В поисках героя. Часть первая (СИ)

День клонился к вечеру, но Роман с шефом продолжали ишачить, вдвоем шлифуя и дополняя план расследования дела. Липатов склонился над своим довольно обшарпанным столом, Беликов -- над своим, сверкающим лаком.

Вскоре раздался желанный звонок телефона.

Беликов поднял трубку, одновременно приложив палец к губам, и сосредоточился на звонке.

- Костя? Привет, да Беликов беспокоит...

Михаил Павлович быстро посерьезнел, словно кто-то смахнул с его лица улыбку вместе со спокойствием.

- Понятно, спасибо за информацию, - произнес он. -узнай еще про этого следователя и мне хотелось бы видеть мотивировочную часть постановления. Понимаю, но постарайся напрямую, без согласований... проверь, кто еще обращался к вам по этому делу... Погоди минутку. - полковник прикрыл рукой трубку и посмотрел на поднявшегося с дивана Романа, явно намеревавшегося покинуть кабинет шефа. - Ты куда? Сядь и подожди!

Липатов пожал плечами и вернулся на место, листая сделанные с шефом совместные заметки.

- ...Все, Костя, я тебе перезвоню, - уловил завершение телефонного разговора Роман и тут же выпалил:

- Ну что?..

- Очень интересно, - спокойно ответил ему шеф. - Шмирин не то что не сидит, дело даже не дошло до суда... невероятно, но факт! Эпизод со смертью пациентки переквалифицировали как несчастный случай. Уголовное дело прекратили...

- Ничего себе! А кто вел дело?

- Горбовский, старый хрыч!.. Рома, ему сто лет как пора на пенсию, если я правильно помню... Что это с тобой? Не ожидал? Привыкай, здесь на нашем пути будет еще много подобных сюрпризов... Не горюй, дело я все равно обязательно посмотрю, старый хрен Горбовский не отвертится.

Удовлетворенный результатами своего труда, Беликов зацепил вешалку за длиннющий гвоздь в стене и, ослабив галстук и расстегнув ворот подаренной на день рождения песочного цвета рубашки уселся в новое добротное кресло с подлокотниками, закурил и глядя в потолок, спросил задумчиво:

- Ну что, Рома, не расхотелось заниматься этим делом? Как твое плечо?

-- Даже не ноет, - отшутился Липатов.

-- Шмирина от нас спрятали глубоко, Горбовскому указание спустили сверху, конечно, - потушил окурок Михаил Павлович. - Завтра поезжай в МЧС и Минобороны, ищи следы группы Терпугова и Решко. Кто курирует, состав, цели и задачи... Кто-нибудь о них должен знать, несмотря на всю секретность... В МЧС вообще ребятки хорошие в основном... Тогда до завтра, свяжемся по мобильному насчет встречи... Пока!

Сергей лихо крутил баранку микроавтобуса, объезжая на скорости выбоины и рытвины. Что творится за машиной, видеть он не мог - следом за каждой из машин тянулось густое облако мелкой пыли. В салоне тряслись Генрих - его попросили перейти из джипа во вторую машину группы - Павел, Николай, Тарас и Евгений. Они ехали молча, изредка поглядывая друг на друга. На коленях у Неверова лежал серебристый кейс с цифровыми замочками.

- Верной дорогой двигаемся, - лениво улыбаясь, сказал Евгений. - Скоро дело сделаем - и обратно...

- Бывал уже в этих местах? - спросил Генрих.

Неверов в ответ расстегнул куртку, раскрыл на коленях кейс. Внутри лежали папки с бумагами, поверх них лежал ноутбук. Легкое нажатие клавиши - и замерцал экран, на нем проявилась электронная карта. Неверов нажал 'укрупнение'.

- Приходилось, - наконец бросил он.

- С такими же задачами, как в Чечне? - прощупывал почву Генрих.

- А ты как думал? За это нам и платят, - деловито отрезал Евгений, после чего щелкнул клавишей мышки.

Тройка бесцветных молчаливых бойцов не вмешивалась в их диалог, отрешенно смотря себе под ноги.

- Меня почему из ОМОНа поперли, - неторопливо рассказывал Неверов, а Данзас с интересом слушал. - Мы вышли к поселку в точно запланированное время - в половине четвертого утра. Команда была смешанная - из ОМОНа и спецов. Наш командир, Слава Щербаков тщательно осмотрел поселок в бинокль и сказал: 'Двадцать минут отдохнем, а потом пойдем постреляем'. Ну хорошо, я зевнул, лег на спину и закрыл глаза. Отключился, все-таки многокилометровый марш-бросок.

