Коллекция (СИ)

— А есть и другие?

— Другая, — спокойно поправил ее Вадим и остановил машину. — Все, дальше придется пешком…

Он потянулся было к повязке с явным намерением снять ее, но Кира поспешно схватила его за пальцы.

— Ты что делаешь?!

— Возвращаю — не собираешься же ты идти в таком виде? — он кивнул на ее кружевной лифчик. — Крови на ней особо не видно… и ожогов у тебя от нее не будет, — Вадим подмигнул Кире и ей опять — уже в который раз захотелось влепить ему пощечину, хотя она еще не совсем понимала, за что. — Или замотаешься в покрывало?

— Не буду я ни во что заматываться! — зло ответила она и распахнула дверцу. — Мне наплевать, понял?!

— Ну, твое тело — это твое дело, — Вадим хмыкнул и выбрался из машины. — Мне, лично, до сих пор не всегда понятно, зачем нужна одежда, когда тепло.

Он захлопнул дверцу и двинулся вперед, прихрамывая и чуть пошатываясь. Кира в несколько шагов догнала его и схватила за здоровую руку.

— Думаешь, удеру? — насмешливо спросил Вадим, глянув на схваченную руку не без удивления.

— Да, — просто ответила Кира. — Пойдем к тебе, если не возражаешь… только твой вид… мы можем встретить кого-то из соседей…

— Теперь это уже не важно.

Утро уже расцветало вовсю, серый полумрак отступил, и из-за горизонта медленно и вальяжно выползало солнце, обещая новый жаркий день. Уже возвращались с прогулки собачники, уже тянулись на море отдыхающие, уже спешили по каким-то своим суетливым делам неугомонные старушки-жаворонки, и многие ошарашено оглядывались на неторопливо идущую странную пару — девушку с всклокоченными волосами, на которой выше пояса был один лишь прозрачный лифчик, практически ничего не скрывавший, и прихрамывающего мужчину с бледным лицом, порезами на щеке и затянутой на предплечье майкой. Они со злым вызовом смотрели на каждого, кто устремлял на них удивленный взгляд, и сцепленных пальцах их рук тоже таилось что-то злое и в то же время совершенно безнадежное.

III

Кира сидела на стуле, поджав под себя ноги, смотрела на развевающиеся в ярких солнечных лучах оконные шторы и слушала, как в ванной шумит вода. На ней была серая мужская рубашка, и влажные волосы, рассыпавшиеся по спине, оставляли на ткани темные пятна. В голове было пусто и звонко, и из всех ощущений осталась только саднящая боль в затылке. Позабытая сигарета дымилась в пальцах. В окно врывался шум машин и отдаленный собачий лай… собачий лай…

В ванной наступила тишина, и Кира подняла голову, но не отвела взгляд от окна. Скрипнула, открываясь дверь. Его шагов она не услышала, но знала, что он подходит к ней сзади, и пыталась понять — кто именно — и когда к ее затылку прикоснулась рука, вздрогнула, и рука Вадима сразу же отдернулась.

— Я просто…

— Нет, ничего, я просто задумалась… Посмотри, как там — не очень жутко?

Его рука вернулась и начала осторожно ощупывать затылок. Кира чуть поморщилась от боли.

— Приличная шишка, только и всего. Поболит, конечно, но скоро пройдет… Дать обезболивающего?

— Нет, не хочу. Ты-то как? — Кира дотронулась до затылка и снова сморщилась. Вадим прошел мимо нее и прислонился к подоконнику, глядя в угол комнаты. Его мокрые волосы были приглажены, на руке белела повязка, сквозь которую проступило красное пятнышко, порезы на щеке закрывали тонкие полоски пластыря. Он был в легких брюках и черной майке навыпуск.

— Хорошо. Правда.

— А рука?

— А-а, зарастет, как на собаке! — Вадим отмахнулся, криво усмехнувшись собственной шутке, но его лицо сразу же стало серьезным. — Говоришь, ты все это время была без сознания? Странно.

— А что он делал все это время?

— Ездил. Просто ездил. Сначала по городу… я потерял вас из вида совсем не надолго — думаю, в это время он и остановился, чтобы тебя привязать… а потом опять поехал. Затем выехал из города и начал ездить туда-сюда… словно просто катался, — он нахмурился, — будто… будто его водили… но так ездил, гад, что я никак не мог его догнать.

