул в коричневую трясину, и на моих глазах в ней стал образовываться пузырь, через мгновение он с тихим шипением опал, потом появился еще один пузырь, еще и еще. Не прошло и нескольких секунд, как вся поверхность болота покрылась пузырями, издававшими шипящие звуки: с-с-с-с-с… с-с-с-с-с… Я никогда раньше ничего подобного не видел, и мне совсем это не понравилось. Слегка испугавшись, я вернулся к бабушке и Сюзи. Они сосредоточенно занимались рисованием. Сюзи яростно терла свой листок ластиком.

— У меня не получается! — воскликнула она. — Какая глупость!

— Терпение, дорогая моя, — откликнулась бабушка Кейт, не отрываясь от своего рисунка.

— Да тут никакого терпения не хватит, — пробормотала Сюзи. — Я не думаю, что после всего этого я вообще хочу быть художником. Лучше я буду актрисой. Или водителем-дальнобойщиком. А это все ерунда.

Она разорвала свой рисунок и выбросила его в болото. Стоило обрывкам бумаги коснуться поверхности трясины, как они с хлюпающим звуком потонули, как будто их туда втянули. После их исчезновения образовалась где-то дюжина коричневых пузырей, которые тоже сразу пропали.

Я снова почувствовал холод холодильника при открытой дверце и сухость во рту. Я открывал и закрывал рот, как рыба, вытащенная на берег. Думаю, что и глаза я выпучил, но, по большому счету, мне было все равно, как я выглядел.

— Ты видел? — спросила Сюзи. Я тупо кивнул. — Очень страшно. А ты, бабушка, видела?

— Видела что? — бабушка была по-прежнему погружена в свою работу.

— Как мой рисунок… О, неважно, — Сюзи подошла к краю трясины, я последовал за ней, сосредоточившись, как мог, на слове «смелость». — Ты только посмотри на эти мерзкие пузыри, — прошептала она.

Я прочистил горло.

— А ты прислушайся, — ответил я.

— Что? — Сюзи сосредоточенно нахмурилась и открыла рот.

Я кивнул на пузыри:

— Послушай звуки, которые они издают.

— Ты что, рехнулся?

— Да послушай, — настаивал я.

Сюзи наконец закрыла рот и снова посмотрела на коричневые пузыри. Вдруг она поняла, что я имею в виду, и с изумлением посмотрела на меня.

— Страшно, — пробормотала она, поежившись. Мне доставило некоторое удовольствие то, что она испытывает тот же синдром холодильника, что и я. Так что я вовсе не сошел с ума.

Сюзи оглянулась на бабушку Кейт — та спокойно рисовала.

— Я надеюсь, она тут надолго не задержится, — сказала моя кузина. — Хочу домой смотреть телевизор.

Я яростно закивал, как собаки, которых ставят на приборную доску в машинах. Хотя бы сейчас у нас было одинаковое мнение.

С-с-с-с… с-с-с-с… Свист продолжался. Я посмотрел туда, где в последний раз видел мистера Китта. Странно, подумал я, «лэндровер» припаркован там же, но никаких признаков мистера Китта — к этому моменту он должен был дойти до своего автомобиля.

— Наверное, он вернулся в лес, — сказал я.

— Кто?

— Мистер Китт. Две минуты назад он шел к своей машине, а сейчас я вообще его не вижу.

— Надеюсь, он свалился в трясину, — проворчала Сюзи.

— Все равно это очень странно, — заметил я.

— Это место делает тебя нервным, — рассмеялась Сюзи. — Может быть, он лежит в зарослях вереска и подглядывает за нами, чтобы мы не унесли с собой его торфяное болото. Пойдем. Я замерзла, проголодалась, и мне скучно. О, черт! Ты только посмотри, — она нагнулась и стала счищать со своих новеньких дорогих кроссовок торфяное пятно, и разозлилась: — Проклятое грязное болото!

Мы вернулись к бабушке Кейт. Наморщив нос, она разглядывала свой рисунок и качала головой.

— Нет, вы только посмотрите, — сказала бабушка, показывая на рисунке дерево. У меня чуть не подкосились колени, когда я увидел, что оно практически скрыто туманом. — Я почти закончила, — продолжала бабушка, — но почему-то ничего не вижу. Наверное, во всем виновата солнечная погода, при ней влага испаряется интенсивнее. — Она закрыла альбом и тяжело поднялась. — Пойдемте. На сегодня хватит.

— Точно, хватит, — поддакнула Сюзи. — А чипсы у тебя есть, бабушка?

Бабушка рассмеялась.

— Я посмотрю, что у меня там есть в ящиках.

В этот момент мне в затылок опять дохнуло холодком, и я невольно оглянулся на дерево: туман клочьями вращался вокруг его корней, принимая странные формы.