Жизнь в полумраке (СИ)

Не найдя другого решения, Дима тяжело вздохнул, и, осторожно ступая, направился в сторону светящейся точки. Неожиданно его нога уткнулась во что-то мягкое. Он от страха пнул вперед ногой. Раздался недовольный визг, и Дима с ужасом понял, что это крыса. Его глаза начали немного привыкать к темноте, и он увидел, что все пространство вокруг, насколько он мог видеть, шевелится от полчищ этих мерзких животных.

Пришлось, стиснув зубы, чтобы унять дрожь всего тела, не поднимая ноги, расталкивая эту шевелящую, недовольно визжащую, массу, начать движение вперед. Сколько длилось это странное путешествие практически в полной темноте, он определить не мог. Несколько раз, спотыкаясь о тела крыс, он падал. Каждое падение сопровождалось диким визгом животных. Некоторые из них пытались наброситься на него. Он хватал их и, сдернув с себя, бросал далеко в сторону. Сначала от нечего делать он считал количество своих падений, потом ему и это надоело. Он падал, стиснув зубы, молча, поднимался, сбрасывал с себя напавших крыс, и продолжал свой путь в неизвестность.

Но все когда-нибудь кончается. Скоро его ноги перестали нащупывать крыс и, наконец, Дима уже ясно видел, что точка превратилась в окно, одиноко тускло светящееся в подземной темноте. Окно было небольшим, застекленным двумя кусками стекла. Было оно прорублено в невысоком здании, построенном из толстых замшелых бревен. Размеры здания определить было невозможно, так как стены его скрывались в темноте.

Дима так устал, что у него уже не было сил даже удивиться наличию какого-то сооружения глубоко под землей. В полнейшем изнеможении он, пошатываясь, вышел из лаза и попал в обширную пещеру. Стены и свод ее, насколько можно было судить, были из камня. Как успел заметить Дима, крышей необычного здания был свод пещеры.

Осторожно прислушиваясь к гнетущей тишине, постоянно останавливаясь и оглядываясь, он подошел к окошку и, заглянул в помещение. Он увидел довольно большую, почти полностью лишенную мебели, комнату. Лишь посреди нее стоял большой стол, на котором стояла одна свеча, тускло освещая пространство вокруг себя. Вокруг него стояли четыре тяжелых, весьма громоздких стула. Три стула были заняты тремя мужчинами, один из которых сидел лицом к окну, двое спиной.

Сидящий лицом к окну мужчина неожиданно поднял голову и взглянул на окно. Его голубые, какие-то безжизненные глаза, не мигая, смотрели прямо на Диму. Юноша в страхе отшатнулся в спасительную темень. Но, сделав шаг назад, он почувствовал, что что-то уперлось ему в спину. От ужаса у него подкосились ноги, и он обязательно упал бы, но чьи-то невидимые руки поддержали его.

Он обернулся и увидел в свете, падающем из окна, мужчину. Тот стоял, вытянув вперед руки, которые волею судьбы и поддержали юношу, когда он был уже готов упасть на землю. Дима поднял голову, и чуть было не закричал от неожиданности. Вместо глаз на лице мужчины были глубокие пустые глазные впадины, а по лицу непрерывным потоком стекали из пустых глазниц тонкие ручейки крови.

— Фрол, веди пацана сюда, — донесся чей-то голос из комнаты.

Руки у слепого задвигались в поисках юноши. Дима пытался уйти от соприкосновения с руками этого страшного человека. Но слепец оказался на редкость проворным малым, и скоро его руки крепко держали Диму за рубашку. Юноша несколько раз попытался вырваться из рук, но мужчина оказался слишком сильным. Пришлось смириться с необычным положением и покорно последовать вперед, подталкиваемый в спину слепым. Так, двигаясь вдоль стены дома, они скоро оказались у дверного проема. Несмотря на трагизм своего положения, Дима искренне удивился, что дверной проем был начисто лишен дверей.

