Красный принц (СИ)

Всё произошло в галерее Тейт, возле картины «Офелия» Милле. Моё посещение данной выставки было связано с моей работой. Мой начальник хотел, чтобы я получил всестороннее развитие и был достоин дальнейшего обучения в университете. Мария оказалась здесь из-за семьи. Её родители явились в галерею с запланированным визитом, они хотели сделать пожертвование, что во все времена являлось нормой среди аристократ. Как я думаю, Мария заскучала во время мероприятия, и при первом удобном случае улизнула от семьи. Она хотела незаметно покинуть галерею и развеяться в городе. Проще говоря, девушка искала развлечений. И тут ей на глаза попался я.

– Эй, паренек, ты уже битый час стоишь возле этой картинки, чего такого особенного ты в ней углядел? – стараясь звучать вульгарно и провинциально, она, чуть сгорбившись, подошла ко мне. Её стремление выглядеть, как простолюдинка заставило меня слегка улыбнуться, но так, чтобы она не заметила моей улыбки. Она была одета в очень короткое платье с завышенной талией из коллекции Мэри Куант, ниже груди оно было белым, верхняя часть же была черной. В руках она держала шерстяное серое пальто строго фасона. Её волосы были спутанными и убранными в два хвоста. На них присутствовали следы завивки, однако сейчас пребывали в очаровательном беспорядке, которые ещё больше делали её похожей на маленькую девочку школьницу.

– Это работа великого  Джона Эверетта Милле, одного из основателей Братства прерафаэлитов. Картина, на которую ты смотришь, самая известная его работа. Офелия, вот её название, в основе картины лежит сюжет из пьесы Шекспира «Гамлет».

– Честно говоря, я не читала, – и она лукаво подмигнула мне, театрально зевнула, после чего быстро посмотрела по сторонам, – но я была бы рада услышать от вас более подробную историю этой девушки. На картинке она выглядит весьма печально.

– С удовольствием, миледи, – чуть наклонившись, ответил я.

– Только услышать историю, я желаю в какой-нибудь кафешки, где есть кофе со взбитыми сливками или по крайне мере чай с бергамотом. И где можно спокойно курить, – последние слова она произнесла с легким вызовом, для чего чуть приподняла правую бровь, – и да, я не миледи.

– Простите мою грубость, госпожа. Но разве позволительно столь юной особе отправляться на встречу неизвестно с кем?

– Вот и проверим, насколько это позволительно.

Пока я отчаянно пытался придумать способ избежать более близкого знакомства, она схватила меня за руку и повела к боковому выходу из здания, всё время отчаянно прячась за моей высокой спиной и стараясь быть как можно менее заметной.

– Что с вами? Вы от кого прячетесь? – рискнул спросить я, когда мы покинули галерею. Наш путь пролегал по улице Милбанк вдоль набережной в сторону моста Воксхолл. На улице девушка распрямилась и стала выглядеть более уверенно, чем в здании. Казалось, что здесь ей, наконец, удалось сбросить со своего тела тяжелые кандалы, и она смогла свободно дышать полной грудью. В её глазах появились искры радости, и хоть она старалась выглядеть невозмутимо, было видно, что она счастлива убежать из галереи.

– Ну да, только что, благодаря вам, я смогла покинуть столь ненавистную мне обстановку официальности, сбежать от камер папарацци. Избежать унылой обстановки фальшивой благодетельности.

– Ваша речь изменилась, миледи, – лукаво усмехнулся я, мысленно просчитывая свои шаги.

– Но от этого я не становлюсь в миледи. Не называй меня так, мне не нравится, как это звучит.

– А как вас называть?

– Мы так и не представились, – на этом месте она отпустила мою руку и сделала шаг в сторону, после чего чуть склонила голову и сказала, – меня зовут Мэри.

– Очень приятно познакомиться, Мэри, – учтиво проговорил я и тоже чуть склонил голову, – Давид.

– Ты хотел сказать Дэвид? – она чуть наморщила лоб, что-то вспоминая, – ты ведь не еврей?

– Ошибаешься, я еврей, – я качнул головой в знак отрицания, – и меня зовут Давид.

