Наследие ван Аленов

— Это вам, — произнесла почтенного вида женщина и вручила Мими бутылку с водой. — Обригадо.

Женщина перекрестилась. Мими расценила ее жест как благодарность за то, что они принесли хоть каплю справедливости в это место, лишенное понятия о законе.

— И вам спасибо, — отозвалась Мими и приняла воду.

И снова ее поразило, насколько беспомощной она себя почувствовала.

«Проблемы этих людей тебя не касаются, — сказала она себе. — Ты не в силах им помочь».

Она стояла на пыльном тротуаре трущобной улочки, мышцы ее все еще были напряженными после стычки, а безопасный привилегированный мир Верхнего Ист-Сайда находился где-то непостижимо далеко. Именно ради этого она и напросилась на задание, чтобы немного встряхнуться и взглянуть на ту сторону жизни, которую не увидишь из окна лимузина. Пускай в этом воплощении она — избалованная принцесса, но по природе своей все же воитель. Азраил нуждалась в этом всем.

Но текущее положение вещей вызывало бессильное раздражение. Они убили целый год на поиски хранителя, и им по-прежнему нечего было предъявить в доказательство своих усилий, не считая письма, которое ничего толком не сообщало.

— Может, хранитель не хочет, чтобы ее нашли, — сказала Мими, глотнув воды и передав бутылку Кингсли. — Это никому не приходило в голову?

— Возможно, — отозвался Кингсли, сделав глоток и переправив бутылку одному из Ленноксов. — Но маловероятно. Она знает, насколько ее мудрость ценна для нашего сообщества. Она знает, что меня пошлют на ее поиски. Поверь мне, она хочет быть найденной.

— Дай-ка я еще раз взгляну на письмо, — попросила Мими.

Кингсли передал ей листок. Мими перечитала надпись. И заметила кое-что, чего не видела прежде. Одну вещь, которую не разглядела на рассвете, потому что было еще слишком темно.

— Смотри! — Окликнула она Кингсли и подняла листок так, чтобы солнце просвечивало его насквозь.

Яркие лучи пронизали бумагу и проявили рисунок, остававшийся прежде невидимым, словно водяной знак. Воистину Фебус остенд праео. Солнце укажет путь.

Посреди листа была начерчена карта.

Глава 21

ШАЙЛЕР

— Сюда, — сказал Джек. — Когда я был мальчишкой, повара обычно выгоняли меня через этот проход.

Он показал Шайлер извилистые тайные коридоры, что связывали между собой расположенные под замком просторные кладовые.

Исторически особняк строился с таким расчетом, чтобы вместить целый двор знати. Здесь было отдельное крыло для прислуги и занимающие по три подземных этажа кухни с кладовыми. При жизни графа царственная пара устраивала щедрые приемы, гости со свитами задерживались у них по месяцу. Замок был рассчитан на образ жизни, который становился все более несовременным — не говоря уже о его дороговизне. Неудивительно, что покупатели решили разделить сооружение на отдельные квартиры. Держать штат в шестьдесят слуг стало не по средствам даже графине. Теперь она переезжала на свою виллу в Сен-Тропе, оставив куда более скромное количество прислуги.

Но пока что особняк гордился десятками потайных комнат и запутанных, как лабиринт, коридоров; в конце этого лабиринта и располагался единственный, кроме парадного, выход из отеля «Ламбер». Все, от самого знатного дворянина и до скромного поваренка, выходили через центральный двор и главные ворота. Джек и Шайлер обнаружили, что у них нет выбора: им придется пройти через змеиное гнездо, чтобы вырваться на свободу.

Лестница от помещений для слуг вела прямо в главный вестибюль; оттуда доносился истерический смех, и, судя по звукам, там царило неконтролируемое веселье; похоже, оно делалось все более возбужденным и безумным по мере того, как вызывающая головокружение музыка становилась все быстрее и громче.

— Что они делают? — Прошептала Шайлер, когда они спрятались за одной из колонн с каннелюрами. — Почему у меня такое чувство... будто... будто мне хочется... причинить кому-то боль?

— Так действует Серебряная кровь. Подталкивают. Они пользуются Контролем, как и мы, только в противоположном направлении. Они пробуждают в душе ее худшие стороны.

