Человек, нашедший свое лицо

для себя придет к выводу, что наш мир, наша прославленная демократия не так-то уж хороши, что надо искать какой-то выход, а не только упрямо верить в возвращение золотого века процветания, который ушел и не вернется больше... Вот моя цель!

– Это я вам так откровенно обо всем говорю, Гофман, – сказал Престо после паузы. – Но зритель, да и все наше так называемое общество, пожалуй, не так скоро разберется в «социальной коварности» моих новых фильмов.

– Разберутся! И скорее, чем вы думаете! – возразил Гофман. – Мистер Питч первый отвергнет ваши сценарии. А если не он, то цензура нью-йоркского банка, от которого он сам зависит, в лучшем случае изрежет, искромсает, исправит... или скорее же всего не даст «релиз».

– Мне не надо никакого релиза, – возразил Престо.

– Я не понимаю вас.

– А понять, казалось бы, нетрудно. Я организую собственное кинопредприятие.

Гофман откинулся на спинку кресла и воскликнул:

– Час от часу не легче! Но это просто безумие! Я знаю, что вы имеете кое-какой капитал. Но ваши средства – дубинка против пушки. На вас пойдут войной все силы банкового капитала, его легкая кавалерия-пресса, прокатные фирмы, владельцы кинотеатров. Питч расходует несколько миллионов в неделю, а его предприятие еще не самое богатое в Голливуде. Вы просто идете на верное разорение, Престо, и мне очень жаль вас. Кажется, карлик Престо был практичным человеком.

Тонио улыбнулся.

– Время покажет, кто из нас практичнее, старый или новый Престо. Не думайте, Гофман, что я поступаю опрометчиво. – Он хлопнул рукою по папкам. – Мы с вами еще займемся этим материалом, и вы увидите, что я все предусмотрел. Как бы то ни было, весь риск падет на одного меня. Я приглашу очень немногих крупных артистов. Если разорюсь, они всегда найдут другую работу. Всю остальную массу артистов и служащих я предполагаю навербовать из безработных членов профессиональных союзов. Для них, на худой конец, это будет, по крайней мере, передышка.

– А если крупные артисты не пойдут к вам? Не станет же мисс Люкс играть роль прачки!

– Обойдусь и без них, – ответил Престо – Мне трудно было бы обойтись только без опытного, талантливого оператора. Но я рассчитываю на вас, Гофман. Неужели и вы, мой старый друг, отречетесь от меня и скажете. «Я не знаю этого человека»?

Наступило напряженное молчание. Гофман пускал кольца дыма, глубоко задумавшись Потом он начал, как бы рассуждая вслух:

– Мое дело маленькое – вертеть ручку аппарата. И все же мне не безразлично, что я наверчу. Работая с вами, я перейду во враждебный банкам лагерь, составлю себе репутацию «красного». И банки будут мстить мне. Если вы разоритесь, мне трудно будет найти другую работу.

Престо не мог не согласиться с этим доводом, поэтому не возражал, с волнением ожидая отказа. Гофман вновь замолчал, следя за дымными кольцами.

– Но мне не хочется оставлять и вас, старина, в тяжелое время. Вы делаете большую глупость. Для меня это совершенно очевидно. И еще просите меня помочь вам скорее разориться...

– Без