— Ну, тебе ведь было тяжело бежать… за городом.

Вадим метнул на нее злой взгляд и снова уставился в угол. Кира, глядя в окно, прошептала:

— Я что-то сделала с ним. Я не знаю, что и как, но сделала. Он сошел с ума…

— Ну, он меня увидел — зрелище не для слабонервных.

— Нет, это было позже… когда ты отстал ненадолго. Он… я сидела и просто смотрела на него, — Кира сглотнула. — Он начал бесноваться, крутить руль во все стороны, отмахиваться от чего-то — будто что-то видел. Что-то, чего не видела я. И я… я смеялась над ним. И мне это нравилось… господи!.. — она закрыла лицо ладонями. — То, как он себя вел… это было ужасно! Он… он поседел — буквально за несколько секунд…

— Кира, а ты… ничего не находила в своей квартире? — негромко спросил Вадим, и она убрала руки. Его лицо было взволнованным, и в глазах снова промелькнула странная опаска. — Что-нибудь, похожее на украшение? Камень… черный камень в оправе из листьев?..

— Да. Откуда ты знаешь?

— Он с тобой?

— Нет, — Кира покачала головой, — я его потеряла… очень давно. Мне кажется, это… Стас забрал его.

— Кроме твоего… Егора… это ведь он пригласил всех остальных?! — его голос стал напряженным. — Скажи, это ведь он?! Я… — Вадим вздохнул, — я знаю, что это не ты, я уверен… но, пожалуйста, скажи мне это сама.

Она удивленно взглянула на него и кратко рассказала все, что узнала. Под конец ее рассказа Вадим удовлетворенно кивнул, но на его лице было недоумение.

— Все-таки странно. Почему она доверилась именно ему — почему не тебе? И они слушались его… не понимаю. Там властны только женщины. Значит, она помогает ему… и все равно не понимаю, почему?

— Вадим, ты меня опять запутал! — воскликнула Кира, всплескивая руками. — Подожди, не части!.. Кто „она“?!Вера?! Все, кто умирает там, уходят… куда они уходят?!

— Можешь называть это „мир-ловушка“. В сущности, это эдакое частное загробное царство, — Вадим криво улыбнулся. — Там нет ничего, кроме теней, боли и безумия. Большая коллекция теней, а стены твоей квартиры — лишь витрина этой коллекции. — Одни собирают марки, другие — спортивные машины, третьи — бабочек. Есть и такие, которые коллекционируют людей — любовниц, знакомых, друзей, должников… А она собирала тени. И в этом не было бы ничего страшного, если бы ей не захотелось собирать и живых. Живые поддерживали ее мир-ловушку. Кормили… ее стражей. Давали ей жизнь и оберегали, потому что та, у которой нет имени, не может найти ее тень среди этих теней. Поэтому из них получались самые лучшие тени. На них можно не только смотреть — за ними можно прятаться… Прости, Кира, я мало знаю, я ведь был всего лишь… стражем, и большую часть своей, хм-м, жизни там, я был абсолютно сумасшедшим. Иногда я кое-что видел… а понимать начал… уже здесь.

— Но ведь она все равно умерла! В своей квартире! И даже не насильственной смертью!

— Почему ты так решила? — ровно спросил Вадим, по-прежнему не глядя на нее. — Конечно же, насильственной. Я убил ее. Мне надо было сделать это сразу же… но я никак не мог просчитать последствий… а остальные их просто боялись. Боялись до смерти, и это было видно.

— Что?! — Кира в ужасе прижала ладонь к губам. — Ты?! Но… но как?!

— Ты когда-нибудь слышала о действии направленного инфразвука? — поинтересовался он, и Кира машинально кивнула, хотя слышала очень мало — практически ничего. — Софья Семеновна была так мила, что одолжила мне на время свою квартиру, и я установил там такой симпатичный приборчик, посылающий сигнал именно в ту точку, где Вера проводила больше всего времени — уж я-то хорошо знал, что это за место.

— Кресло в гостиной, — тут же сказала Кира, и ее пальцы начали яростно крутить влажную прядь.

— Постоянное воздействие инфразвука на организм в течение какого-то времени вызывает… Тебе нужны глубокие технические подробности или как?

— К чему такие сложности?

— Мне-то как раз это было несложно. И риск минимальный.