Happy Гор Day (CИ)

Оксана ещё сильнее затряслась, и Света обняла подругу за плечи, успокаивая.

– Не бойся ты. В горах и не такое услышишь.

Слышно было, как Оксана нервно сглотнула.

– Кто это? – спросила она испуганно.

– Никто, – Света улыбнулась в темноте. – Горы поют.

– Или твой этот…Ходилка.

Света только вздохнула. Сказать ей было нечего.

– Что это было? – продолжала Оксана. – Никогда о таком не слышала.

– Мне кажется, – медленно начала Света, подбирая слова, – это было излучение.

– Что? – Оксана сбросила её руку и испуганно ощупала свою шевелюру. – Какое излучение?

Света пожала плечами.

– Не радиоактивное, успокойся, скорее, какое-нибудь низкочастотное…или… – Она задумалась. – Точно. Газ!

Оксана икнула.

– Как газ?

– Ну, газ. Метан, бутан, пропан… какие там бывают. Здесь, наверное, залежи. Мы его надышались, вот и мерещилось чёрт-те что!

– Думаешь? – голос Оксаны сквозил недоверием.

– Конечно, – уже твёрдо сказала Света. – Или ты, правда, считаешь, будто по горам шастают какие-то злобные чёрные тени? И они съели Юльку, а теперь нас дожидаются? – Она почувствовала, как Оксана вздрогнула. – Я где-то читала, как несколько бурильщиков отравились газом, и им казалось, будто они сидят под пальмами и жуют ананасы, а на самом деле сидели под ёлкой и грызли шишки. Им потом ещё государство страховку за зубы оплачивало. Не всю, правда.

– По-твоему, я сама себя покусала. – Оксана выставила вперёд левую руку.

Света сначала не поняла, и лишь приглядевшись, увидела содранную кожу на подушечке мизинца и скептично фыркнула.

– Знаешь, если каждую царапину считать укусом! Меньше надо было палкой махать. – И заметив, как обиженно надулась подруга, быстро добавила: – Но ты молодец. Если б не твои вопли, мы бы точно там окочури…э-э…пали в борьбе с глюками. Недаром пик так называется. – Света немного помолчала. – И Юлька, наверняка, умчалась наверх, и сидит теперь, рассвета дожидается, нам спать не даёт.

– Ну, подруга! – Оксана сунула в рот мизинец. – Если нас съедят, я ей этого не прощу.

Она облегчённо засмеялась, и Света присоединилась к ней, хотя вовсе не чувствовала себя убеждённой собственными словами. Тем более, насчёт бурильщиков она выдумала. С другой стороны, утечка газа казалась наиболее правдоподобным объяснением. Иначе пришлось бы приплетать сюда испытания некоего тайного психотропного оружия или пришельцев, или портал в иные миры, или вообще каких-нибудь горных барабашек, горнобашек, так сказать, сосущих жизнь из случайных туристов, оберегая тем самым горы от мусора.

Кстати, откуда вообще такое название? Пик Г? Может какая-нибудь древняя легенда? Скажем, в давние времена какой-нибудь молодой охотник забрёл на пик в поисках… (На кого они там охотились? – припомнила Света)… оленя. Или лучше оленихи. И когда хотел он пустить стрелу, старый и злобный Олень Костяные Рога – вожак стада, напал на юношу и порвал ему лук. Рогами, наверное. Но не растерялся охотник: оборвал злобному вожаку рог и проткнул им его глаз. А потом отсёк голову и поднял над собой на том же роге. И тогда смешалась кровь вожака с холодным горным ветром, вытекла на храброго юношу и выстудила жизнь из него. И застыл навек охотник с поднятым рогом на горной вершине, сам горным пиком став. И с тех пор и пошло это название – пик Р…

Э-э-э… Света опомнилась. Какой Р? Пик называется Г.

Г? Глюк, наверное? А «глюк» по-немецки «счастье». Значит, жила когда-то в Германии красивая девушка с белыми волосами, и жил в здешних горах молодой охотник. Отправился он однажды на охоту и много дней бродил в тайге, пока не выследил олениху. Он поднял лук, и уже было прицелился, но наступил случайно на упавшую ветку. И вспугнул олениху. В испуге помчалась та, не разбирая дороги, по горам, по склонам, по лесу всё дальше и дальше. Обидно стало охотнику при виду убегавшей добычи, и пустился он в погоню. Много-много дней и ночей преследовал он её. Стёрлись ичиги, и израненные ноги оставляли кровавый след. Наконец, однажды, когда сил совсем не осталось, увидел охотник большой каменный чум с каменной же стеной, где могли разместиться и его стойбище, и все соседние. И вокруг чума текла река, а через неё был перекинут широкий мост. Ещё увидел охотник большое поле с травой перед чумом, и сидела на поле девушка неописуемой красоты с белыми волосами.

