Карма (СИ)

Мы оказались напротив дома Артема, точнее, Лиза оказалась напротив него, а я тихо пробралась к дому со стороны двора и ловко перелезла через забор, прислушавшись. В доме было необычайно тихо. Нет, не тихо. Это показалось только на первый взгляд. С чердака доносилась музыка в стиле рок. Лиза громко забарабанила в окно, включая уже свое актерское мастерство, громко крикнув:

— Сова! Открывай! Медведь пришел, — произнесла она фразу из Винни-Пуха. Я прислушалась. Калитка распахнулась. Лиза перестала колотить по окну так, будто хотела его разбить. Странно, что Артем так бесшумно двигался. Даже дверь была смазана. Уже не прислушиваясь к тому, о чем Лиза с ним болтает и как ему промывает мозги с естественной интонацией профессора кислых щей, я осторожно обошла двор и дернулась в дверь. Закрыто. Потом обвела взглядом окна. Одно из них оказалось разбитым, что показалось мне подозрительным. Острые осколки топорщились со всех сторон. Я осторожно попыталась избавиться от тех, что торчали внизу рамы, моля бога, чтобы Лиза задержала Артема подольше, а то если не хватит времени или Оксаны тут не окажется, я почувствую себя неким криминальным субъектом. Вздохнув, я достала последний осколок и, подтянувшись на руках, осторожно пролезла внутрь. Прислушавшись, я с облегчением обнаружила, что Лизавета уже вошла в раж, старательно прикрывая меня своей болтовней. Рукой я случайно задела осколок. С тыльной стороны ладони выступила кровь. С досадой поморщившись, я рукавом кофты стерла ее и попыталась остановить. Но тут мой взгляд приковала девушка, лежащая на кровати. Руки и ноги ее были связаны толстой веревкой, сделанной, насколько я могла судить, из дерева. Голова покоилась на подушке, темные волосы разметались во все стороны и спутались. На шее красовался небольшой след как от укуса. На топике расплывались бурые пятна от крови. Их было слишком много — от самого плеча до груди. Мне стало плохо от этого зрелища. Желудок болезненно сжался. В этой красивой девушке я узнала свою лучшую подругу. Оксана. Это была она, но как будто и не она. Слишком красивой, невероятно, я бы даже сказала красивой, но… Что-то в ней поменялось. Оксана почти не дышала. Ресницы ее чуть трепетали. Мне стало немного легче от того, что она просто спит, но в тоже время и не по себе от таких резких изменений в ней. Откуда взялось столько следов от крови на ее топе? Хотя этот вопрос лучше задавать ей, а не мучить себя догадками.

— Оксана? — позвала я ее громким шепотом, затаив дыхание. Она никак не отреагировала, только чуть повернула голову в мою сторону, но глаза были ее по-прежнему закрыты. Вздохнув, я осторожно приблизилась на ватных ногах к подруге и присела около нее, потрепав по плечу. Она резко распахнула глаза, и я чуть не вскрикнула от неожиданности и радости одновременно.

— Айва? — хриплым полушепотом отозвалась она. — Что ты тут?.. — Оксана попыталась сесть, но ей это не удалось — помешали связанные руки и ноги. Я поспешила освободить ее от пут, нашарив в тумбочке какой-то устрашающего вида нож для некого ритуала. Она мрачно осмотрелась по сторонам и на одном дыхании произнесла: — Я его убью.

— Кого и за что? — осторожно спросила я, раздираемая 1000 и 1 вопросом. Но вот только Оксана вряд ли внятно сможет ответить на них все сейчас.

— Артема! Он знает за что… — проговорила она и, внезапно, обняла меня и уткнулась в плечо, заплакав. Я это поняла по тому, как моя кофта стала намокать. В растерянности я провела по ее волосам.

— Расскажи, что произошло, — выдохнула я, не зная как ее успокоить, ибо причина этих слез оставалась пока для меня тайной. Оксана, немного успокоившись, обронила всего одну фразу:

— Меня превратили в монстра… — Я ничего не поняла из этого.

— Оксана?.. — недоуменно спросила я, тонко намекая уточнить происходящее. Она встала и, хромая на обе ноги, подошла к шкафу и отломала от него довольно большую щепку. Мне показались ее действия как минимум странными. Глаза подруги горели безумным огнем. Как у Раскольникова, когда он шел убивать старуху-процентщицу. Я за нее не на шутку перепугалась. Вдруг мой взгляд привлекло ее плечо, на котором я краем глаза заметила часть рисунка.