– Всё равно, я буду звать тебя Дэвид, – и она выжидательно уставилась на меня.

– Мэри, зачем ты обижаешь меня? – тихо спросил я.

– Я просто проверяю тебя, – тряхнув волосами, она вновь обхватила мою руку и повела к Бессборо Гарденс, в центре этого парка, насколько я помнил, располагалась небольшая кофейня открытого типа. На мгновение я растерялся, ведь выбор подобного заведения в середине осени выглядело довольно странно.

– Куда ты меня ведешь? – рискнул поинтересоваться я.

– А то ты сам не понял, – усмехнулась она в ответ и указала в центр небольшого парка. – Кофейня «Леди Винтер» открыта с мая по сентябрь, после перебирающаяся в район Сохо – лучший выбор, если ты находишься неподалеку от галереи Тейт и не желаешь переплачивать за напитки.

– Да, но…

– Что же, если ты настаиваешь, мы можем посетить «Розовую таверну»…

(Прим. от автора – «Розовая таверна» или как её называют по-английски – «Marquess of Anglesey pub» была открыта в 1882 г., в 60-ые этот паб являлся местом, где собиралась богемная молодежь того времени, отсюда можно сделать предположение, что цены в то время там были совсем не маленькие.)

– Решено, Леди Винтер, так Леди Винтер, – быстро согласился я и сделал приглашающий жест в сторону кафе, а затем тоскливо посмотрел на мрачное и серое небо. День обещал быть дождливым и туманным, как и любой день в Лондоне.

– Вот и молодец, – кивнула она, – кстати, а у тебя деньги есть? Мой кошелек остался у родителей, они знали, что я попробую улизнуть, вот и позаботились, чтобы я осталась без средств.

После её слов мне сразу стало понятно, почему это девушка, вернее непоседливый ребенок в теле молодой девушки, обратила на меня внимание. В принципе, я был не против провести этот день в компании столь симпатичной особы, она была довольно подвижной и яркой, что означало интересный взгляд на мир и устои в нем. Но с другой стороны, меня смущала разница между нами. Я стоял внизу социальной лестницы, тогда как она явно принадлежала к элите. Это было видно по её поведению, манере держаться и тому, как она смело улыбалась миру. Незнающая настоящей нужды, вот подходящий эпитет к этой девушке. Второй же проблемой было то, что я не знал цен в этой кофейне, и не был уверен в том, что мне хватит денег, чтобы расплатиться. Скрепя сердце, я всё же решил последовать за девушкой. В конце концов, если она закажет слишком много, я обойдусь стаканом воды.

В кофейне было пусто, лишь одинокий джентльмен сидел в углу веранды, склонившись над чашкой, из которой шел густой пар. Он старался вести себя невозмутимо, но было видно, что сюда он зашел только, чтобы согреться и сейчас он терпеливо ждал, когда его напиток чуть остынет.

Из не большего крытого помещения, к которому примыкала летняя веранда, вышла молодая девушка, которая цепко окинув нас пристальным взглядом и, мысленно убедившись в нашей платежеспособности, вежливо улыбнулась.

– Добро пожаловать в кофейню «Леди Винтер», – мягко поприветствовала нас девушка, – меня зовут Пейдж, где бы вы желали расположиться?

Мэри, не раздумывая устремилась к другому концу веранды, туда, где никого не было. В результате мы оказались в тени деревьев, и хоть возле каждого столика стояли большие матерчатые зонтики темно-синего цвета, место, которое она выбрала, было самым темным во всей кофейне.

Я, слегка удивившись, последовал за ней. А уж следом за нами официантка, которая успела забрать с витрины меню для каждого из нас. Уже по его виду, я понял, что цены здесь могут меня удивить. Меню было внутри черной кожаной папки, на которой было написано золотыми буквами название заведения, а также была кисточка-закладка. На секунду, я замер возле столика, внутри меня зародилось сомнение в том, что я собирался сделать, но оно быстро улетучилось, стоило мне вновь посмотреть на девушку. Она была слишком хороша, чтобы бросить её вот так.