Рука дьявола

Наконец-то я почувствовал, что история Матера входит в реальное русло.

— А у вас есть его книга?

— К сожалению, нет, — печально проговорил Матер. — Множество раз я звонил в книжные магазины, библиотеки, все без толку. Мне бы хотелось поискать ее лично, да вот беда — не могу уехать с острова. За Госпожой нужно постоянно присматривать.

— Вернусь домой, обязательно поищу в Интернете. Там есть несколько магазинов редких книг.

— Буду весьма признателен. — Матер кивнул. — Да, эта книга стала бы достойным пополнением моей коллекции. Кстати, есть в ней и список имен Госпожи.

— Правда? Вы какие-нибудь знаете?

— Несколько. Рука Дьявола, Алая Смерть, Гнев Преисподней, Адский Меч. Конечно, некоторые из переводов не вполне верны, но суть, думаю, вам ясна.

— А как насчет Красной Женщины? — добавил я, ухмыльнувшись. — Или Красной Смерти?

Хозяин дома окинул меня невозмутимым взглядом.

— Нет, таких не встречал.

Он какое-то время сидел молча, глубоко задумавшись. Должен признать, рассказ и в самом деле меня заинтересовал. Мало того, что Матер написал правдивое письмо в редакцию, так он еще и поведал мне увлекательнейшую предысторию, пусть и несколько надуманную.

Матер все молчал, и я уже потянулся к кнопке «Пауза» на диктофоне, когда он заговорил:

— В одной истории рассказывается о группе белых колонистов, которые повстречали Госпожу на Оранжевой реке в Южной Африке. После этой встречи они несколько месяцев страдали от головных болей, жара и ночных кошмаров, хотя физического контакта с комаром у них не было.

— Головные боли, говорите?

— Вот именно! Внезапная, острая боль, что примечательно.

Я вспомнил о вспышке боли, которую испытал буквально несколько минут назад, но тут же стал ругать себя за глупость. Поверил болтовне Матера!

— Ну, это могла быть массовая истерия. Совпадение, только и всего.

— Возможно, кто его знает. Однако все члены группы единодушно подтвердили, что комар словно вторгся в их разум, посылал им образы ужаса, безвольного страха.

— Да как насекомое способно на такое? И зачем ей это?

— Может, развлекалась. Понятия не имею. Может, испытывала свои силы. Подумать только, что бы случилось, умей она действительно влиять на человека!

— Комар, способный мыслить, — сказал я, улыбаясь. — Да, жутко.

— Представьте, что было бы, умей она мыслить, как человек!

— Я воздержусь от подобных фантазий, — отшутился я.

— Понимаю. — Матер рассмеялся. — Но тут есть над чем подумать. Кто мы такие, чтобы утверждать: это возможно, а то — нет? Не слишком ли много мы на себя берем?

— Согласен. Но все-таки давайте немного отойдем от темы мифов и легенд. Чем она питается?

— О… — Он нахмурился и посмотрел на вольер. Я проследил за его взглядом и увидел, что Гангская Красная снова спряталась в листве. — Прозвище Красная Смерть вполне отражает ее способ кормления. Ей приписывают большое количество смертей в районе реки Ганг и в Африке. — Матер закрыл глаза, будто хотел получше рассмотреть образы в своей голове. — Госпожа — едва ли не самый опасный хищник мира природы. — Он снова замолчал.

Уже не первый раз в его присутствии я почувствовал себя неловко. Мне хотелось разграничить миф и реальность, но с Матером сделать это было невозможно, так как он постоянно смешивал одно с другим. Что он пытается доказать? Что в реальной жизни всегда есть место чуду? Я с тревогой поглядел на вольер и его обитательницу.

— Она кормится тем же самым способом, что и любая другая самка комара. Только внушительные размеры позволяют ей делать это быстрее и с большей производительностью, так сказать.

— Наверно, это не очень приятно для человека? И ее, похоже, трудно не заметить.

— Да, весьма трудно. — Матер опять захихикал. — На самом деле попросту невозможно. Видите ли, во время кормления она причиняет человеку боль совсем иного рода, нежели обыкновенный комар. Ее младшие собратья вводят под кожу жертвы природный анестетик, вот почему вы не всегда чувствуете их укус. С Гангской Красной дело обстоит иначе. Ее слюна очень едкая. Очень. Укус Госпожи приносит человеку страшные муки.

