Эхо (ЛП)

— Куда его увезли?

Теперь его голос звучал по-другому. Более грубо.

— Этого я вам сказать не могу. Но если вы оставите свой адрес…

— Вы скажете мне сейчас, — заявил Дерек. Его голос перешел в рычание.

Доктор Кьюлен с изумлением уставился на него. Дерек скинул пиджак и разорвал рубашку. Его лицо, о Боже, стало превращаться в что-то просто нечеловеческое.

Доктор потянулся к клавише связи. Но Дерек схватил его за запястье, сжав с такой силой, что затрещали кости. Кьюлен расширившимися от ужаса глазами смотрел на его руку. Она тоже изменилась, превращаясь в звериную лапу с густой шерстью. Ногти удлинились и стали когтями.

Доктор Кьюлен знал, что даже если он закричит, его все равно не услышат. Стены его кабинета были сделаны так, чтобы не пропускать звуков.

С силой, появившейся от ужаса, Кьюлен выдернул свою руку. Он обежал вокруг стола, пытаясь добраться до двери. Однако Дерек или то существо, в которое он превратился, оказалось проворнее. Он бросился на доктора, преградив ему дорогу, и уродливой лохматой лапой отбросил его назад.

Оставался еще один путь — окно с утолщенными стеклами, под которым в двадцати футах находилась бетонная площадка. Кьюлен отскочил назад, с отвращением наблюдая за продолжающимися превращениями.

Тело человека извивалось, расширялось и удлинялось, так что вскоре он уже на шесть футов возвышался над доктором. Слышался жуткий треск костей. Лицо — теперь уже морда, в глазах которой горел зеленый дьявольский огонь.

Мгновенное движение, настолько быстрое, что его трудно было уловить, и Кьюлен почувствовал, что его схватили под мышки и подняли над полом. Его пронзительный крик не смог пробить стены. Когда открылась огромная пасть, он ощутил жаркое дыхание чудовища и зловоние. Зубы сомкнулись на горле, и началась агония. Хлынула горячая кровь. Кьюлен последний раз услышал рев. Затем наступила тишина и забвение.

Из кабинета доктора Кьюлена послышался слабый, но различимый звон разбитого стекла, что встревожило миссис Тейер. С таким грохотом могло разбиться только окно. Она включила связь, но ответа не последовало. С возрастающим беспокойством миссис Тейер поднялась со стула, подошла к двери кабинета доктора Кьюлена и попыталась открыть ее. Заперто. Она тихо постучала, затем еще раз, уже громче. Никакого ответа. Что-то случилось. Что-то ужасное.

Миссис Тейер схватила телефон и набрала код внутренней тревоги. Меньше чем через минуту из коридора вбежали двое парней.

— Что-то случилось с мистером Кьюленом, — закричала она. — Дверь заперта, и он не отвечает.

Только мгновение парни колебались, затем навалились на дверь. Дверь распахнулась, она влетели в кабинет и остановились как вкопанные, увидев кровавое месиво на столе шефа. Миссис Тейер, вошедшая следом за ними, вскрикнула и выбежала из кабинета, зажимая рот рукой.

Парни повернулись к разбитому окну. Подойдя к нему, они выглянули и осмотрели бетонную площадку внизу. Ничего.

Один из низ вдруг указал на склон горы.

— Смотри!

Другой проследил за его пальцем.

— Что там? Я ничего не вижу.

— Мне показалось… минуту назад, что там что-то было. Что-то бежало.

— Человек? Что?

— Не знаю. Сейчас его не видно. Как будто огромная собака. Или… не знаю.

Позже, после всех этих жутких событий, они вспомнят звук, который слышали откуда-то из леса. Они вспомнят вой.

Глава 11

В больнице в распоряжение Ремси предоставили небольшое свободное помещение в конце первого этажа, сразу за кухней, где он мог допросить медперсонал и служащих. В этой комнате были только стол, два стула, шкаф с картотекой, который был закрыт, и наспех поставленный телефон. А еще там был специфический запах больничной кухни, идущий через единственное окно.

Один стул заняла стенографистка, вызванная из округа Вентура. Она быстро вела запись, в то время как секретарша доктора Кьюлена, миссис Тейер, отвечала на вопросы шерифа.

