Линия Крови

Услышав эту новость, оперативники оживились.

- Наш клиент, - проговорил Борецкий.

Кукушкин воскликнул:

- Брать надо!

- Тихо. Тихо, товарищи. – Михайлов внешне оставался невозмутимым. – Чтобы кого-то взять, его нужно сначала найти. Верно?

- Да. И ордером запастись.

- Ну, с ордером проблем не будет. А вот то, что он сидит сейчас дома и поджидает, когда за ним явятся – не факт.

На несколько секунд в кабинет вернулась тишина. Нарушил ее Борецкий. Он спросил эксперта:

- Адрес этот… улица Ясная поляна - это где?

- Это на окраине города. Частный сектор.

- Частный сектор… - задумчиво проговорил Александр. Он посмотрел на следователя и сказал: - Предлагаю сходить на разведку. Даже если допустить, что подозреваемый знает всех местных сотрудников в лицо – город-то маленький, чем черт не шутит – это можем сделать мы. К примеру, я и Жанна - можем зайти, как бы ненароком… Мужчина с девушкой – подозрений меньше, верно? Будто квартиру хотим снять или еще что. И если он дома – дадим отмашку…

- Точно! – вырвалось у Жанны.

- Так и надо сделать. Чего тянуть? – поддержал Вадик.

- Тише! Тише, товарищи! – Михайлову пришлось повысить голос, чтобы восстановился порядок. – Давайте поорганизованней, так? В целом мысль здравая… Значит так: на разведку пойдут Павлова и Кукушкин. Если девушка с молодым парнем, то подозрений еще меньше, так?

- Так, - вынужден был признать Борецкий.

- Так. Я сейчас пойду к Ивану Ивановичу, попрошу группу захвата - на случай если нам повезет… Александр Васильевич, что с вашей машиной?

- Водитель вечером, вернее ночью уже, разобрал. В общем, там корзина сцепления развалилась – пружина вывалилась. Нужно менять.

- То есть пользоваться ей мы не сможем… Отремонтировать-то хоть можно? Сколько времени потребуется?

Борецкий пожал плечами.

- Отремонтировать можно. Только кто нам запчасти даст? На рынок идти?

- Я поговорю с Иваном Ивановичем. Думаю он пойдет нам навстречу, учитывая обстоятельства… А пока попрошу другой транспорт.

Временно прикрепленная к вознесенской опергруппе машина – такой же, как и у них, уазик – высадила Вадима и Жанну от улицы Ясная поляна за квартал. Борецкий остался в уазике. Водитель – разговорчивый усатый прапорщик лет сорока восьми – показал куда идти. Вадим и Жанна направились от машины под руку, как всамделишные влюбленные. Борецкий проводил их долгим взглядом. Утро было солнечным, но на душе у майора скребли кошки.

- Надо же, какая краля! – не выдержал водила. – Где вы только такую красавицу откопали?

- Места надо знать, - невесело отозвался Борецкий.

Он зажал в зубах сигарету, щелкнул зажигалкой.

- Да-а, где мои семнадцать лет… - вздохнул прапорщик.

Частный сектор Зареченска утопал в цветах. Пышно цвела и наполняла округу дурманом черемуха. Набирали силу соцветия растущей почти у каждого дома сирени. Облетали под дуновением легкого ветерка белоснежные лепестки с вишен. Светлыми бело-розовыми невестами стояли во дворах красавицы яблони. Улица Ясная поляна оказалась совсем короткой, тупиковой. За тупиком насыпь, а на насыпи ведущее к заводу железнодорожное полотно. Дом гражданина Кравчука стоит в самом конце. Вадим и Жанна подошли к нему неспешно, прижавшись друг к другу еще ближе. Дом как дом. Бревенчатый, три окна выходят на улицу. Перед окнами, в двух метрах, - кусты сирени. Вровень с фасадом высокий дощатый забор с широкими воротами. Возле дома в заборе калитка.

Вадим отпустил руку девушки, прошел к калитке. Заглянул поверх нее во двор, потом надавил выведенную на улицу кнопку звонка.

Жанна нервно оглянулась. Безлюдная улочка залита ярким солнечным светом. Шелестит на ветру листва. Откуда-то издалека донесся звук автомобильного клаксона…

«Как здесь тихо»

Сама же Жанна была как на иголках. Она боялась не справиться с ролью. Боялась, что матерый маньяк при одном взгляде на ее лицо обо всем догадается. Еще Жанна переживала, как бы не оплошать, если вдруг придется брать его самим. Или дойдет до стрельбы. Или…

А еще ей было страшно.

