Чужая жизнь

Сердце молодого человека практически осталось на дороге. Грузовик врезался в решетку, ограждавшую тротуар на одной из улиц, выходивших на магистраль. Лукас был настолько уверен в своем мотоцикле, что меньше всего ожидал неприятностей от грузовика, раздавившего его жизнь. Все произошло в доли секунды. У молодого человека не было времени на то, чтобы изменить направление движения и своей судьбы.

«Надо же, в день его рождения…» — подумала Ориана.

— И как мне пришло в голову купить ему мотоцикл! — произнес отец, нарушив повисшую в кабинете тишину.

Слишком много боли скопилось в этой маленькой больничной комнатке, всю обстановку которой составлял небольшой серый стол. На нем стояли три телефона и лежали в беспорядке несколько папок с бумагами. Мать молодого человека не могла связать и двух слов. Она только плакала.

— Мы сделаем все возможное и даже больше, чтобы спасти жизнь вашего сына, — сказала им Мария. — Если вы верующие — молитесь, если нет — доверьтесь науке. Ваш сын попал в хорошие руки, но не буду вас обманывать: его сердце раздроблено. Юноша присоединен к аппарату, поддерживающему жизнь, но это не может продолжаться долго. За считаные часы нам предстоит найти сердце для пересадки. Пожалуйста, пройдите в зал ожидания.

Ориана проводила их в зал, но быстро вернулась к координатору.

— Если тебе что-то понадобится, — сказала она, — найдешь меня по мобильному телефону или через дежурного. Пойду собирать необходимые медицинские данные о пациенте.

Мария утвердительно кивнула. Она принялась обзванивать все больницы. Проблема была в группе крови: В. Пока поиск не приносил положительных результатов. Парень находился между жизнью и смертью, и не было никакого донора.

Врачей — анестезиологов, кардиологов, хирургов и других необходимых специалистов — уже оповестили… Поднятые по тревоге, они находились в состоянии готовности к длительной операции по пересадке, если, конечно, удастся найти донорский орган. Два часа назад пациент был пышущим здоровьем парнем, а теперь его соединяла с жизнью только машина, причем всего лишь на несколько часов.

День набирал силу, и жара становилась невыносимой. Воздух, который вдыхали люди на улицах, казался огнем, проникавшим в легкие. Погода была странной. Такого зноя в конце лета не помнил никто в Городе Солнца, расположенного на юге Европы, между Испанией и Португалией[4]. Город, из которого можно было доехать на лошади до границы обеих стран, был забит иностранцами, жадными до жары и солнечной погоды. Приехав из разных дальних земель, они открыли для себя удивительное местечко, повернутое лицом к морю и свету. До последнего времени летняя жара не была изнуряющей. Но что-то происходило с климатом, если в сентябре столбик термометра поднимался до столь высоких отметок. Тридцать шесть градусов в утренние часы — это уже чересчур. Здешние старики не помнили ничего подобного.

В больнице Сан-Бенито жара, смешанная с запахами лекарств, казалась еще более вязкой. Кондиционеры едва успевали охлаждать воздух. В таких условиях было трудно работать.

Мария, координатор, со своей короткой стрижкой походила на одну из многочисленных военнослужащих, выполняющих специальные операции, а вовсе не на ответственную за координацию действий по пересадке органов. В своем белом халате она, обладая талантом командира, держала всю больницу в подчинении. Указания Марии были решающими для пациентов и коллег, а ее способность запустить в ход машину по пересадке органов в любое время дня и ночи делали координатора важнейшим действующим лицом больницы. От нее зависела жизнь больных, ожидавших органы для пересадки.

— В кардиологии интересуются, как у тебя идут дела, — сказала Ориана, войдя в кабинет Марии.

— Ничего нет.

— Что им сказать?

— Ты что, оглохла? Абсолютно ничего нет.

Мария, скупая на слова, сухая и точная, была полной противоположностью Орианы, нуждавшейся в общении. Речь лилась из девушки водопадом, переполняла ее, когда Ориана нервничала.

