Детство (СИ)

   К концу инициации девушка будет здорова, всплеск силы Алексея всегда исцеляет его девушек для постельных утех, но опоенный Алекс причиняет им столько страданий, сколько может. А может он очень много.

   Это будет очень неприятно. Интересно, есть ли кто-то, ради кого Светлый сдержится? Разве что его невеста... Ему придется сдержаться при ее инициации. Потому что ее сила в нейтрализации, если брат что-то сломает ей, то лечить ее придется долго. Но к тому моменту, когда вылечится, она не будет ему доверять настолько, чтобы дать еще один шанс.

   Какая тонкая ирония судьбы - единственный в их семье, кому досталась способность исцелять, был садистом.

   Когда Алекс осознал, что ему нравится мучить? Наверное, он и сам не смог бы сказать. В детстве не было никаких предпосылок к этому - он не издевался над животными, не дрался, не делал ничего ужасного, что могло бы натолкнуть родителей на мысль, что один из их детей - чудовище. В юности, когда все мальчишки уже увлекаются девочками, он сидел в далеком уголке, размышляя о чем-то одному ему известном, его не привлекали девушки, ему просто было неуютно в их компании.

   Возможно, во всем виновата его первая девушка - Карина была из этой мазохистской братии, кто получал больше удовольствия только от боли. Девушка сама соблазнила всегда мрачноватого и нелюдимого Алекса, можно даже сказать, совершила над ним насилие. Он сломался. Стал зависим от нее, от возможности дать ей эту боль. А потом она, в поисках острых ощущений уехала куда-то в Азию, то ли прыгать с мостов, то ли заниматься еще чем-то в этом духе. И не вернулась.

   Артема никто не упрекнул в излишней жестокости, когда он избавил брата от этой девушки. Нет, с Кариной сейчас все почти в порядке, она проходит принудительное лечение в одной из клиник. Особенно ей нравятся сеансы шокотерапии.

   Алекса водили по врачам, которые только разводили руками - никаких аномалий мозга, брат не маньяк. Алекс улыбался краешком рта, заранее зная, что они не найдут никаких отклонений у человека, знавшего о строении мозга больше этих самых докторов, а потом опять срывался. К сожалению, части его "кукол" после такого передавалась та тяга к боли, которой наслаждалась Карина.

   Поэтому у него не было недостатка в любовницах, но иногда требовалось его участие в инициациях. Благо, та гадость, которой опаивали всех непосредственных участников, давала забыть на следующий день о виденных ужасах почти все.

   Наслаждение редким одиночеством было прервано - в проеме двери показался Алекс. Он выглядел напряженным и слегка растерянным. Светлый захлопнул за собой дверь и в один прыжок оказался рядом с братом, преодолев махом метров пять. Если бы Артем не смотрел на него внимательно, то решил бы, что брат пользуется своей способностью ходить через свет, но нет - это было просто небольшим ускорением.

   Алекс тряхнул своими светлыми волосами, отросшими с последней стрижки до плеч, и уставился на брата с тем же вниманием.

   - Ты тратишь силу. Не боишься, что не сможешь сдержать меня, когда наступит нужный момент?

   - Сам справишься. Научись уже себя контролировать.

   - На мне сейчас целая куча больных. И без того есть, куда тратить силу. Тем более, что после выпитого зелья я не смогу контролировать себя в принципе. - Алекс с тихим шипением провел пальцами по голове, откинув длинные пряди назад. - И я хотел бы попросить тебя уговорить Ромку. Он вполне себе может быть моей заменой.

   - При участии хилера инициация проходит легче и быстрее. Девочка важна. По крайней мере, она важна Лису. Постарайся не причинять ей боль.

   Алекс хмыкнул, склонился над братом, приблизив лицо к его лицу, и выдохнул:

   - Надеюсь, ты меня заставишь это сделать. - На миг глаза Алекса из зеленых стали черными, выдавая крайнюю степень его ярости. Артем едва успел отвернуться, как вспышка света поглотила Светлого. Темный оттолкнулся от кресла, поднимаясь, и шагнул в тень, сжимая кулаки в бессильной ярости. На кресле осталась лежать забытая им книга.

   Ника чувствовала себя почти голодной: на завтрак ей по какой-то неведомой прихоти местного врача был положен только стакан кефира. Глядя на то, как остальные уписывают за обе щеки яблоки, булочки, вафли, она все больше хотела вернуться домой, в свою комнату, где в шкафу хранился неистребимый запас сухофруктов, печенья и шоколадок.