Кукушкин повернулся к ней, пробормотал еле слышно:

- Все нормально, не дергайся.

И широко улыбнулся. Он давил на кнопку звонка снова и снова – безрезультатно. Тогда он повернул круглую ручку и толкнул дверцу. Калитка отворилась. Вадим громко крикнул:

- Эй, хозяева! Есть тут кто-нибудь?!

И вошел во двор.

Жанна, с гулко бьющимся сердцем, шагнула за ним.

Кукушкин поднялся на крыльцо и забарабанил в оконное стекло. Жанна осторожно прошла дальше во двор.

Напротив ворот она увидела добротный кирпичный гараж. От него к воротам вела свежая колея. Меж гаражом и домом – посыпанная гравием дорожка, уходящая в глубину участка. Там, за домом, ухоженные и буйно цветущие яблони, вишни, сливы.

- Похоже, нет никого! - крикнул Вадим.

Он отступил от стекла, прильнув к которому пытался рассмотреть происходящее внутри. Сошел с крыльца, снова крикнул: - Эй, хозяева! – и направился в сад.

Вадим и Жанна обошли весь участок. В глаза бросалась ухоженность плодовых деревьев – все стволы недавно побелены, без сухих ветвей. Земля под каждым взрыхлена. Редкие раны на стволах густо замазаны варом.

- Жилище явно обитаемо, верно? – спросил Вадим.

Жанна кивнула.

- Жалко, что в гараж заглянуть не получится, - продолжил Кукушкин. – А там что такое?

- Сарай какой-то, наверное…

- А ну пойдем.

Они подошли к добротному кирпичному строению без окон, напоминающему гараж. Задняя сторона его граничила с соседским огородом. В боковой стене была крепко запертая железная дверь. Гравийная дорожка вела через сад именно к ней. А еще была тропка. Она начиналась от середины этой постройки и уходила к забору, за которым виднелась насыпь железной дороги.

- Интересно… - проговорил Вадим и направился в ту сторону. – Смотри!

Он отодвинул одну доску – тропа уходила вдоль насыпи.

- Вот так… Ладно, пошли назад. Мало ли кто видел, как мы заходили.

Вадим и Жанна двинулись к выходу на улицу. Они миновали странный сарай, прошли дальше, к дому…

Между тем тот, кого они искали, был совсем близко.

Кравчук отсыпался в своем тайном логове под сараем.

Славик сегодня проснулся поздно. Шевельнулся в постели и застонал - все тело ломило, словно накануне в одиночку разгрузил вагон с цементом. Подняться не было сил.

«В натуре, самая тяжелая работа не мешки ворочать, а стаканы поднимать…» - пришло ему в голову.

Превозмогая слабость он все же встал, задернул занавеску – долбаное солнце слепило, не давало сосредоточиться.

«Блин, башка как болит… Вроде не так много и пили вчера. Последняя бутылка паленая была, точно»

Славик сходил в туалет, прошел в кухню. Ежась от озноба, глянул в треснутое зеркало над раковиной… и не узнал себя. Всмотрелся внимательнее. Стабильно опухшее в последние месяцы лицо осунулось, побледнело. Белизна скул, лба, особенно бросалась в глаза на фоне черной щетины. Зубы громко лязгнули.

«Мля. Точно отравление» - подумал Славик и провел по щеке ладонью. – «Чё такое мы пили-то вчера? Блин, ничего не помню»

В зеркале отразилось его предплечье, обвязанное бинтом. Славик тупо уставился на бинт.

«А это что за херня?»

Он сел на табурет, обхватил плечи руками и застонал. Нужно было что-то делать, искать помощи, идти к людям.

Пока разыскивал одежду и трясущимися руками пытался застегнуть непослушные пуговицы, он кое-что вспомнил.

«Блин, не пил я вчера ничего! Я весь день вчера так же вот провалялся, хреново мне было… А ночью чего? Блин, не помню ни хера. Двое суток что ли проспал?!»

На глаза снова попался бинт.

«Мля. Это же Катька, сука, меня позавчера вечером цапнула! Тварь! Совсем взбесилась… Блин, как же трясет. Срочно надо грамм сто пятьдесят, пока не издох»