Адский поезд(СИ)

Коридор шел перпендикулярно!

Поезд был бесконечен.

Они остановилась, и Костя смотрел в окно. Они ехали через город. Вот там, в том купе, никакого города не было, а здесь — был. Более того, Костя не исключал, что ребята даже ничего и не видят. То есть — видят. Вокруг них ходят люди, а за окном — обычная русская равнина. И, если кто-нибудь из них пойдет за пивом, то он купит это пиво. Он понимал, что такой парадокс возможен.

Город, через который ехал теперь поезд (на этом участке реальности) был адским. Он состоял из совершенно ужасных домов неправильной формы. Казалось, весь этот город был вырезан ножом. Нет, не то, чтобы это так уж бросалось в глаза. Но построить такое было невозможно. Костя даже увидел это — гигантский злой ребенок, с ножом, с лопаткой.

— Гя-гя-гя, — проговорил ребенок.

И начал вырезать город.

Первые существа, что пришли сюда, были голодны. Их ни чем не кормили. Они принялись жрать черные камни за городом, и от того там теперь гигантские проемы. Там даже следы зубов до сих есть.

Костя вдруг понял, что он — один из этих существ, и он был там, в те времена, когда нечего было есть. И вот — он тоже глодал камни. Зубы его ломались. Новые росли сами собой. В желудке гремело. Он выпускал серную кислоту, но и она была неспособна переварить твердую породу. Его сородичи рычали от гнева.

Потом, сотворив видимость утоления голода, они шли в дома. Там горел свет. Но не электрический, а какой-то еще.

Адский свет.

Свет ада.

— Я помню этот город, — сказал Костя.

— Да, — ответило оно.

Впрочем, это было ни «да», ни «нет», а что-то еще. Это был и язык, и не язык.

…Потом, потом доставили пищу. Это были грешники.

— Это когда ж было? — спросил Костя.

— До первого грехопадения.

— Но тогда было лишь два человека. Адам и Ева.

— Нет, это неверная информация.

— Значит, людей уже тогда было много?

— Люди живут не для этого! Люди- это корм!

— Да, точно, — вспомнил Костя.

— Потом — голод закончился. Первый взрощенный корм был доставлен в ад.

И это Костя хорошо помнил. То есть, конечно, ничего не мог помнить. Все вдруг закончилось, и он вновь был в купе, и Аня прижималась к нему, хотя ничего не происходило.

Где-то там слышались крики. Это были первые грешники. Голодные существа еще не знали крови. Окружив своих жертв, они принюхались. Они тянули свои нечеловеческие руки. Они трогали волосы жертв.

— Почему же я здесь? — спросил один священник.

В ответ ему что-то прорычали.

— Ведь я жил по заповедям! Господи!

Он опустился на колени, и в это время сзади подошел гигантский заяц. Это был так называемый Заяц-медленно-переваривающий-плоть грешника.

— Заяц, заяц, — произнес священник.

Он думал — что-то еще может быть, и из ада может быть выход.

Заяц облизнулся и проглотил священника. Его брюхо было прозрачным, благодаря стало видно, как бедный грешник тотчас начал перевариваться. Отовсюду от его кожи пошли белые пузыри. Он закричал, но крика не было слышно.

В тот же момент повсюду началось движение. Действия зайца были началом. Второго грешника кто-то схватил длинным красным языком. Наконечник языка был острым, будто игла. Он проколол им голову и принялся высасывать мозги.

— Так что вы решили? — спросила Аня.

— Пойдем осматривать вагон, что ли? — произнес Костя. — А журнал вы взяли?

— Какой журнал?

— Ну там, где дьявол выступает.

Саша Петькин вздрогнул. А ведь именно он говорил, что все происходящее — инсцинировка.

— Я не против, — Костя был сам не свой, — посмотрим. Можем попить пива в вагоне-ресторане.

— Там дорого, чувак, — справедливо заметил Алеша.

— Тогда — не знаю. Давайте, что ли, тут сидеть.

— Все понятно, — сказал Саша, — разве вы не видите. Это так по сценарию. Только дурак ничего не заметит. А они ничего не замечают. Это неспроста. По любому. Это бесполезно. Они ничего не скажут. Надо идти. Пусть они сидят, дальше пиво пьют. Это знаете, как в «Half life», не помню, какой-то момент был…. Вот то же самое. Инфицированные доктора. Надо просто мимо пройти. А они… Пойдем.

