Месма (СИ)

   - О, не беспокойтесь, пожалуйста! – быстро отвечал лейтенант. – Я напишу невесте с дороги, расскажу про ваше фотоателье! Она зайдет к вам и заберет мои снимки. Я напишу сегодня же ночью в поезде, и отправлю ей письмо с первой же станции! Так что долго лежать они у вас не будут – ну, неделю, максимум – две.

   - Вот как… ну ладно, хорошо, - сказал Прохор Михайлович. – Вполне разумно… Только как я узнаю вашу невесту? Как ее зовут хотя бы?

 - Ее зовут Варя… Варвара Петровна Тупицына, - сказал Федор Гущин.

   Он бросил на фотографа несколько смущенный взгляд, видимо, чтобы посмотреть, какую реакцию вызовет не слишком благозвучная фамилия его невесты.

 Однако Прохору Михайловичу было недосуг обращать внимание на подобные пустяки. Он шагнул к столу, взял листок бумаги и карандаш и быстро записал сообщенные ему сведения. Лейтенант смущенно добавил:

 - Когда мы поженимся, она возьмет мою фамилию… Будет Варвара Петровна Гущина.

    Прохор Михайлович положил листок под чернильницу, чтобы не забыть про него.

 - Ну… это ваше сугубо личное дело, - пробормотал он рассеянно, возвращаясь к аппарату. – Так вы готовы?

    - Готов! – бодро ответил Гущин. – Как мой чуб?

    - Нормально… Так, внимание!..Не надо напрягаться! Вы не на строевом плацу… Смотреть в объектив! Снимаю!

   Последовала секундная вспышка, и фотомастер удовлетворенно сказал:

   - Готово!..

    Гущин хотел было привстать, но Прохор Михайлович остановил его:

   - Погодите! Надо сделать еще пару снимков… Теперь чуть-чуть повернитесь!

 Совсем чуть-чуть! Подайтесь вперед… вот так. Взгляд немного в сторону… Смотрите на угол стола, не надо больше пялиться в объектив, мы вас не на личное дело снимаем! Вот! Очень хорошо… Не напрягаться! Так… Снимаю! 

   Снова последовала вспышка, потом еще одна.

   Прохор Михайлович приподнял голову от фотоустановки.

    - Ну вот, теперь все… Мы закончили.

    - Ой, как хорошо! – радостно воскликнул офицер. – Спасибо вам огромное! Сколько я вам должен?

    - Нисколько, - хмуро отвечал мастер. – Вы со мной уже расплатились…

   - Ну, это так, подарок был! – весело сказал Гущин. – А вообще за снимок, за работу?

   - Ничего вы не должны! – раздраженно ответил Прохор Михайлович. – Вы едете на войну, с вас я не возьму никаких денег… да и зачем мне ваши деньги?

   - Ну спасибо! Офицерское вам спасибо… - Гущин поднялся уже со стула, как вдруг раздался громкий стук в дверь за его спиной.

    - Прохор Михайлович! Откройте! – раздался из-за двери мелодичный женский голос. – Мы к вам…

    - Я занят! – злобно рявкнул фотомастер, нервно поправляя фотоаппарат на своем штативе.

    За дверью послышалась какая-то возня – видимо, такого ответа пришедшие не ожидали. Лейтенант метнул на фотомастера весьма подозрительный взгляд.

    - Что это? – спросил он напряженно. – Кажется, вы сказали, что дверь эта заколочена, и ею не пользуются очень давно? Видимо, пока мы тут у вас фотографировались, дверью этой вновь вздумали воспользоваться?

    - Лейтенант, вы опоздаете на поезд, - угрюмо ответил Прохор Михайлович. – Ваш эшелон стоит на станции всего пять минут – вы сами говорили.

   - Погоди, погоди, фотограф! – воскликнул Гущин настороженно. – За мой эшелон беспокоиться не надо… Давай лучше поглядим, куда же все-таки ведет эта твоя таинственная дверь.

    С этими словами Гущин резким рывком откинул занавес и, взявшись за дверную ручку, второй рукой повернул защелку. Дверь тотчас открылась, и Гущин толкнул ее. В тот же миг за распахнувшейся дверью возникли две фигуры, стоявшие на узкой каменной лестнице – впереди мальчик с испуганными глазами и с аккуратно причесанными волосами, а за ним – высокая красивая женщина, с недоумением глядевшая прямо в глаза невесть откуда взявшемуся чужаку. Голову женщины покрывал домашний цветастый платок, спадавший ей на плечи. Обе ладони она держала на плечах подростка, и было хорошо видны ее необычайно длинные, гибкие пальцы.

