Холодные деньки (ЛП)

Погодите. Я знал эту песню.

Скорее, это было: топ-топ-хлоп. Топ-топ-хлоп.

Что ещё у меня оставалось?

У меня оставались друзья.

Я взглянул на Акулью Морду, который изучал поверхность озера, вертя головой со странным выражением озадаченности на лице.

Я широко улыбнулся и спросил:

— Ты же не видел, как он приближается, не так ли?

Это был чей-то ремикс песни, потому что она сразу подошла к припеву голосов, чистых человеческих голосов, достаточно громких, чтобы сотрясти землю — и я воздел руки и запел вместе с ними:

Хэллоуинское небо взорвалось вспышками алого и синего света, кругом мелькали белые и голубовато-зелёные лазерные лучи, формируя случайные мерцающие изображения объектов и лиц, заполняя небо пульсирующим в ритм с музыкой светом.

И тут «Жучок-плавунец», целый чёртов корабль, вырвался из-под завесы, которая скрывала его и вытесняемую им воду, а также делала любой шум, исходивший от судна, необнаружимым не только мной, но и маленькой армией иномирных чудовищ, вместе с их большим и злым генералом Идущим.

Идущий издал ещё один яростный крик, его отвратительные черты исказились ещё больше от неистовых вспышек света в небе, и это оказалось всем, на что ему хватило времени — «Жучок-плавунец» врезался в последнюю баржу на предельной скорости.

Различие в массе между обоими кораблями было значительным — но это отличалось от того, когда баржа врезалась в мой айсберг. С одной стороны, баржа осталась практически неподвижна, едва начав снова набирать скорость. С другой стороны, «Жучок-плавунец» произвёл не лобовой удар. Вместо этого, он ударил носом в борт. На расстоянии меньше десяти ярдов до того, как баржа зарылась бы в берег «Предела Демона», «Жучок-плавунец» жёстко врезался ей в боковую часть и повернул её в сторону от пульсирующей силой лей-линии.

Я не расслышал звук столкновения через гром аккордов величайшего хита группы Queen, но от столкновения с обоих кораблей полетели вещи — больше на «Жучке-плавунце», чем на барже. Баржа увязла, застыла, её нос повернулся в сторону от пляжа, боком к берегу, когда «Жучок» резко и нетрезво врезался в её корпус ещё раз, с треском, начав сильно крениться на бок.

За штурвалом были Мак и Молли. Молли чуть не выбросило за борт, но Мак схватил мою ученицу за талию и удержал. Я не уверен, что она даже заметила это. Её лицо было искажено от такой глубокой концентрации, что это смахивало на слабоумие, её губы бешено что-то повторяли, в обеих руках она сжимала по жезлу, вращая ими разрозненными движениями, как будто дирижируя двумя разными оркестрами в двух разных быстрых металл-попурри.

Я смотрел, как ещё два силуэта вскарабкались на поручни «Жучка-плавунца» и изящно спрыгнули на баржу — прямо в центр ритуала, который продолжался в безумном темпе.

Томас ринулся в битву со своим любимым сочетанием оружия — меч и пистолет. Я видел, как мой брат врубился в сборище людей на палубе, вращая мечом во все стороны, а кровь из нанесённых им ран разлеталась по широкой дуге. Он двигался так быстро, что я едва мог за ним уследить — просто размытое пятно стали тут да вспышка холодных серых глаз там. Его пистолет стрелял в быстром ритме между ударами фалькаты, кося приспешников Иных, как колосья пшеницы.

Второй силуэт был серым, лохматым и устрашающим. Львиноподобные лохмы Мыша развевались как настоящая грива, когда он кружился и ударял по участникам ритуала там, где Томас не успел. Я наблюдал, как он вырвал из рук поражённого охранника дробовик и швырнул его движением головы в другого стрелка, затем начал теснить полудюжину паникующих людей по палубе своим весом к кругу, окружающему ритуал — сокрушая его.

Уменьшенная энергия, которой располагал ритуал, та рама, которую энергия лей-линии превратила бы в смертельную конструкцию, исчезла, высвободилась в ночное небо, чтобы быть рассеянной на части гремящей музыкой. We will, we will rock you.