От сильного толчка в спину юноша чуть не растянулся в комнате. Ему пришлось по инерции почти на четвереньках пробежать несколько небольших шажков, пока удалось остановиться и выпрямиться. В нос ударил тошнотворный запах тлена. Его желудок резко сократился, и юноше пришлось сделать над собой усилие, чтобы его не стошнило. Прищурившись от яркого, после почти полной темноты подземелья, света, он с удивлением, густо замешанном на вполне объяснимом страхе, рассматривал сидящих за столом мужчин. Сидящий лицом к окну мужчина, был на редкость крепкого телосложения. На столе свободно лежали его большие и, вероятно, обладающие немалой физической силой, руки. Только неестественная бледность на его лице и навечно застывшие голубые глаза поразительно напоминали манекен, или восковую фигуру из музея. При появлении Димы в комнате, мужчина, однако, вздрогнул и начал медленно поворачивать голову в их сторону.

Юноша с удивлением смотрел, как голова, повернувшись к нему, продолжала все так же медленно двигаться дальше. Она еще несколько мгновений двигалась, потом остановилась и начала движение назад. Наконец его голубые безжизненные немигающие глаза остановились на Диме, и на непродолжительное время в комнате наступила такая мертвая тишина, что холодок пробежал по спине юноши. Тонкие губы густого синего цвета неожиданно дрогнули. Еще несколько мгновений прошло в попытке разверзнуть их и из гортани донеслось:

— Егор, смотри, кого нам прислала судьба сегодня. Это совсем юный мужчина, и он представляет целый кладезь чистой энергии.

Дима в страхе взглянул на третьего мужчину, который до этого момента сидел за столом, не шевелясь, глядя прямо перед собой. И только периодически его голова безвольно падала то на правое, то на левое плечо. И тогда мужчина брал голову руками, устанавливал ее в вертикальное положение. Услышав свое имя, мужчина начал медленно поворачиваться к юноше. Тот с ужасом увидел, что у мужчины практически нет шеи. На месте горла зияла страшная рваная рана, из которой торчали в хаотическом беспорядке сухожилия, обрывки кровеносных сосудов и мускул. Повернувшись к Диме, он засипел, силясь что-то сказать, но поняв бессмысленность своих потуг, сомкнул губы и лишь с вожделением рассматривал юношу. При этом его голова продолжала падать в разные стороны, и мужчине приходилось тратить большие усилия, чтобы вернуть ее в вертикальное положение.

— Петр Андреевич, а какой он, этот юноша? — заискивающим голосом спросил Фрол.

— Он… Ну, что тебе сказать? Молодой, красивый, высокий. И у него много-много энергии, — с вожделением медленно, растягивая слова, промолвил тот.

— Красивый, высокий… И он живой. И у него много энергии. А мы мертвые, и нам нужна его энергия, — тоскливо и едва слышно пробормотал Фрол.

— Вот именно. Нам всем нужна энергия, поэтому не станем тратить время на беседы и на созерцание этого юного создания. Тем более что этим юным созданием мы скоро сможем насладиться в полной мере, — произнес Петр Андреевич и осклабился, пытаясь изобразить улыбку.

Тем временем Дима усиленно работал головой, пытаясь найти выход из создавшегося положения. Погибать без борьбы он вовсе не собирался. Но что же делать? Как спастись?

Он незаметно начал внимательно осматривать комнату. Его глаза, уже адаптировались к освещению. Оказалось, что оно было не таким уж и ярким, и в комнате было полно затемненных мест, которые сразу и не рассмотришь. Но поднапрягши зрение, Дима увидел в одном из затемненных углов за столом, что на стене начало появляться какое-то темное пятно диаметром вполне достаточным, чтобы он смог легко влезть в лаз, если это будет действительно им. Удивляться этому неожиданному событию, юноше не было времени. Надо проверить этот вариант. Вот только надо как-то добраться до него. А это будет совсем, не просто, учитывая, что их трое, а он один. Правда, один из противников слепой. Но, к сожалению, очень шустрый и прекрасно ориентируется в пространстве, даже не имея глаз. В этом юноша имел возможность убедиться совсем недавно. Петр Андреевич зашевелился и начал подниматься со стула.

Неожиданно Дима почувствовал, как его тело начинает наливаться силой. Он почувствовал себя отдохнувшим и полным энергии. Его мускулы напряглись, движения стали, по кошачьи, мягкими, упругими. Голова заработала ясно, подчиняя своей воле энергию всего тела.