— Может, нам следует кого-то предупредить? — Спросила Шайлер.

— Здесь не Рио. Нас слишком много, чтобы можно было нас одолеть. Серебряная кровь не станет рисковать и применять что-либо опаснее принуждения. Они пришли сюда только из-за тебя, — отозвался Джек, пытаясь очередной успокаивающей улыбкой замаскировать сложность их положения.

Шайлер не хотела ухнуть в пучину страха; она заставила себя успокоиться, сосредоточившись на сопротивлении поднимающейся изнутри дурноте, воздействию заклинания Серебряной крови. Им нужно было найти Оливера и убраться отсюда как можно скорее. Она подняла немалый шум, когда убегала от Джека, но зашкаливающий грохот болливудских музыкальных номеров заглушал большую часть этого шума. Гости решили, что она была частью представления — в частности, благодаря ее наряду. В своем сари она успешно слилась с артистами.

— Вот, держи, — сказал Джек, вручая ей маленький серебряный крестик на цепочке. — Это должно помочь. — Он вытащил такой же крестик из-под рубашки. — Часть формы венатора.

Они прокрались в сад и обнаружили Оливера. Он стоял в одиночестве под величественным буком с бокалом в руках. Если он и удивился, увидев Шайлер с Джеком, то никак этого не выказал, разве что чуть-чуть приподнял брови. Но Шайлер заметила, что когда он увидел их вместе, глаза его потускнели, и ей сделалось больно.

«Это не то, что ты подумал, — захотелось сказать ей. — Я люблю тебя».

Но, невзирая ни на что, повернувшись к Джеку, Оливер выглядел вполне приветливым и даже преувеличенно дружески пожал ему руку.

— Рад тебя видеть, приятель. Давненько мы не пересекались.

Джек, со своей стороны, ответил крепким рукопожатием. Эти двое явно вознамерились вести себя так, словно случайно встретились на вечеринке старшеклассников. Будто они тут — обычная компания учеников выпускного класса из Верхнего Ист-Сайда, обменивающаяся новостями и сплетнями.

— И что тебя сюда привело, Форс? Надеюсь, не дела Комитета? — Поинтересовался Оливер, пряча под небрежным тоном настороженность.

— Вовсе нет, — отозвался Джек, а Шайлер быстро ввела Оливера в курс дела.

Оливер мгновенно осознал, какая опасность им грозит.

— Ну и что вы задумали? — Спросил он. — У меня такое ощущение, что выбраться отсюда тихо нам не удастся.

— Пока что они не заметили, что Шайлер уже покинула приемную графини. — Джек огляделся по сторонам. — Думаю, мы сможем пройти...

Но тут он умолк, не закончив предложение, и поднял голову. На лице его отразилась тревога.

Шайлер взглянула поверх его плеча. На другой стороне двора появился барон де Кубертин. Но он сделался каким-то другим. Как-то изменился. Даже издалека Шайлер было видно, что глаза его горят красным. А зрачки — серебряные.

Левиафан.

Он застыл, обшаривая пространство взглядом ужасных глаз.

Шайлер повернулась к Оливеру и поняла, что он тоже заметил лжебарона. Оливер побелел как мел.

— Я позволил тебе пойти с ним... какой же я дурак... я же чувствовал, что происходит что-то не то... Когда я говорил с ним у лодки, он был совсем другим, веселым. Я должен был понять...

— Я тоже этого не разглядела, Олли. Ты никак не мог догадаться, — ответила Шайлер.

Она вспомнила предупреждение дедушки о том, что Серебряная кровь умеет быстро менять облик. Левиафан запер ее в комнате, возможно, затем, чтобы разделаться с нею попозже. При мысли о том, что он собирался с ней сделать, Шайлер пробрала дрожь.

— Слушайте, я только буду тормозить вас, но, может, я сумею задержать их, — заявил Оливер, снимая тюрбан и швыряя его наземь.

— Нет! — Воскликнула Шайлер. — Мы выберемся отсюда вместе или не выберемся вообще! Оливер! Послушай меня! — Взмолилась она, объятая ужасом при догадке о том, что он задумал.