— Эй, Акулья Морда! — прокричал я, шагая вперёд и собирая силу Зимы вместе с Огнём Души.

Разъярённый Идущий крутанулся ко мне как раз вовремя, чтобы тяжёлый восьмиугольный ствол Винчестера ударил по костяному хребту, который был у него вместо передних зубов, и сломав его, оказался у Иного прямо в горле.

— Получи-ка это, — процедил я и нажал на курок.

Вместе с пулей сорок пятого калибра я послал столб чистой энергии, который ринулся по стволу прямо в череп Идущего. Его голова взорвалась, то есть буквально взорвалась, полосами и клочками чёрной сукровицы. Его лоскутный плащ взбесился, швыряя безголовое тело в воздух и молотя им по мелководью, будто наполовину раздавленного жука. От отчаянно дёргающегося тела начал исходить чёрный пар, который вдруг собрался в цельное облако, которое быстро кинулось прочь, испуская яростный и мучительный крик, чуждый, но безошибочно узнаваемый.

Затем тело расслабленно рухнуло в воду. Плащ ещё бил и молотил по воде пару секунд, а потом затих.

Объединённый тревожный вой поднялся с поверхности озера — от Иных, которые, появившись над водой, начали отступать от острова во всех направлениях, преследуемые мигающими копьями света и музыки — и тут неистово грянули рога Охоты, звуча из-под дрожащей поверхности воды. Я видел, как огромный чёрно-белый силуэт схватил удирающего Иного, а его укрытый теневым покровом наездник атаковал тварь длинным копьём раз за разом. В другом месте, акула взорвала воду там, где появилась, на секунду повиснув в воздухе и широко раскрыв полную устрашающих зубов пасть, а затем ринулась вниз, упав сверху на другого Иного и утягивая его под поверхность, куда быстро стягивалась ещё дюжина злых острых плавников.

Заросли позади меня раздвинулись, и Мёрфи вышла из них, задыхаясь и держа свой П90 за ремень. Она встала возле меня, уставившись на царивший вокруг хаос.

Я не мог её винить. Происходящее выглядело ужасно. Выглядело необыкновенно. Выглядело восхитительно. Выглядело…

На мгновение мне показалось, что моё сердце остановилось.

Выглядело гипнотизирующе.

— Молли! — крикнул я. — Молли!

Мак услышал меня через творящийся бардак и потряс Молли. Когда она не отреагировала, он коротким и резким движением ударил её по щеке.

Она вдохнула ртом воздух и моргнула, а спецэффекты и музыкальное сопровождение внезапно исчезли, как раз посередине гитарного соло.

— Вытащи их из воды! — прокричал я — Выбирайтесь на берег! Живо!

Молли несколько раз моргнула, глядя на меня. Затем она, кажется, поняла и быстро покивала головой. Она и Мак поспешили по наклонившейся палубе «Жучка» к двери, ведущей вниз. Она что-то туда прокричала, и Сарисса с Жюстиной появились на палубе, обе весьма испуганные. Молли указала им на остров, и они все выпрыгнули с корабля в воду, где им было по пояс, пробираясь к берегу.

Мыш понял, что происходит, и издал короткий пронзительный лай. Мыш лает нечасто, но когда он делает это, то с потолка массово начинает сыпаться побелка. Они с Томасом спрыгнули с окровавленной палубы в воду и быстро поплыли к острову.

Крики Охоты и обезумевших Иных наполняли теперь воздух, а я приказал своим мыслям успокоиться, глубоко вздохнуть и сфокусироваться на интеллектусе. Я не чувствовал ничего особенного, но инстинкт повернул меня к вершине острова, где разрушенный маяк возвышался среди скелетоподобных деревьев, уже сбросивших свой лиственный покров.

Затем меня поразила догадка. Я не должен был видеть маяк или деревья возле него, находясь снизу, тем более, когда всё небо было покрыто тучами, но их силуэты можно было легко рассмотреть.

На маяке горел свет.

И когда мои друзья достигли берега и поспешили ко мне, я понял, что у моей осведомлённости касаемо острова было слепое пятно. Я бы никогда его не почувствовал, если бы не смотрел. Я не мог чувствовать что-либо, находящееся на вершине холма.