Пингвины над Ямайкой

Флер повертела головой из стороны в сторону и поинтересовалась:

– А где полиция? Объект-то, по ходу, не простой…

– Полиция – вот там, – ответил Эсао Дарэ, и махнул свободной рукой прямо по курсу (вторая рука лежала на штурвале), – сейчас мы туда подъедем. Такой порядок.

– Полиция тут везде, – уточнил Ним Гок, – Хорошо организовано. Незаметно.

Оскэ бросил взгляд на кубическое сооружение цвета марин-хаки с ядовито-желтой лаконичной надписью «GLC» (Guarda la Costa) и скептически хмыкнул.

– Берег-то, как птичка насрала, а туда же: «береговая охрана». Типа, по-взрослому.   

Катер мягко причалил к плавучему понтону, игравшему роль пирса, между парой рыбацких лодок с атаурскими флажками и маленьким полицейским гидропланом. Персонаж на смотровой площадке «кубика», одетый в тропический комбинезон, оторвался от своего занятия (до этого он листал, кажется, только что распечатанную газету), встал, привычным движением набросил на правое плечо ремень пистолет-пулемета, и сбежал по лесенке на пирс. Каролинский креол, лет немного более 20, оливково-смуглый, среднего роста, и не особенно солидного телосложения.

– Aloha foa, я, как бы, констебль Сиггэ Марвин, береговая охрана Хат-Хат.

– Aloha, bro, – ответила Флер, – А мы, как бы, просто туристы. Это нормально?

– Aita pe-a, – он кивнул, – Только надо пройти инструктаж. Порядок такой.

– Здравствуй, Сиггэ, – сказал Ним Гок, – Нам с Элвирой тоже нужен инструктаж?   

– Ну… – констебль почесал в затылке, – … Вообще, полагается при каждом визите.

– Тогда будем проходить, – заключил кхмер.

– Пошли на мостик, – пригласил Сиггэ, махнув рукой в сторону смотровой площадки. 

Помимо обычных для пункта береговой охраны вещей, таких, как селекторный пульт, мульти-экран монитора наблюдения за территорией/акваторией и бункера, в который периодически падал из принтера очередной лист протокола дежурства, здесь имелась наглядная агитация – огромный плакат на стене с яркими цветными фото и текстом.

-

УВАЖАЕМЫЕ ГОСТИ! Вы прибыли в независимую страну Хат-Хат.

Краткая информация о стране.

Площадь: 0,4 кв. км.

Численность населения: 600.

Столица: Порт-Прим.

Валюта: хатхатский электронный тугрик (het).

Население: банту, папуасы, креолы, полинезийцы, индо-малайцы.

Язык: lingua-franca, pidgin-en. 

Прибытие на Хат-Хат: По прибытии в Порт-Прим проводится фото-сканирование в оптическом и ультрафиолетовом диапазоне. Предъявлять документы не требуется. 

Где остановиться: На Хат-Хат есть три мини-отеля: средний, левый и правый. 

Транспорт: Водный – малогабаритные лодки, наземный – роликовые байки/трайки.

Ограничения: Запрещен ввоз санитарно-опасных предметов, в т.ч. христианского и исламского миссионерского оборудования. Ограничен ввоз  взрывчатых веществ и оружия, двигателей с химической эмиссией и медико-биологических препаратов.   

Достопримечательности: Дизайн синтетической территории страны.

-

Флер пробежала текст одним быстрым взглядом и поинтересовалась:

– А какой курс тугрика, и что на него тут можно купить?

– Не торопись, гло, – сказал Сиггэ, – Сейчас объясню и про тугрики, и про все такое. Короче, начинаю инструктаж. Вы, наверное, в курсе, что две трети населения здесь юниоры из ортодоксально-мусульманских семей Малави. Они сейчас в переходном процессе от крэкнутого состояния к нормальному человеческому.

– Ты всем туристам так объясняешь? – спросил Оскэ.

– Туристам? – Сиггэ хмыкнул, – Думаешь, тут есть туристы? Ага, щас. Сюда, бро, не боятся приезжать только свои. В смысле, местные, из Соц-Тимора и с Атауро, и еще изредка, канаки с востока, вроде тебя с твоей vahine.      

– Вот как? А индонезийцы?

– Говорят, ни разу не были, – лаконично ответил констебль.

– Странно… А австралийцы? Они же тут рядом.