   Сразу после стакана (одного жалкого стакана) кефира ей принесли ее личное расписание на неделю. Ее учебный день начинался с физической подготовки.

   Еще недоумевая, что в девчачьем пансионате называют физической подготовкой, Ника брела к выходу - спортзал находился за главным зданием. На улице светило солнце, и под его лучами рассеивалось плохое настроение девочки. Всю дорогу до спортзала она просто радовалась хорошей погоде, бывшей в этих местах редкостью. Тишина, царившая вокруг, изредка разрывалась суматошным чириканьем вездесущих воробьев. Тепло лучей солнца, чириканье пташек и свежесть легкого ветерка будили желание не идти к спортзалу, а бежать. Ника поддалась и уже скоро оказалась перед дверью высокого здания, практически весь второй этаж которого занимали большие окна.

   У здания ее уже ждали - там стояла маленькая группка хмурых девочек и Валдеш, видимо приехавший сегодня утром и сразу же приступивший к своим обязанностям.

   - Привет, принцесса. Говорят, это ты меня порекомендовала директору. - Валдеш тряхнул своей светлой гривой распущенных волос, доходящих ему едва ли не до пояса. Волосы были светло-соломенные, с золотистой искрой. Что примечательно, Валдеш их заплетал только тогда, когда дрался, обычно они были распущены по плечам и струились по его спине. Вопреки канонам красоты, глаза Валдеша были не синими или голубыми, а серыми, как пасмурное небо. Черты его лица были бы правильными, если бы не перебитый несколько раз нос, из-за чего на нем образовалась горбинка.

   Валдеш со своей скандинавской внешностью (наследство папы) нравился девушкам, вот и сейчас мимо с видом "я просто тут прогуливаюсь" дефилировали старшеклассницы. Ника проводила взглядом одну из них и присвистнула.

   - Хэй, у тебя уже есть поклонницы?

   Учитель нахмурился и махнул рукой в сторону мрачных девочек.

   - В строй, кадет. Сейчас разомнемся и побегаем. Класс, на первый-второй рассчитайсь. Вторые два шага назад. Ноги на ширине плеч, делаем наклоны вперед-назад...

   Нике очень не повезло - когда она пробегала свой последний круг, под ноги неожиданно (пятнадцать кругов его не было) попался камень, в правой ноге девочки что-то хрустнуло, отдавшись болью по всему телу. Ника захромала к финишу, обгоняемая отставшими от нее на пару кругов девочками.

   Доплетясь до белой черты, она села и вытянула ногу, прощупывая ее и оценивая возможные неприятности.

   Учитель с самым грозным выражением лица, увидев, как она хромает, поспешил к девочке, доставая свой телефон. Валдеш нажал пару кнопок на телефоне и сказал что-то в микрофон, не дожидаясь, пока ему ответят, выключил его и положил обратно.

   - И зачем ты шла? Надо было сразу позвать меня. А если бы был перелом? - Он сердито подхватил ее на руки и кивнул вызванной им старшекласснице на малышню. - Я отнесу пострадавшую в медпункт. Проследи, пожалуйста за остальными.

   Во взгляде Валдеша на Нику не было ничего хорошего. Он вздохнул, перехватывая ее тельце поудобнее и побежал.

   - Как тебе здесь? Тебя не обижают?

   - Ты украл мои вопросы к тебе, - кривовато улыбнулась девочка, - неплохо так. Как всегда, сначала нужно завоевать уважение. Дома все проще. Можешь позвонить Гению? Я свой телефон дома оставила.

   - Что-то случилось?

   - Просто медведь порвался.

   - Просто так он у тебя еще ни разу не рвался. - Валдеш прижал к себе девочку чуть крепче, перепрыгивая через ограду из подрезанных кустов.

   - О, это очень загадочная история. Я возвращалась с ужина, хотела открыть дверь, когда поняла, что она не заперта. Так получилось, что я, в отличие от остальных, живу в комнате одна, поэтому кроме меня ее открыть никто не мог, а я точно помнила, что закрывала дверь на ключ. В комнате был бардак: все, где можно что-то спрятать, разломано. Подозреваю, что искали письмо или фотографию, так как были распотрошены даже книги.