— Э, слышь, ты кого доктором назвал? — спросил Вася.

— Ладно, — согласился Костя, — надо идти.

— Так что случилось? — спросил Роман.

— Мы тебе уже битый час это рассказываем, — ответила Аня.

— Хорошо.

— Наш поезд заехал….. Ну… Выйди из купе и сам посмотри. Что тут непонятного? Наш вагон пуст. Кроме нас тут никого нет. Не ясно, что ли? Все люди……

— Ну, — сказал Петькин.

— Их нет больше.

— Понятно. Резидент Ивел, о е паркер, — сказал Алеша.

— Хорошо, пойдем, посмотрим, — решил Роман.

— Я тоже пойду, чо я, лысый? — осведомился Вася.

— И я пойду, — сказал Алеша, — если чо, сейчас разберемся.

— Значит, идем, — сказал Колёк.

— Значит, такой сценарий, — решил Саша.

— Это — не сценарий, — ответил ему Костя, — ну, да что тебе объяснять. Ты еще поймешь. Немного попозже.

— А сейчас, что же, не пойму?

— Поймешь. Идем.

….Когда они уже собрались выходить, поезд на полном ходу въехал в небольшое село. Очевидно, остановка здесь не планировалась. Аня с Сашей вздохнули с облегчением. Косте было все равно. Его звали перпендикулярные коридоры поезда. Он был уверен, что туда можно прийти, и, при чем, своим ходом. Стоит лишь открыть нужную дверь.

Дома в селе были, как дома. И деревья — как деревья. И на какой-то момент вдруг показалось, что все неожиданно закончилось. Но это было лишь эффектом случайности. Никакой жизни в селе не наблюдалось.

Впрочем, где-то за домами, за деревьями, что-то зашевелилось. На секунду оно высунулось. Но поверить в это было нельзя. Оно тотчас скрылось. Что-то, похожее на черепаху, только размером с несколько автобусов.

— Вы видели? — спросил Костя.

— Да, — ответила Аня.

Они вышли в коридор. Парни прихватили с собой пиво. Они находились в приподнятом настроении.

— Идем! — воскликнул Алеша.

— Будем рвать Чикаго Буллз, брат, — отвечал ему Вася.

— О, Джордан заходит под кольцо.

— Блэк Хоукс!

— Вимм Билль Дан.

— Припей молока!

— Молока?

— Молочища?

— Не, брат, ты, брат, такое не говори.

— Вашингтон Кэпиталз!

— О! Фетисов приближается к воротам, удар……

— Не смешно, — заметила Аня.

— Анна Курникова на подаче. — продолжал ёрничать Алеша.

Вася ему помогал:

— Машона Вашингтон!

— Эйс!

— Тридцать-ноль.

— Это не просто так, — сказал Петькин, — пацаны, сказали бы уже честно, в чем тут дело. Блин, ну точно, не скажите. Я не зря сразу же заметил, что все тут вот так.

— Это, брат, НБА, — ответил ему Вася.

— Три очка! — воскликнул Алеша.

Костя открыл дверь в тамбур. Он тотчас наступил в какую-то липкую массу, и он сразу же понял — это паутина. Это был лишь клок ее, вытянутый кем-то из соседнего вагона.

— Ага.

Ребята тотчас стали острить, однако очень скоро их шутки закончились. Стоило лишь пройти в соседний вагон.

— Н-да, — произнес Алеша.

— Фигня, — прокомментировал Вася.

Паутина — белесая, толстая, клубящаяся, затянула добрую половину вагона. В самом конце его вообще ничего не было видно. Здесь же — намечались лишь ее очаги. Несколько скомканных сгустков у окна, да круг паутины — без паука — у двери в купе проводника.

— Новый рубеж, — произнес Петькин.

И тотчас его как будто услышали. Из дальнего края вагона послышалось шипение.

— Ребят, пойдемте отсюда, — произнесла Аня.

Шипение усилилось. Что-то грохнуло. Как будто — спрыгнуло. Костя замер — он стоял ближе всех к этому звуку.

— Так, — заявил Саша Петькин.

Все посмотрели на него — кто-то — с осуждением, а кто-то — с одобрением. Один из одобряющих был Вася, парень высокий и уверенный. Обойдя Костю, он с деловитым видом обошел Костю и сделал два шага вперед. Правая нога его наступила на паутину.