Беззумный Аддам

— К счастью, девочки были в биопленке, — сказала Катрина. — Ее придется сжечь. Но ничего из… ничего этого, что вытекло из… в общем, ничего из этого на них не попало.

На золотой зуб поступил входящий звонок: Адам. «С каких пор Адам имеет право подключаться к этой сети?» — подумал Зеб.

— Мне стало известно, что произошел инцидент, — сказал Адам. Голос был каким-то жестяным и далеким.

— Очень странно, когда твой голос слышится у меня в голове, — ответил Зеб. — Как будто передача с Марса.

— Не сомневаюсь. Но сейчас это не самая насущная из твоих проблем. Мне сообщили, что умерший — наш общий родитель.

— Правильно сообщили. Кто это подсуетился? — спросил Зеб.

Он отошел в угол, чтобы не разговаривать при всех, точнее — чтобы не раздражать их: вид человека, беседующего со своим зубом, может действовать на нервы. Катрина в другом углу отдавала команды по внутренней связи, вызывая уборщиков. Да, сотрудники «Чешуек», которые придут все это убирать, наверняка растеряются. Нечто похожее случалось с клиентами постарше во время ВИП-процедур, но лишь отдаленно похожее: «драконьи хвосты» иногда оказывались чересчур крепкими для людей с ограниченными физическими функциями. Обычно это бывал инсульт или сердечный приступ. Случай, когда клиент изошел пеной, не имел прецедентов.

— Мне позвонила Катрина, — объяснил Адам. — Разумеется, она держит меня в курсе.

— Она знает, что он наш…

— Не совсем. Она знает, что меня интересует все, связанное с корпорациями, в особенности с Нефтекорпом. Поэтому она известила меня о заказе на вечер для группы из четырех человек, оплаченном тремя из этих людей как подарок четвертому. Затем она послала мне снимки, сгенерированные дверным оборудованием, и я, конечно, сразу узнал его. Я уже был на территории клуба, так что вышел в общедоступную часть на случай, если мое присутствие понадобится. Сейчас я в баре, рядом со стеклянной полкой, где стоят причудливые штопоры и солонки.

— О… хорошо, — растерянно произнес Зеб.

— Которую ты использовал?

— Которую что?

— Не прикидывайся овечкой, — сказал Адам. — Я умею считать. Шесть минус три равно трем. Черную, белую или красную?

— Все три, — ответил Зеб. Воцарилось молчание.

— Жаль, — сказал наконец Адам. — Теперь нам будет труднее определить, что именно было в каждой из них. Более контролируемый подход был бы предпочтительнее.

— А разве ты не собираешься мне сказать, что я дебильный тупой уёбок, который отмочил дебильную тупую корку, как полный дебил? — осведомился Зеб. — Впрочем, я думаю, у тебя выйдет короче.

— Безусловно, твой поступок был отчасти необдуманным, — согласился Адам, — но это не самое неприятное, что могло произойти. Например, нам повезло, что он тебя не узнал.

— Погоди-ка. Ты знал, что он должен прийти? И не предупредил меня?

— Я положился на тебя и знал, что ты должным образом отреагируешь на создавшуюся ситуацию. И моя уверенность оправдалась.

Зеб был в ярости: хитрожопый братец его подставил! Сволочь какая! Правда, зато он сказал, что верил в Зеба и знал, что тот справится с любой, даже самой непредвиденной ситуацией. У Зеба потеплело на сердце, и он почувствовал себя победителем. «Спасибо» как-то не подходило к случаю, поэтому он сказал:

— Сволочь хитрожопая!

— Да, это было прискорбно, — согласился Адам. — И я сожалею о случившемся. Но хотелось бы указать, что в результате этот человек уже никогда не будет представлять для нас опасности. А теперь слушай меня, это очень важно: пусть они соберут как можно больше… останков. Положите все в заморозину от «Криогения» — у Катрины всегда есть несколько штук под рукой для клиентов, у которых контракты с «Криогением». Лучше взять модель для всего тела, а не головную. У многих клиентов «Чешуек», кто постарше, есть такие договоры. В них записано, что в случае, как это называют в «Криогении», события временной приостановки жизнедеятельности… и, пожалуйста, говоря о людях, жизнедеятельность которых временно приостановилась, избегай слова «смерть» — так делают сотрудники «Криогения», а тебе вскоре предстоит изображать одного из них. Так вот, при наступлении события временной приостановки жизнедеятельности клиента немедленно замораживают в заморозине и доставляют в «Криогений» для последующего оживления, которое будет проведено, когда «Криогений» разработает соответствующие технологии.