— Бог мой!.. — испуганно пробормотал я.

— Да, ее слюна невероятно ядовитая. Она в тот же миг начинает разъедать ткани вокруг прокола, кровь течет быстрее, и процесс кормления ускоряется. Боль такая мощная, что меньше чем за минуту человека парализует. Нет ни одного упоминания о тех, кто выжил после укуса. Закончив кровавую трапезу, Гангская Красная отдыхает возле жертвы, а затем улетает. При этом тело человека может стать неузнаваемым к тому времени, как его обнаружат. Но это зависит от количества введенной слюны.

— А… а есть какие-нибудь доказательства? Или это тоже часть легенды?

— Я лишь повторяю то, что вычитал в книгах.

— Как вы думаете, откуда она взялась? В смысле, что послужило причиной возникновения такого чудища?

— Я не могу точно ответить на ваш вопрос, да и вряд ли кто-то сможет. По преданию она была рождена из жажды. Жажды крови. Но не простой крови, а крови любимого — Нгока Тама.

— А разве он не сам проткнул себе палец, чтобы оживить Нян Зиеп?

— Сам, конечно.

— И что было дальше?

— Волшебник Тьен Тай знал, что Нгок Там не обретет счастья с женой. Вскоре после того, как семейная пара покинула остров, они остановились в одном городке, чтобы купить еды в дорогу. И вот, — Матер поднял указательный палец, — пока Нгок Там бегал по оживленным рынкам в поисках пищи, Нян Зиеп заинтересовалась большим торговым судном, стоявшим у берега, и его разряженным в шелка капитаном. Когда же Там вернулся к своему плоту, корабль купца с Зиеп на борту превратился в едва заметную точку на горизонте.

— Что ж, — заметил я, улыбаясь, — такое происходит сплошь и рядом.

— О да! — ответил Матер. — Но это еще не все. В конце концов, после нескольких дней погони, Там настиг корабль, и, несмотря на протесты экипажа, взошел на борт, требуя встречи с женой…

В эту минуту комар принялся громко жужжать и заметался по вольеру. Матер хлопнул себя по коленям и вскочил с кровати.

— Мистер Ривз, боюсь, Госпожа устала от нашего внимания. — Он подошел к стеклу. — Лучше оставить ее в покое.

Я очень хотел узнать, чем все закончилось с Нян Зиеп, и какое отношение легенда имеет к комару. Однако у меня имелись и более важные вопросы.

— Ее способ кормления… — начал я. — Это ведь только ваши догадки, я правильно понял? Вы сами не видели, как она… кормится?

— Ха! — воскликнул Матер, не оборачиваясь. — Конечно, догадки! Если бы я своими глазами видел это, то едва ли остался бы в живых. — Тут он на несколько минут замолчал, потом цокнул языком и задвинул деревянную панель на место. Она вошла в паз с громким щелчком. — Как я уже говорил, Госпожа спит почти весь день. Видите ли, хоть я и регулярно ее кормлю, этого количества крови ей недостаточно. В природе она ежедневно выпивала кровь одного большого млекопитающего. А здесь птицы — единственный источник пищи Госпожи. Я даю ей одну раз в два или три дня.

— Но ведь она ест листья, разве нет? Вы говорили, что кровь нужна самкам только для размножения.

Матер опять молчал, глядя в окно. В небе сгущались тучи.

— Для размножения, точно. — Казалось, он не слышал вопроса. Либо просто раздумывал, отвечать ли на него.

— Стало быть, нужды в крови нет? Ведь если Гангская Красная — единственная в своем роде, значит, у нее нет потомства.

— Правильно, — сказал Матер, повернувшись ко мне. — Нужды нет. Но она начинает тревожиться, если не получает крови. У нее что-то вроде зависимости.

— Ух ты! Похоже, кормить ее — опасное дело. Лично я бы не рискнул открыть этот ящик.

— Да, но у нас с Госпожой что-то вроде… соглашения. — По его тону было ясно, что он не желает углубляться в подробности.

— И как вы это делаете? — Я наблюдал за реакцией Матера на мой вопрос. Он забарабанил левой рукой по бедру.

— Скажу только, что для этого требуется дар убеждения и много, много терпения. — Он рассмеялся. И хотя этот ответ был таким же уклончивым, как и первый, я решил оставить Матера в покое.