– Да. Они здесь часто катаются на всяких парусных штуках. Сейчас дует устойчивый северо-западный муссон, так что от их острова Роти можно выйти в пролив и катиться вдоль всего Тимора в чистом галфвинде до самого Жако. Но они как-то стараются не выходить на берег тетрабублика. Так, перекусят, наберут воды, и … – Сиггэ Марвин махнул рукой на восток, – …Дальше. Им не очень нравится эта затея.

– А тебе? – спросила Стэли.

– Мы один раз с тобой об этом говорили, – заметил он, – Тут еще надо разобраться.

– Ну, да. Это ты в самом начале сказал. А что теперь? Разобрался?

– Ну, как я тебе так быстро разберусь? Будь я психолог, тогда да, а так…

– А кто ты? – перебила Флер, – В смысле, кто по профессии?

– Я авиа-рэптор. А здесь я – вторая смена. Только что прилетел из Африки. Типа, повоевали. Первая смена, которая здесь была с 30 марта, понемногу разъезжается, а вторая – въезжает и замещает. Лично я сюда вписался, как в отпуск, за компанию с ребятами из нашего авиа-отряда. Тут прикольно, да еще платят.

– А ты случайно не с Понпеи? – попробовала угадать Флер, – Мы неделю, как оттуда.

– Нет, я чуть западнее, – ответил он, – Я из округа Палау, с острова Бабелтаоп.

– Ух ты! А у нас там рядом друзья, на Пелелиу. Рон и Пума Батчеры.

– Ага, – он улыбнулся, – Слышал про них, – Но, знаете, foa, давайте, вы меня не будете сбивать? А то, слово за слово, и у нас инструктаж выйдет часа на два.

…

Сразу после инструктажа, и выхода собственно на территорию «независимой страны Хатхат» Флер и Оскэ смогли убедиться, что Ним Гок никуда не ездит просто так. На Хатхат он прибыл с конкретной целью, и вся маленькая компания из шести человек, переместилась на заранее выбранную им точку в одном из трех широких внутренних углов, где смыкалась пара колец тетрабублика.

– Верфь флапов, – лаконично пояснил комбриг, – Я вам про это говорил.

– Гм… – произнес Оскэ, созерцая навес, оборудованный кран-балкой и поворотной эстакадой с легкими манипуляторными машинами по бокам, – …И что за флапы? 

– Вот… – Ним Гок кивнул в сторону одной из площадок, – Ты раньше видел такие?

– Упс… – Флер почесала в затылке, соображая, как эти штуки могут работать.

В этот момент рядом с ними нарисовался новый персонаж: невероятно подвижная папуаска, примерно ровесница констебля Марвина. Она была одета, как и несколько человек, встреченных по дороге к верфи. Майка и шорты крайне ярких расцветок. (в данном случае – ядовито-желтой с фигурными черными кляксами).

– Aloha foa! Меня зовут Пепе Кебо, я из Кимби-Колледжа, а еще я здешняя пресса! И, между прочим, Ним Гок обещал позвонить, когда приедет. А что в реальности? Мы завтракаем, ничего не подозреваем, и тут мне звонит Сиггэ, типа, что сюрприз…   

– Я собирался тебе позвонить, но еще не успел, – перебил кхмер.

– Не важно, – она махнула рукой, – По-любому, я уже тут.

– Да, – согласился он, – Пепе, это Оскэ и Флер, наши гости…

– Ага! – в свою очередь, перебила папуаска, – Оскэ Этено и Флер Карпини-Хок! Ну, обалдеть! Просто праздник какой-то! Готовый репортаж: «Двое из авторов аферы с тетрабубликом ступили на его кривой берег»! Iri! Fine!

– Пепе военный репортер, – пояснил комбриг, – В этой профессии так принято.

– Я научно-технический репортер-стажер, – поправила папуаска, – А военный только потому, что здесь все время или война, или что-то вокруг войны.

Оскэ вытащил из кармана сигареты и проворчал.

– Какие мы, на фиг, авторы? Когда началась эта малавийская история, я высказался в камеру, чисто из солидарности с дядей Микки. 

– Это детали, – она снова махнула рукой, – Главное: название репортажа прикольное.

– Кстати о деталях, – Оскэ выразительно показал только что зажженной сигаретой в сторону площадки, – Что это за монстры гаражного авиастроения?

– Сейчас подойдут юниоры, и я расскажу. Просто, хочется при них, чтобы они еще раз услышали, потому что они пока не очень врубаются. Три класса образования, причем малавийского дореволюционного, в мусульманской школе при медресе в Лилонгве.