Посты мы сняли из винтовок с глушителями. Пули впивались свинцовыми комарами 'чехам' в шеи, и боевики падали беззвучно на камни. Только кровь с ошметками мозга неожиданно громким бульканьем выплескивалась из их голов. А может, мне так только казалось.

Без пятнадцати четыре мы были уже на окраине поселка. Нам нужен был Арби Зароев. Больше года он командовал отрядом местной милиции в округе. А за месяц до нашей операции сдал все свое подразделение, более сотни человек крупному полевому подразделению боевиков, сука. А кроме того, месторасположение наших солдат в этом районе. Чем вооружены, по каким дорогам передвигаются и все остальное. Молодой, сука, двадцать семь лет. Красивый, сука. Нам раздали его фотографии. Что-то в нем было, сука. Нашей задачей было убить его. Сфотографировать труп и заснять его на видео. По агентурным данным мы знали, что Арби приехал в кишлак к брату и что с ним от силы десять человек. Для нашей команды десять человек - детская забава. В поселок мы просочились тихо и легко. Без проблем отыскали нужный дом. Двое минеров заложили нехилый заряд под угол дома. Затем все укрылись неподалеку. И тут раздался взрыв. Более трети дома словно корова языком слизала. Остервенело стреляя перед собой, с матерком, мы буквально влетели в дом. Опешившие, оглушенные боевики метались по задымленному, только что взорванному дому, как тараканы. А тут наши рядом еще из 'Мухи' пару раз пальнули. И началась канонада выстрелов. Это трое наших крошили людей Зароева, часть которых спала в соседнем доме. Как сейчас вижу, как отброшенная выстрелами, упала женщина, потом еще одна... И тут я метнул гранату. Как по команде, мы повалились на пол. Потом поднялись и снова стрелять, очередями, не особо целясь. Ты знаешь, мне было страшно, однако я уже привык бояться. Пули визжат и слева, и справа от тебя, а тебе плевать на пули. Как будет, так и будет, даже если тебе не повезет. Прошло минуты две, не больше, и все было кончено. Хороший бой всегда должен быть короток. И кровав, весьма кровав. Среди трупов мы отыскали Зароева. Мы сфотографировали его, все как надо. И засняли на видео. А потом...

- Ну и что было потом? - внимательно слушал бывшего однополчанина Генрих.

- А потом я отрезал Арби голову. - как-то виновато улыбнулся старому знакомому Евгений.

- Наш командир, Слава Щербаков, майор, опытный спец из ГРУ, заорал, переменившись в лице, когда увидел голову в моих руках: 'Я расстреляю тебя, бля, мать твою! Под трибунал пойдешь, урод! Ты же русский, мать твою! Ты же русский офицер, бля!'... Старая школа... А я смеялся в ответ и поигрывал головой, как мячиком. Майор, помню, передернул затвор автомата и направил ствол на меня. А мне не страшно, я отбросил голову куда-то в сторону, подошел к трупу Зароева и вырезал из груди сердце, вот так просто, словно говяжью тушу разделывал. Помнишь, я же начинал в армии поваром? На гражданке работал на мясокомбинате... Я снял с пояса флягу со спиртом и сделал несколько жадных глотков. 'Ну, все...' - помню слова майора.

- А что остальные?

- Ты слушай дальше... На меня такое веселье напало... Я тогда выкрикнул еще ему 'Ты не сможешь убить меня' и опустившись на колени, откусил большой кусок от шевелящегося еще, дымящегося крупного сердца, теплого, остывающего, и, чавкая, быстро-быстро стал жевать кусок. Как сейчас помню - мои губы и подбородок кровь выкрасила не в красное, даже не в бордовое, а в черное. Майор тогда сморщился и отвернулся, а я шумно выдохнул и сделал еще несколько глотков виски.

- Зачем все это?

- Да потому, что тогда в меня вселилась еще одна жизнь! - глядя Генриху в глаза, убежденно произнес Евгений. - Там, на поле боя, я стал бессмертен! Я понял, что теперь я буду жить вечно! И никто и ничто никогда не сможет убить меня! Тем более этот хренов майор!

- А тот что, пытался?

- Он рискнул бы. Он был малый решительный и быстрый, И он уже положил расслабленный палец на спусковой крючок. Но нажать не успел. Упал, прошитый автоматной очередью - снизу доверху...