Кинжал

Девушка встала и неуклюже двинулась к выходу, волоча за собой покрывало, как мантию.

Белинда вновь опустилась на кресло у окна.

— Вот так, — сердито вздохнула она, с досадой глядя на бесстрастно догорающий закат, — и с чего я взяла, что мне было скучно?

2

Тётушка Лавиния

Несколько дней спустя Белинда и Мария, вернее, уже Вивиана («Это так забавно, дорогая, ведь на самом-то деле ты мертва!»), сидели в столовой за завтраком. Клотильда поставила перед госпожой чашу с красным вином; та рассеянно побарабанила по краю длинными ногтями. Вино превратилось в кровь. Белинда отпила, поморщилась и посмотрела в упор на Вивиану.

— Прекрати дуться, — резко сказала она. — И скажи хоть что-нибудь. Я полагала, что хоть ты будешь со мной говорить, раз уж бедняжка Клотильда немая, как рыба.

Вивиана подняла от тарелки чисто умытое бледное личико.

— Чего вы от меня хотите?

— Благодарности, детка, хотя бы чуть-чуть благодарности…Ты сидишь у меня за столом, на тебе одно из моих лучших платьев… Да, встань-ка…повернись…и когда ты, наконец, поправишься? И опять намочила подол. Сколько можно бродить у моря? Тебе что, было мало воды?..

— Я люблю воду, — угрюмо отозвалась Вивиана.

Белинда взяла с блюда пирожное и запихнула в рот целиком.

— Интересно. — Заметила она с набитым ртом. — Именно поэтому ты и выбрала столь оригинальный способ отправиться в мир иной? Тебе повезло, дорогая. Меня вот, ты знаешь, никто не спрашивал, люблю ли я огонь…

— Что?! — Вивиана выронила вилку. — Вы …вас…сожгли? Когда?

— Довольно давно, — рассеяно ответила Белинда. — Как ты думаешь, можно мне съесть ещё одно пирожное? Честно говоря, ты такой скелет, что рядом с тобой я кажусь себе несколько…ну…полноватой. — Она обеспокоено окинула взглядом свою идеальную фигуру — идеальную, правда, не без некоторой помощи корсета, затянутого утром умелой Клотильдой.

— И…как это было? — ошарашено спросила Вивиана, не спуская с Белинды перепуганных глаз.

— Ты о чём? — переспросила лениво Белинда, всё-таки взяв пирожное.

— Ну…когда вы…Когда вас… — Вивиана запнулась.

— Ах, это… — Белинда облизнула пальцы, — По крайней мере, это не так унизительно, как захлёбываться в грязном пруду. Я не была, в отличие от некоторых, глупой влюблённой девчонкой. Хотя я была ненамного старше тебя, меня действительно было за что сжигать…

В этот момент послышался то ли хриплый издевательский смех, то ли карканье, и в приоткрытое окно влетела крупная ворона. Она натолкнулась на угол, бестолково закружила, явно потеряв ориентацию в пространстве; наконец, плюхнулась на стул, едва не свалившись, и тут же обернулась пожилой, довольно грузной женщиной. Хитрые глазки блестели из-под мохнатых горчичного цвета бровей; на лоб спускалась довольно нелепо завитая чёлка.

— Тётушка Лавиния! — воскликнула Белинда, тщетно пытаясь нарисоватьна лице радушную улыбку гостеприимной хозяйки. — Какая неожиданность! — Она будто бы невзначай прикоснулась рукой к щеке и облегчённо вздохнула, — кожа осталась нежной, как у младенца.

— Здравствуй, племянница. — Тётушка Лавиния двинула рукой; чаша с кровью, отставленная перед этим Белиндой, поползла по скатерти, слегка приподнялась; дребезжа, приблизилась по воздуху к руке старухи, но в последнюю секунду рухнула на пол.

Несмотря на то, что брызги попали на синее атласное платье Белинды, в её тёмных глазах молнией мелькнуло удовлетворение.

— Старею, — вздохнула Лавиния, вытирая пот со лба.

— Ну что вы, тётушка, — возразила Белинда с притворной заботой. — Мудрено ли, после такой дороги…Клотильда, вытри пол и принеси скорее тётушке напиться.

— О, а это кто? — спросила старуха, вольготно развалившись на стуле и, указывая пальцам на Вивиану (та явно была готова завизжать и спрятаться под стол).

— Утопленница, — коротко вздохнула Белинда. — Попала ко мне, такая неприятность.

