Войны некромантов

орону; его ржание перешло в захлебывающийся клекот. Лошадь сбросила всадника в двух десятках шагов от Вальца, но тот приземлился относительно благополучно. За его спиной висел малый арбалет – необычное оружие для офицера, однако, на то, похоже, были особые причины... Лошадь понеслась по дороге, волоча за собой клубок вывалившихся кишок.

Тем временем лазарь уже вскочил на ноги и отразил удар росса, удержавшегося в седле. Вальц и сейчас действовал предельно рационально и безжалостно. Второй атаки не последовало. Он ударил мечом по лошадиной морде. При этом он не только перерубил уздечку, но и проломил челюсть четвероногой твари. Когда лошадь проскакала мимо, разбрасывая кровавую слюну, ему оставалось только нанести удар в спину всаднику, который не имел физической возможности закрыться. Росс с поврежденным позвоночником вывалился из седла, и Вальц прикончил его, вогнав меч в горло над верхним краем кожаного жилета.

В этот момент что-то сильно ударило в спину его самого. Лазарь был вынужден сделать два шага вперед, чтобы остаться на ногах. Он снова поднял окровавленный меч и, развернувшись, принял боевую стойку.

Человек, только что выпустивший стрелу из арбалета, смотрел на него со смутно знакомым Вальцу выражением. Это был не простой и понятный страх. Во взгляде неизвестного сквозил ужас, который порождают сверхъестественные вещи. Иногда так смотрели на Вальца его жертвы, но это было в той, прошлой жизни. От нее остались лишь рефлексы и обрывки воспоминаний.

Он не мог видеть причину неприятного удара и не знал, что под его правой лопаткой торчит стрела, едва не пробившая тело насквозь. Зато он знал, сколько примерно времени требуется на то, чтобы взвести арбалет. По его расчетам выходило, что времени у росса не осталось. Совсем.

Через три секунды лазарь оказался рядом. Человек успел отбросить бесполезную игрушку и извлечь из ножен меч. Один к одному – соотношение сил было для Вальца непривычным и даже каким-то оскорбительным. В лучшие времена за его головой охотились десятки, если не сотни по-настоящему опасных людей; ему приходилось сражаться в таких крысоловках, по сравнению с которыми покрытая грязью дорога была чем-то вроде лужайки для учебных боев чистоплюев-аристократов.

Сейчас он берег себя. «Береги себя!» – нашептывал ему неведомый хозяин. Вальца и так посетило странное чувство вины. Стрела в спине – это была небольшая, но все же неприятность, результат допущенной им оплошности. Поэтому он закончил быстро. Росс провел только одну отчаянную атаку, тщетно пытаясь достичь хладнокровия. Отразив ее, Вальц сделал быстрый, как проблеск молнии, выпад и пробил грудь противника в области солнечного сплетения.

Человек упал на колени, запрокинув кверху голову. На его губах лопались розовые пузыри. Вдохнуть он уже не мог. Лазарь смотрел на его предсмертные судороги, а потом резким движением выдернул меч из трупа.

Он обвел место схватки ничего не выражающим взглядом, и на его забрызганном кровью лице снова появилась улыбка ребенка.