— То есть когда рак на горе свистнет, — заметил Зеб. — Надеюсь, у Катрины найдется большой поддон для кубиков льда.

— При необходимости используйте ведра, — продолжил Адам. — Нам нужно доставить его… доставить жидкие отходы критической команде Пилар на восточное побережье.

— Какой команде?

— Критической команде Пилар. Это наши друзья. Днем они работают в разных биотехнологических корпорациях — «ОрганИнке», «Здравайзере-Центральном», «Омоложизни», даже в «Криогении». А по ночам помогают нам. Термин «криптический» в биологии означает мимикрию, камуфляж. Скажем, у гусениц.

— С каких пор ты интересуешься гусеницами? Или ты уже совсем чокнулся на этом своем дурацком сайте про дохлых жуков?

Адам прервал его:

— Критическая группа выяснит, что было в таблетках. Что в них есть. Будем надеяться, что оно не разносится по воздуху; пока непохоже, что это так, иначе все, кто побывал в комнате, оказались бы зараженными. А поскольку оно действует практически мгновенно, у них уже проявились бы симптомы. Пока что мы придерживаемся гипотезы, что заражение происходит только при контакте. Не допускай, чтобы это… чтобы оно с тобой соприкасалось.

«А также не суй палец в этот кисель, а потом себе в жопу», — мысленно продолжил Зеб.

— Я не идиот, бля, — сказал он вслух.

— Вот и живи в соответствии с этим девизом. Ты можешь, я в тебя верю. Увидимся на скоростном поезде, жду тебя с заморозиной.

— Куда это? Ты тоже едешь? — спросил Зеб. Но Адам уже отключился, или повесил трубку, или вышел из системы — как это там называется, когда вещаешь на чужой зуб.

Пока уборочная команда в биоскафандрах и масках собирала преподобного водяным пылесосом в эмалированные ведра, а потом по воронкам переливала в устойчивые к заморозке металлические фляги, Зеб пошел превращаться в более дружелюбную и опрятную версию Медведя Смока. Он скинул черный костюм, которому предстояло отправиться в сжигатель, и наскоро принял душ с противомикробными средствами — девушки-«чешуйки» пользовались таким же. Он хорошенько намылил лицо и подмышки, а также прочистил уши тампонами на палочках.

Зеб изобразил под душем некое подобие тустепа и даже покрутил бедрами. Он любил петь в душе, особенно когда над ним нависала опасность.

«Еще-о-о одна река, — пел он, надевая свежий черный костюм. — Имя ей — тоска-аа-а! Еще-о-о один зубец! Почистить, и конец!»

Затем он возобновил исполнение служебных обязанностей: он высился за спиной Катрины Ух — теперь одетой, как корзина фруктов, с игривыми следами зубов на одной груди-яблоке — пока она и питон Март доносили скорбное известие до трех шишек из Нефтекорпа. Сперва им накрыли стол за счет заведения: замороженные дайкири, тарелка рыбных мини-палочек, имитация мускула морского гребешка («За ними не пришлось опускаться на дно!» — гласил девиз на упаковке; Зеб знал, поскольку иногда перехватывал чего-нибудь пожевать на кухне), гурманский картофель-фри с подливой и блюдо креветок «Какизморя», новый лабораторный продукт, во фритюре.

— К несчастью, у вашего друга произошло событие временной приостановки жизнедеятельности, — сообщила она топ-менеджерам из Нефтекорпа. — Интенсивное блаженство может оказаться чрезмерной нагрузкой на организм. Но, как вы знаете, у него был… простите, у него есть контракт с «Криогением», на все тело, не только на голову — так что все хорошо. Примите мои соболезнования по поводу вашей временной потери.