— Мария, пойми, люди хотят знать по меньшей мере…

— Узнают, когда придет время, — ответила координатор, не дав Ориане закончить фразу.

— Мария, я могу чем-то помочь?

— Да, закрой рот и не мешай мне делать свое дело.

Ориана хотела было что-то ответить, но повернулась и вышла из кабинета, с силой захлопнув дверь.

— Не выношу ее! — сказала Ориана самой себе.

Она спустилась на четвертый этаж и сообщила коллегам о том, что новостей о поступлении сердца, совместимого с органом пострадавшего юноши, еще нет. Ориане было любопытно взглянуть на парня, сердце которого было раздроблено рулем мотоцикла. Она знала, что у него В положительный, ему семнадцать лет и он мощного телосложения, но Ориана еще не видела пациента. Она приблизилась к одному из окон отделения интенсивной терапии и прижалась носом к стеклу. Ее большие глаза широко раскрылись, как бы желая вобрать в себя каждую черточку пациента. Отсюда Ориана могла тщательно разглядеть пострадавшего. Она увидела его черные волосы, огромные руки и ступни, которые не умещались на носилках. Ориану всегда привлекали ступни людей. И то, что можно было хорошо разглядеть у Лукаса, были именно его ступни: тонкие и вытянутые, будто бы только что сошедшие с картины Эль Греко. Она не смогла увидеть лицо молодого человека, потому что оно было закрыто многочисленными трубками, но черты все же угадывались. Несомненно, он был очень привлекателен.

Врачи и медсестры сновали вокруг пациента. Его положение было критическим.

Ориана простояла так несколько минут, пока не раздался сигнал поиска. Ей потребовалось пару секунд, чтобы отреагировать. Она побежала по лестнице на шестой этаж, перепрыгивая через две ступеньки. Задыхаясь, почти без надежды девушка вошла в кабинет координатора.

— Что тебе нужно? — спросила она у Марии.

— Думаю, что оно у меня есть.

— Сердце?

— Конечно! Что же еще? Поговори с семьей, и пусть они подпишут согласие на пересадку. Мы начинаем подготовку и примерно через два часа приступим к операции. Нужно, чтобы у врачей было время съездить туда и обратно.

— Почему в этом случае не сэкономить время и не извлечь сердце руками врачей той больницы, в которой находится донор?

— Это невозможно! Ты же знаешь, что это должны делать те же врачи, которые будут осуществлять пересадку. Извлечение органа требует такого же мастерства, как и сама пересадка. От состояния, в котором доставят сердце донора, зависит успех операции.

В течение нескольких секунд Ориана стояла в раздумье и наконец отреагировала:

— Пойду поговорю с родителями.

— Не очень-то обнадеживай их. Думай о том, что может произойти еще много всяких неожиданностей.

Закрыв дверь, Ориана сделала победный жест — такой же, как и в тех случаях, когда побеждала ее команда в колледже. Она находилась в состоянии эйфории.

Родители Лукаса оставались в зале ожидания. К ним присоединилась группа молодых людей, товарищей Лукаса по институту, и Луис, их младший сын. Все были крайне подавлены, почти не разговаривали и с нетерпением ждали прихода кого-нибудь в белом халате. При появлении Орианы в воздухе повисло напряженное молчание. Лица вытянулись. С минуты на минуту они ждали худшей из возможных развязок.

— У меня есть новости… обнадеживающие. Похоже, нашлось совместимое сердце для вашего сына, — обратилась она к родителям, которые уже не скрывали своей тоски. Пилар кусала платок, а Хавьер неосознанно, в порыве отчаяния, грыз ноготь.

— Это означает, что мой сын будет жить? — спросила мать, стараясь изобразить нечто похожее на улыбку.

В то время как Ориана обдумывала ответ, в ее голове крутились слова Марии: «Не очень-то обнадеживай их. Думай о том, что может произойти еще много всяких неожиданностей».

— Ну, в действительности я хочу сообщить вам, что, кажется, найдено сердце, совместимое с организмом вашего сына, — повторила она. — С этого момента можно начинать говорить о протоколе пересадки и начать подготовку к ней, если вы дадите на это письменное согласие.