Подбежала к ней олениха, уткнулась мордой в колени, тяжело дыша. Поднял охотник лук, но дрогнула рука, и поразил он девушку вместо добычи. Загоревал молодой охотник, но помнил он заветы предков, что родные горы от всего спасут. Поднял он девушку, положил на плечо и отправился в обратный путь. Много-много дней и ночей шел охотник, зажимая девушке рану и оставляя за собой кровавый след. И когда добрался до родных гор, положил девушку на поросший травой склон, нарвал лечебного мха и поджёг его. Несколько ночей ходил он вокруг раненной красавицы, окуривая целебным дымом. И добился своего – очнулась девушка, увидела молодого охотника с израненными ногами, полюбила и сама теперь обкурила его целебным дымом. Вылечился охотник и взял девушку в чум четвёртой женой. И жили они долго и счастливо, и детей у них было целое стойбище. А когда пасли оленей на горном склоне, то на рассвете поднимала беловолосая от счастья вверх руки и кричала солнцу: «Глюк!». Только произносить его как надо никто, кроме неё, не мог. И говорили все просто «Г». С той поры и сохранилось за пиком это название. Пик Г. Пик Глюков. Пик Счастья.

«Крыша съехала, – поняла Света. – Надо же, как на меня горы действуют! Скорее всего, пик Г. – просто народное название, когда туда ходят и не хватает водки, все ругаются и говорят: вот же «г.» какое, нигде тут водки не купишь».

Она испуганно зажала ладонью рот, покосившись на Оксану и надеясь, что не озвучила вслух свои догадки. Но та сидела, уставившись прямо перед собой, плечи её мелко подрагивали. Света почувствовала, что и её трясёт противная дрожь от морозного воздуха подкравшегося утра.

Она встала, несколько раз присела и попрыгала, разгоняя застоявшуюся кровь, согрелась. Следом поднялась и Оксана.

Поразминавшись, девушки вновь уселись, прижались друг к дружке.

– И чего тебе не сиделось? – ёрзая, проворчала Оксана. – До рассвета ещё времени немеряно, я только пригрелась.

Света обняла подругу, стало теплее.

– Не ворчи, – попросила она, – я просто думала, откуда у пика такое название, вот и поднялась.

– Ты только стоя думать можешь? – удивилась Оксана. – Бедная. А я вот и сидя, и лёжа могу. Даже при ходьбе.

Света фыркнула и быстро пересказала свои мысли.

– «Г.»! – в свою очередь фыркнула Оксана, дослушав до конца, и вдруг добавила: – «…»!

– Перестань, – попросила Света. – Некрасиво.

Оксана дёрнулась.

– Да? Юлька пропала, тени какие-то чёрные, Ходилка твой…Только и можно, что материться, слов больше нет.

– У тебя и матов-то нет, – кротко заметила Света, погладив девушку по плечу.

– «…!»… Что? – осеклась Оксана.

– Да просто в русском языке столько матов, – объяснила Света, – а пользуются обычно одним. Ну, двумя-тремя. Вот и ты туда же.

– А что, их больше?

– Намного больше. Целые поэмы сочиняют.

– Не читала. – Оксана, похоже, расстроилась, но Света могла и ошибиться.

– Вообще-то, – сказала она, – я тоже.

– Не писала? – съехидничала Оксана.

Света улыбнулась.

– Ладно-ладно. Ты у нас и грамотная, и красивая, и начитанная. Кстати, сколько букв в русском языке?

– По-твоему, я совсем безграмотная! – возмутилась подруга. – Тридцать одна.

– Сколько?.. – Света подавилась.

– Ну да, тридцать звуков, тридцать одна буква и два знака – твёрдый и мягкий.

«Офигеть!» – подумала Света, переваривая услышанное, и решила сменить тему, чувствуя себя недостаточно компетентной в вопросах морфологии.

Она запрокинула голову и посмотрела на вновь вызвездившее небо, невольно восхитившись распростёршимся зрелищем.