Неучтенный фактор
Неучтенный фактор читать книгу онлайн
В "Неучтенном факторе" Олег Маркеев довел до максимума все негативные тенденции сегодняшнего дня и наложил их на прогнозы ученых о грядущей глобальной катастрофе. Получился мир, в котором страшно жить. Это не то будущее, о котором мечтали. Это кошмарный сон накануне Страшного суда.
Главный герой сериала "Странник" Максим Максимов оказывается в недалеком будущем. На руинах мира, пережившего Катастрофу, идет война всех против всех. Политики продолжают грызню за власть, спецслужбы плетут интриги, армии террористов и банды уголовников терзают страну. Кажется, что в этом мире не осталось места для любви, чести и подвига. Но это не так, пока еще жив последний воин Ордена Полярного орла. Он готов пожертвовать собой, чтобы подарить миру надежду.
Новый, самый неожиданный роман известного автора политических детективов.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
«Зачем пил?» – спросил тогда Старостин.
Кочубей, все еще синюшно-бледный, ответил:
«Чтобы ты больше не предлагал».
Старостин как раз успел поставить графин с виски на пол; двери беззвучно разъехались в стороны.
– Ну?
– Проводил, – коротко ответил Кочубей и сел в кресло напротив.
– Телеграммку додумался не отправлять?
– Естественно. Ты же сказал, сразу к тебе. Не маленький, интонации ловить умею.
Старостин чиркнул зажигалкой. Сосредоточенно раскурил папиросу.
– Как раз дети интонации и ловят, потом слова понимать учатся, – хмуро произнес он. – Что дети, что собаки. К природе ближе. Это мы в словах изголяемся, а там все честно. У тебя собака есть?
– Мастиф-неаполитано.
Старостин покачал головой.
– Рисково пса благородней себя иметь. Может на голову влезть. И прав, подлюга, будет, потому как прав у него верховодить больше. Как считаешь?
– Не знаю. – Кочубей пожевал тонкими губами. – Мой меня слушается. На счет арийских заморочек – это к Кирюше Артемьеву. Я – собачник со стажем, меня не купишь.
– А я вот всю жизнь мечтал собаку иметь, – вздохнул Старостин.
– А что не завел?
– Не до того было. То негде, то некогда.
– Заведи сейчас, кто мешает.
– Фига! Только сердцем к нему прикипишь, какая-нибудь сволочь отравит. Нагадит по мелочи, а у меня сердце кровью изойдет.
– Ну ты накрутил!
– Знаю, что говорю. Пока ты ходил, я тут подумал, за человеком так не буду убиваться, как за псом. Почему? Не знаю. Может быть… Они же в наши дерьмовые игры не играют. Божьи твари, одним словом. Это мы людишек просчитываем, через колено ломаем, давим, как клопов. Вот Карнаухова взять. Лежит, с утра уже лежит с номерком на пятке. Распластали, небось, всего. Дети его что говорят?
– Я связывался. Из морга забирать не хотят. Говорят, пусть Движение за свой счет хоронит.
– Ну говно собачье! – Старостин перекатил в губах папиросу.
– Они же с ним давно в ссоре. Характер у деда, сам знаешь.
– Все равно – говно! – Старостин по-бычьи дернул шеей. – И не спорь!
Кочубей погладил усики, всем видом дал понять, что к теме "отцы и дети" абсолютно равнодушен.
– Ладно, проехали… Ты шифровку аккуратно подкинул?
– Да. – Кочубей сразу же оживился. – Может быть, еще где-нибудь сверкнуть? В секретариате, например.
– Лишнее. Если стукачок и есть, в пункте связи ему самое место.
Старостин встал из-за стола, несколько раз прошел из угла в угол, окутывая себя дымом.
– Как тебе Артемьев?
– Нормально.
– Хм! И что вы не поделили, ума не приложу?
– Разные мы. – Кочубей отвел глаза.
«Вот это точно! – подумал Старостин – Один франт, второй хорек хорьком. Ишь, как глазенками стреляет!»
– Он верит в экономические модели, Иван. Такие лезут в политику, чтобы доказать очередную теорию, подцепленную из иностранного журнальчика. Какое-то экономическое диссидентство, если не хуже. Я бы за такое стрелял…
– Настрелялись, хватит, – отмахнулся Старостин. – А Кирюша на своем месте. Не с нашими свиными рылами в их калашный ряд лезьть.