— Что это? — Я старалась задавать минимум вопросов, ибо видела, что сейчас Оксана не в состоянии была на них отвечать.

— Где? — мрачно спросила она и перевела взгляд туда, куда смотрела я. — А, это… не знаю… — Оксана чуть убрала с левого плеча лямку топа, показывая рисунок в виде скелета с горящим черепом.

— Дай угадаю: к тебе подлетела шаровая молния и оставила этот рисунок, — подсказала я. Оксана озадаченно на меня посмотрела и пожала плечами:

— Я понятия не имею, откуда татуировка появилась, потому что когда я пришла в себя, она уже была.

Внезапно послышался снаружи шум. Дверь в гостиную распахнулась. Я услышала возмущенные вопли Лизаветы и усмехнулась. Сейчас разыграется что-то веселое. Только вот, похоже, Оксана так не считала. Глаза ее сузились и вспыхнули алым (???) цветом. Что-то нечеловеческое и жестокое появилось в ее образе. Даже пугающее. Я попыталась ее остановить, но было поздно — дверь уже распахнулась. В гостиной повисла мертвая тишина. Голос Лизы затих под потолком. Она вперила удивленный взгляд в Оксану, не в силах вымолвить и слова. А для Оксаны не существовало никого, кроме Артема. А он стоял и с улыбкой смотрел на нее.

— Уже выспалась? — Я хотела было вставить, что она была связанной, но не успела. Тут произошло нечто такое, что заставило нас с Лизой, мягко говоря, пораженно застыть истуканчиками.

— Я тебе сейчас покажу Кузькину мать, — процедила я сквозь зубы, сжимая руки в кулаки. Что-то длинное болезненно оцарапало десны, но я предпочла об этом не думать. И так было тошно осознавать то, что я теперь… вампир. Одна среди тех, кто убивает людей из-за простого ощущения голода, которое называется жаждой крови. Я постояла на месте всего лишь несколько сотых секунды, а потом резко оказалась около Артема, пытаясь вонзить в его черствое и давно умершее сердце щепку. Дерево для вампиров — смертельное оружие. Просто это знала. Но вот, если сделать скидку на опыт, то тут он меня превосходил. Схваченная за руки и прижатая его телом к стене, я ничего не могла сделать. Меня переполняла злость, обида и разочарование. Желание убить этого вампира только нарастало с каждой секундой.

— О, ненависть придает сил? — проницательно заметил Артем. Я скрипнула зубами, снова ощутив, как длинные клыки царапнули десны. Ха, а почему бы не применить то оружие, коим меня наградили? Сделав резкое движение вперед, я, неожиданно для Артема, укусила его в шею, ухитрившись, видимо, пронзить клыками его артерию.

— Что за?.. — Услышала я, как сквозь туман, голос Лизы. Но сейчас меня интересовало другое. Кровь. Едва я ощутила ее вкус на своих губах, как тут же закружилась голова. Ненависть притупилась. Пульса у Артема не было вообще, но это не мешало мне с наслаждением глотнуть его крови, почти не отдавая отчета своим действиям. Его кровь оказалась холодной, но энергии и жизни в ней было с лихвой. Видимо, не одного человека убить успел. Ну что ж, теперь со мной поделишься своей энергией жизни… Артем некоторое время стоял, оцепенев от такой наглости с моей стороны, а потом внезапно отошел, чего я только и добивалась. Как будто действовала я и не я одновременно. Все еще одурманенная запахом и вкусом крови, я хищным движением вместо того, чтобы снова накинуться с жадностью на вампира и испить еще раз этого сладкого вина жизни, вонзила ему под ребра до половины длины щепку. Артем зарычал и упал на одно колено.

— Плохая девочка, — прохрипел он. Меня охватило безумное торжество. Во мне проснулась не только жажда крови, но и жажда убивать. По крайней мере, меня сейчас это оправдывало.

— У тебя училась! — огрызнулась я, внезапно пугаясь таких резких изменений в себе. Я отступила на пару шагов от него. Артем поднялся, осторожно вытащив щепку. «Ага, а теперь пойдет меня убивать», — пронеслась мрачная мысль и тут же где-то растаяла. Кто-то осторожно коснулся моего плеча. Я резко обернулась, и только сейчас поняла, что все происходило на глазах Эйвери и Лизы. Черт! Какой же кровожадиной в этот момент я должна была выглядеть в их глазах! Теперь они точно меня возненавидят и отвернутся. На душе стало противно. Стерев с губ кровь, я направилась на выход. Меня никто не остановил. Спину просверливали изумленные взгляды подруг и не менее изумленный взгляд Артема.