В окно Ремси видел поисковую группу, отправляющуюся к густому склону горы, где один из парней, обнаруживших тело, видел что-то бегущее. Сверху слышался постоянный рокот вертолетов. Один из них принадлежал округу Вентура, а остальные — департаменту телевизионных новостей.

Невероятно, но они появились меньше чем через два часа после того, как Ремси получил сообщение об убийстве доктора Кьюлена. Пока ему удавалось избегать их с помощью своих помощников Невинса и Фернандеса, которые стояли в коридоре и никого к нему не пропускали.

Рано или поздно ему придется встретиться с ними, но сначала Ремси решил сделать все, что только в его силах. Как и большинство представителей закона, он не доверял репортерам, и они платили ему тем же.

— Вы можете что-нибудь еще рассказать об этом мистере Дереке? — спросил Ремси сидящую напротив него женщину. — Любая подробность, даже самая незначительная, может оказать помощь.

Миссис Тейер подумала и покачала головой. Она нервно комкала в руках носовой платок.

— Мне очень жаль, шериф, но мне действительно больше нечего сказать. Он выглядел совершенно обычно. И даже казался довольно приятным. Правда, очень хотел видеть доктора Кьюлена.

Упомянув имя своего бывшего шефа, миссис Тейер разрыдалась. Расправив платок, она вытерла им глаза. Ремси подождал, пока она успокоится, и продолжал:

— И он вам ничего не сказал, какое у него дело к доктору?

— Только то, что его послала Элеонора Чанг. Она работает в приемном покое.

Ремси кивнул. Он уже беседовал с миссис Чанг и сестрой, которая дежурила, когда пришел Дерек. Они рассказали, что он настаивал на посещении больного, известного под именем Малколм, находившегося в сто восьмой палате. Но так как он не мог доказать, что является его родственником, они объяснили, что ему нужно подождать приемных часов и поговорить с доктором, лечащим Малколма. Больше они ничего ему не сказали, но увидев, что мужчина не собирается уходить, направили его к доктору Кьюлену.

— Сколько времени он пробыл в кабинете доктора Кьюлена, прежде чем вы услышали звон разбитого окна?

— Немного. Не больше пятнадцати минут. Я не могу понять, как он мог… как мог…

Ремси быстро заговорил, чтобы предотвратить новые рыдания.

— И до этого вы ничего не слышали, потому что здесь звуконепроницаемые стены, это так?

— Да, ничего. Один раз, очень слабо, мне показалось, что я слышала голос, но я в этом не уверена.

Вошел Мило Фернандес, посмотрел на миссис Тейер, затем повернулся к Ремси.

— Там мистер Андервуд желает вам что-то сообщить.

— Хорошо. Большое спасибо, миссис Тейер. Это все.

— Вы поймаете… того, кто сделал это?

— Да, конечно, — ответил Ремси с большей уверенностью, чем он сам это чувствовал. — Он от нас не уйдет.

Успокоенная, миссис Тейер слабо улыбнулась и вышла из комнаты. Ремси предложил стенографистке отдохнуть и сел обратно, наблюдая за вошедшим.

Нил Андервуд был человеком, нашедшим свое счастье в работе. Это был располневший, но приятный мужчина со светлыми вьющимися волосами. Его величайшим достижением за последнее время являлась закрытие одной телевизионной передачи, которая, рассказывая о совершении преступлений, нападала на анатомистов, выставляя их полными идиотами вместе с полицейскими. Мистер Андервуд спокойно и умело выполнял свою работу и имел друзей больше, чем врагов.

Он сел на стул напротив Ремси и положил на стол папку.

— Это самое зверское убийство, которое я когда-либо видел, — приятным голосом начал он.

— От чего наступила смерть?

— От потери крови. Тело буквально разодрано, все, что ниже лица, горло, грудная клетка, все разорвано. Многие раны появились уже после того, как жертва была мертва. Он умер почти сразу.

— Что вы думаете об орудии убийства?

— Вам это вряд ли понравится.

— И все-таки.

— Зубы.

Несколько секунд Ремси молча смотрел на анатомиста.

— Зубы?

— Я же говорил, что вам это не понравится.