   - Вот так неожиданность! – воскликнул Гущин. – Похоже, у тебя сегодня гости, а, фотограф? Я бы подумал, что барышня заявилась к тебе, однако на вечерние и ночные свидания мальчиков с собой обычно не берут – не так ли? 

   - Черт побери! - воскликнул Прохор Михайлович, уже оправившийся от шока. – Да что же вы себе позволяете? Кажется, вы не у себя дома! Вы получили что хотели – так пожалуйте к выходу! Кто ко мне приходит по вечерам – вас совершенно не касается. Дверь на улицу вон там – туда и прошу!..

   - Минуточку, - зловеще произнес офицер. – К двери мы всегда успеем. А пока мне крайне интересно, зачем ты мне врал, фотограф…

   - Вы что, ослепли, лейтенант? – отвечал Прохор Михайлович. – Видите, ко мне пришла женщина! Или я должен был вам доложить о ее приходе? Вы в своем уме? Немедленно уходите!

   По тому, как прищурились холодные глаза офицера и как плотно сжались его

 тонкие губы, можно было легко предвидеть, что просто так он не уйдет.

   - Да ты не торопись, фотограф! – едко заметил он. – С чего это ты так разнервничался? Вон даже испарина на лбу появилась! Не надо волноваться – ничего страшного не происходит. Просто надо выяснить кое-что… А ну, боец, иди-ка сюда!

   И он, резко схватив мальчика за руку, буквально выдернул его с лестницы на порог фотографической комнаты. Стоявшая за ним женщина просто была вынуждена его выпустить из своих рук.

   - Отвечай мне быстро: как тебя зовут? – резко спросил Гущин.

   - Меня?..Миха! – растерянно ответил подросток. – Он был явно напуган грозным видом боевого офицера в полной военной форме и с кобурой на ремне.

   - Очень хорошо, Миха, - сказал лейтенант. – Сколько лет?

   - Десять.

   - Так… А скажи, Миха: ты знаешь этих вот людей?

   - Дяденьку не знаю… А тетю знаю! Это тетя Августа…

   - Августа… - Гущин подозрительно взглянул на женщину. – Интересное имя! Явно не наше – буржуйское какое-то имя! И давно ты знаешь тетю Августу?

   - Сегодня… - мальчик запнулся.

   - Ты с ней познакомился только сегодня? – удивился Гущин. – Где и как?

   - На улице… - мальчик стыдливо опустил глаза. – Мамка у меня заболела… на работу ходить не может…Дома больная лежит, а у меня еще две сестренки младшие! Голодные, есть просят… папку на фронте немцы убили! Мы в Боровцах живем – деревня такая тут неподалеку! Ну, я в город и пришел – думал, чего поесть найти, мамке и сестренкам принести! Стал на улицах просить – может, хлеба кто подаст. А на улице тетя Августа ко мне подошла, со мной поговорила… К себе позвала – обещала пирожков дать. Ну, я с ней и пошел…

   - Пирожков, значит, обещала дать? – Гущин поднял свои пронизывающие глаза на женщину.

   - Что же вы прицепились-то к ребенку? – негодующе воскликнула Августа. – Правду он вам говорит, все как на духу! Шла я по улице, смотрю – мальчик есть у прохожих просит! Все отворачиваются, отмахиваются, а иные и огрызаются, что твои собаки! Жалко мне его стало; подошла к нему, поговорила, к себе позвала. Помыла его, причесала, покормить хотела, а потом – гляжу, мальчик-то уж больно симпатичный! А у нас наверху фотоателье вот есть, да мастер знакомый, Прохор Михайлович, вот и решила я его сфотографировать! Потому и пришли… а тут вы! Налетели на ребенка коршуном, перепугали его до полусмерти… Чего вы от него хотите?

     Гущин пристально и очень внимательно поглядел на женщину. Говорила она весьма складно да ладно, и все вроде бы правильно выходило. Да и глаза у нее были прямо волшебные – будто втягивали его в себя, завораживали… глядеть бы в них да не наглядеться! А сама-то - красавица каких поискать… В такой-то захолустной дыре, да такая дивная женщина! Эх, кабы не война!..Да не невеста… Впрочем, у нее, небось, тоже муж на фронте… Да неужто она с этим старым хмырем-фотографом путается?

      И Гущин ощутил в глубине души даже нечто вроде зависти к этому пожилому фотомастеру! Зависть от того, что живет вот этот невзрачный фотограф под одной крышей с такой невероятной красавицей, даже пусть и просто по-соседски живет, однако – может видеть ее каждый день, голос ее чарующий слышать, да в эти глаза волшебные смотреть… Гущин невольно отвел взгляд от этих глаз, словно затягивающих его в глубокий черный омут. Усилием воли он прогнал от себя все эти неправедные и несвоевременные мысли. Не до того сейчас. Война...