— И ты её оставила? — тётка издала неприятный квохчущий смешок. — Золотое, однако, сердце у тебя, племянница. Я это всегда говорила, ещё после историей с Клотильдой…верно, Клотильда?

— Довольно насмехаться, тётушка, — обиделась Белинда, — лучше скажите, что вас сюда привело. Кстати, эта чёлка, извините, вам совсем не к лицу.

— Что поделаешь, — вздохнула Лавиния, — выскочила бородавка, и ничего не помогает…Видать, кто-то сглазил, кто посильней… А если ты, племянница, хочешь перейти сразу к делу, не худо бы нам остаться вдвоём.

— Клотильда, уведи Вивиану, — хлопнула в ладоши Белинда. — И не вздумай пускать её к морю, она мне так все платья перепортит.

Клотильда, крепко взяв девочку за руку, вышла; Лавиния, отпив из бокала, причмокнула губами.

— Думаю я, племянница, — заметила она торжественно, — Эта девчонка попала к тебе неспроста. Сдаётся мне, она нам может пригодиться.

— Пока от неё никакого толку, — сухо возразила Белинда. — И вообще, хватит о ней. Как матушка?

— Как всегда. — Тётка бросила на неё испытующий взгляд. — Ты не очень-то жалуешь родных, верно, Белинда?

— Они меня тоже не жалуют. — Белинда встала и оправила корсаж. В течение всего разговора с тётушкой она ломала голову, — не она ли наслала на неё проклятие? Хотя она всегда относилась к Белинде неплохо, у неё, в то же время, довольно причудливое чувство юмора. Наверное, всё же не она, — ведь сейчас Белинда выглядит прекрасно… И отчего у тётушки эта бородавка на лбу? Не от её ли, Белинды, недобрых мыслей? Впрочем, неважно, с тётушкиной внешностью это уже не имеет значения. Как грустно, что даже таким, как они, всё же приходится стареть, рано или поздно…хотя, скорее, конечно, поздно. Но то, что творится последнее время с ней — это просто возмутительно, она же ещё так молода! Если это не тётушка, стоит, пожалуй, спросить у неё совета…

— Так в чём же заключается ваше дело, тётушка? — спросила она вслух.

— Нужна твоя помощь, Белинда, — призналась нехотя старуха.

— Так я и думала, — Белинда просияла улыбкой. — И что же стряслось?

Лавиния снова с шумом отпила, отставила бокал и вздохнула:

— Сядь-ка, красавица, это долгий рассказ. Ты уверена, что нас никто не услышит?

Белинда отмахнулась:

— Клотильда может подслушивать под дверью, но она никому ничего не скажет, как бы ей не хотелось.

— А девчонка?

— Девчонка? Нет, она до сих пор боится меня, а Клотильды ещё больше, так что, наверное, прячется где-нибудь. Ну же, тётушка, давайте, приступайте, — и Белинда опустилась на стул с видом внимательной слушательницы.

— Дух инквизитора сбежал, — произнесла неохотно Лавиния.

Задохнувшись, Белинда подалась вперёд и невольно оскалилась.

— Вы в своём уме, тётушка? — резко спросила она. — То есть, как это — сбежал?!

— Так, — хмуро отозвалась Лавиния, — и незачем сверкать на меня глазищами. Если кто-то виноват, то только не я.

— Но ведь тела у него не было. И если он сбежал, — произнесла Белинда медленно, — то только в том случае…

— Умница. — Тётушка сделала попытку потрепать её по щеке, но Белинда раздражённо отстранилась. — Я всегда говорила, что ты хоть и гордячка, но головка у тебя не чета нашим.

— Проклятие, тётушка! — Белинда вскочила, с ужасом чувствуя, что постарела лет на десять. — Вы хотите сказать, что этот грязный призрак вселился в кого-то из нашей семьи?!

— Выходит, что так, — вздохнула Лавиния.

— Но как, интересно, он мог?! Откуда у него на это силы? Смешно сравнить — кто-то из нас и дух жалкого фанатика!

— Ты его недооцениваешь, милая, — Лавиния вздохнула. — Ненависть и фанатизм не так уж мало значат. Мы его держали в плену столько веков…и всё это время он копил ненависть к нам.

— Всё равно, — объявила решительно Белинда, — я уверена, он мог вселиться только в кого-то очень слабого. Скорее всего, в Ульрику.

— Ульрика не такая уж слабая, хоть вы с ней и на ножах. Впрочем, я затем тебя и навестила, чтобы попросить это выяснить.