Вызов небесам (СИ)

- К Алеше сейчас можно было бы отправить его мать, — сказал Тверинцев. — Ее скорее допустят к сыну, чем каких-то мальчишек.

- Исключено! — отрезал Антонио. — Она сейчас пребывает в истерическом состоянии. Боюсь даже подумать, что с нею станет, когда она увидит, в каком состоянии пребывает ее сын. Она сорвет нам всю операцию. Нет, любой наш посланник прежде всего должен обладать холодной головой.

- О ней пока не справлялись из Бежецка?

- Справлялись, конечно. Я ответил, что Светлана Ивлева, узнав, что случилось с ее сыном, получила сердечный приступ. Понятно, медики не решились беспокоить больную женщину. Ничего, она еще сможет поехать к сыну в больницу, когда успокоится, а тем временем мальчишки сделают все, как надо.

- Допустим, с медиками у тебя все получится, — задумчиво произнес Тверинцев. — Но это, однако, не гарантирует нас от расследования, что могут затеять районные правоохранительные органы.

- Если, не дай бог, дело все же дойдет до следствия, — промолвил Триллини, — клянусь, что первым, кто войдет в кабинет следователя, станет Петр. Могу спорить на что угодно, что после такого визита у оного следователя до конца жизни пропадет всякое желание кого-либо допрашивать. Жалко будет следователя, но ничего не поделаешь: в состоянии крайней необходимости нам придется защищаться всеми возможными средствами.

Обговорив с Тверинцевым все детали будущей операции, Антонио отправился инструктировать пацанов. Все пятеро были согласны искупить свою вину и уберечь тем самым своих друзей и подруг от абсолютно не нужного им сейчас внимания со стороны внешнего мира. Им надо было спешить: следующий день в Бежецкой районной больнице был посетительским, а Алеша уже вполне мог прийти в себя.

Глава 9. Необычные посетители в районной больнице

Главврач Бежецкой районной больницы Виктор Григорьевич Полушкин был в деловой командировке, когда во вверенное ему лечебное учреждение ввалилась компания странных пацанов, судя по всему, пострадавших в какой-то дорожной аварии. Им тогда оказали первую помощь, а одного, обобо тяжело пострадавшего, срочно госпитализировали вместе с привезенным в той же машине мужчиной. Вернувшись на рабочее место, Виктор Григорьевич стал разбираться, что творилось в больнице в его отсутствие. Первый же попавший ему в руки документ об оказании врачебной помощи заставил его заподозрить, что составлявший эту бумагу дежурный врач пьянствовал на рабочем месте. Немало этим раздраженный, он срочно вызвал предполагаемого виновника к себе в кабинет.

- Как это понимать? — грозно произнес он, потрясая перед лицом пришедшего сомнительной бумагой.

- А в чем, собственно, дело? — удивился тот.

- Почитайте сами, что вы здесь написали! Вот, для примера: «Пациенту Владу Борсану проведен анализ крови. Уровень гемоглобина — 0.» То есть в крови у пациента напрочь отсутствовал гемоглобин?! Как он тогда вообще-то мог жить, хотелось бы мне знать!

Дежурный врач в волнении протер очки. Он, хоть убей, не помнил, кто вчера брал кровь на анализ у этого самого Борсана, и как он сам мог допустить в документе такой чудовищный ляп.

- А вот еще! — продолжил главврач. — «У пациента Анатолия Кривелева выявлен перелом костей предплечья правой нижней руки.» Что значит «правой нижней»!! У него что, еще и правая верхняя имеется?!

Дежурного врача прошиб холодный пот. Он судорожно вспоминал, как выглядел этот Анатолий Каменцев, когда его осматривали и накладывали гипс, и перед его внутренним взором вдруг всплыла картина, которую он тогда почему-то воспринял как должное, — помимо сломанной у этого мальчика было три совершенно здоровых руки!

- Да, точно, имеется, — торопливо заказывал он. — И левых рук у него тоже было две.

- Послушайте, милейший, — произнес главврач. — А вы что вчера пили? У вас признаков белой горячки, случаем, не наблюдалось? Или вы уже наркотиками стали баловаться?

- Никак нет, вот те крест! — торопливо закрестился подчиненный.