– Кстати, он наших друзьях, Иван. – Кочубей брезгливо дернул крыльями носа, уловив спиртовой запашок. Достал белый платочек, аккуратно высморкался. – Не чересчур мы, а? Они же не любят, когда их перед фактом ставят. Как бы обиду не задавили.
Старостин круто развернулся.
– Тогда пусть купять себе новый глобус! И новую Россию на нем нарисуют. – Он развел руки. – Вот такие мы, сиволапые и косорожие! Хотите – любите, не хотите – идите нафиг. Сами знают, будут носы морщить, уйдем к узкоглазым.
– После того, как мы спалили "китайский канал", к узкоглазым на сивой кобыле не подъехать, – возразил Кочубей.
Старостин тряхнул головой.
– Не спалили, а сыграли! Красиво сыграли. Узкоглазые в таких делах толк знают, они-то оценят. Пощураться для виду, но уважать станут.
Кочубей пожал плечами.
– Мне бы твой оптимизм, Иван. День прошел, а пока результата нет.
На столе ожил телефон правительственной связи. Мелодичная трель очередью прошила вязкую тишину кабинета.
"Вас вызывает президент. Вас вызывает президент", – металлическим голосом оповестил определитель.
Старостин удовлетворенно хмыкнул, послал Кочубею торжествующий взгляд. Снял трубку.
Оперативная обстановка
Срочно
Сов.секретно
Начальнику СОП РФ
Генерал-майору Филатову
Направляю в Ваш адрес контрольную запись телефонного разговора по линии ВЧ-связи между объектом "Дед" и объектом "Зубр".
Мероприятия в отношении объекта "Зубр" осуществляются согласно Вашего распоряжения от 01.01. с.г.
Нач. 12-го отдела СОП РФ
п/п-к Кузин
Стенограмма
"Дед". – Привет. Как настроение, Иван?
"Зубр". – На букву "хе", не подумай, что "хорошо".
"Д". – Понимаю тебя, Ваня. Прими соболезнования.
"З". – Ага! Ты думаешь, для меня это личная боль? За нас, козлов, больно. Сегодня один, завтра другой… Только волю дай, начнете друг друга дырявить. Не дай бог войдет в моду!
"Д" – Это точно! Однако, есть же профессиональный риск. Вон Николай-батюшка пулю принял, как должное. Дело наше, Иван, царское, терпи, если взялся. Из наших кресел дорога одна – в каземат или на эшафот. Про персональные пенсии можно забыть, не при социализме живем.
"З". – Спасибо, утешил! Я тут мозгую, что народу своему наплести. А ты с утешениями лезешь. Их бы чем утешить? Дураков и у меня много.
"Д". – С дураками построже надо. А умные что говорят?
"З". – Пока ни с кем не советовался. Думаю, стоит устроить старику похороны по первому разряду, с гонкой на лафете, как считаешь? Заодно, кого надо в Москву высвистаем, а? Хвосты накрутим, под хвостом скипидаром намажем, а то вконец в провинции разболтались. Хозяйский кулак забывать стали.
"Д". – Можно, можно … Деньжат из казны на такое дело подброшу. Да и перед Движением я давно не выступал. Хотя, Иван …
"З". – Говори, я слушаю.
"Д". – Да так, мыслишка проползла… Ну припрутся они в Москву, наберутся здесь сплетен, пойдет бодяга гулять по провинциям. На кой нам это надо? Покой дороже.
"З". – Да я и сам об этом думал. Но ведь уже слух пошел, притравили старика.
"Д". – Слух мы прижмем. У него уже был инсульт, да?
"З". – Да.
"Д". – Вот и ладно. Объявим, помер от инсульта, а для своих запустим слух – от передозировки лекарства. Дело, мол, темное, но "контора" уже копает.
"З". – Ага, и все на тормозах спустить!
"Д". – Зачем? Копать-то все одно будем, но тихо!
"З". – Тихо копать у нас не обучены, сам знаешь.
"Д". – Я это на контроль возьму. Сейчас позвоню Филатову, хвост накручу. Или ты "за" Ларина?
"З". – Да оба они мудаки. Филатов, конечно, профессионал. Ларин пока свой интеллигентный пятак морщит и думает, как эту кучу дерьма разгрести, чтобы не запачкаться, твой Филя весь по уши вымажется, а результат даст.
"Д". – Ха-ха-ха! За то и ценю! Так как решим, Иваныч? Стоит мне на трибуну выползать, или как?