Виктор Григорьевич сплюнул, приказал убрать с глаз долой это безобразие и отправился знакомиться со вновь поступившими пациентами. У мужчины оказалась сломана нога, плюс имелось несколько серьезных ушибов, но в целом его состояние беспокойства не вызывало. У мальчика дела обстояли куда хуже. Двенадцатилетний Алексей Ивлев получил серьезную травму позвоночника с раздроблением и частичным смещением межпозвонкового диска, и вдобавок к тому еще перелом правой ноги, двух ребер и ушиб внутренних органов. Полушкин надеялся, что хотя бы спинной мозг мальчика значительно не пострадал, но угроза паралича все равно была реальной. Мальчуган лежал в реанимационной палате, бледный как смерть. Даже несмотря на столь печальные обстоятельства их первой встречи, Виктор Григорьевич не мог не обратить внимания на ангельскую внешность ребенка. «Мальчик не от мира сего», — подумал он про себя. «Господи, только бы выжил!»

К вечеру того же дня Алеша стал помаленьку приходить в себя, а еще через день Виктор Григорьевич счел возможным перевести его из реанимации в обычную палату, хотя мальчику по-прежнему запрещено было вставать и активно шевелиться. Полушкина беспокоило, что к ребенку до сих пор никто не приехал из его родного Кесарева. Мать его, вроде, слегла с сердечным приступом… А других родственников, получается, у него там нет? Жаль, если так. Очень уж хороший мальчик: совсем не капризничает, хотя видно, что страдает от боли, безропотно выносит все медицинские манипуляции, настолько деликатен, что никогда ни о чем не попросит, разве что взглянет своими огромными печальными глазищами. Странный мальчик, ничуть не похожий на привычных Полушкину бежецких и сельских пацанов. И как только такое чудо могло уродиться в тверской глубинке?

В ближайший же посетительский день Виктора Григорьевича внезапно огорошили:

- К нашему Алеше целая орава из Кесарева заявилась!

- Кто именно? Какие-нибудь родственники? — встрепенулся он.

- Да нет, те самые пятеро пацанов, которых тогда вместе с ним сюда привезли, — ответили Полушкину. — Мы им тогда еще первую помощь оказывали.

Предельно заинтригованный главврач отправился знакомиться с юными посетителями. Помимо того, что это явно были друзья Алеши, от которых можно было бы узнать о мальчике то, чего он сам никак не желал сообщать, личная встреча с этими мальчуганами давала бы возможность выяснить истоки странных записей об их состоянии в момент первого визита сюда.

Компания, которую увидел Полушкин в холле больницы, поражала воображение. Высокий, весь какой-то синеватый мальчик беседовал с дежурной сестрой у входа. Его приятель в щегольском опереточном белом цилиндре с любопытством рассматривал информационный стенд на стене. Рыжеволосый красавец с забинтованной головой стрелял глазами по сторонам, смущая молоденьких медсестер. Еще один паренек с рукой на перевязи смирно стоял в центре холла, вытянув по бокам… еще две руки! Наконец, за их спинами скромно примостился коренастый тип в черном плаще и с такими же черными длинными волосами, напрочь закрывающими его лицо. От этого последнего парня ощутимо веяло какой-то мощной, прямо-таки мистической силой. Виктор Григорьевич никогда в мистику не верил, но к этому парню предпочел бы по доброй воле не приближаться. Для первого знакомства он выбрал синеватого мальчика, который казался более коммуникабельным и доброжелательным.

- Эээ, молодой человек, как вас зовут? — спросил Полушкин.

- Влад Борсан, — охотно отозвался тот.

- А меня — Виктор Григорьевич, я главврач этой больницы. Простите, что я к вам обращаюсь, но вы у нас, кажется, недавно в пациентах побывали… Мои помощники тогда что-то напутали с вашим анализом крови, у них получилось, что в крови у вас полностью отсутствует гемоглобин…

- Они не ошиблись, — вежливо улыбнулся Влад.

У главврача аж глаза на лоб полезли:

- Извините, молодой человек, но я тогда абсолютно не представляю, как функционирует ваша кровеносная система. Гемоглобин ведь отвечает за снабжение всех клеток тела кислородом.