Развращение

— Нет, что вы, — расплылась в подобострастной улыбке Райса. — Конечно, познакомьте нас со своим… э-э-э… женихом, — подобрала она приличное слово вместо точного шссунхского «мучитель».

— Женихом? — Оффь наклонила голову, сделавшись похожей на умную собаку. — Очень мило. Я запомню. А как это будет по-немецки? У нас-с с-сейчас-с с-страшная мода на вашу клас-сику, — призналась она, — ос-собенно на немецкий и клас-сичес-ский арабс-ский. Это так с-стильно…

— «Жених» по немецки — der Brautigam, — сказала Варлека, вновь кляня себя за неизжитую академическую привычку к объяснениям. — Brautigam — в смысле «новобрачный», то есть тот, у кого уже есть женщина, согласившаяся стать его женой. Было ещё особое слово Freier — свободный человек, ищущий невесту. В вашей системе понятий Brautigam — это уже поймавший жертву, а Freier — принявший решение о кладке и ищущий молодую нагиню.

— Как тонко! — обрадовалась змейка. — Когда я была маленькой, — доверительно сообщила она, — у нас-с был в моде язык этих… как их… моллюс-сков. Он казалс-ся таким крас-сивым… Но по с-сравнению с-с любым земным языком это прос-с-сто примитив!

— А что вы сделали с планетой этих самых моллюсков? — сухо поинтересовалась госпожа Бурлеска. Она знала, что.

— Из-золировали, — нагиня высунула язык: Варлека знала, что это был шссунхский эквивалент пожатия плечами. — Они же с-совершенно безнравс-ственные с-сущес-ства! Предс-ставляете, они едят друг друга! С-сильные с-съедают с-слабых, и это с-считаетс-ся з-законным! Мы предлагали им отказ-з-атьс-ся от этих ужас-сных нравов, но они убили и с-съели наших пос-сланцев. Что ещё ос-ставалос-сь делать? Я с-слышала, что у вас-с когда-то тоже было нечто подобное, — по телу юной змейки пробежала дрожь ужаса, — но вы же ис-стребили людоедов физ-зически! — змейка снова вздрогнула, на сей раз от омерзения. Мысль о насилии, не связанном с гоном, вызывала у нагов именно такое чувство.

— Ну, возможно… — Варлека не стала спорить, — но если моллюски вам так отвратительны, почему вы переняли их язык?

— Он такой крас-сивый! Что же в этом с-скверного? — искренне удивилась змейка.

Госпожа Бурлеска промолчала. Спорить с нагами о том, что такое хорошо и что такое плохо, было абсолютно бесполезно.

— Так я вас-с поз-знакомлю с-со с-своим женихом? — снова возобновила разговор Оффь. — Его з-зовут Рэв. Он очень образ-зованный. Вам будет интерес-сно…

Варлека не выдержала: это было уже слишком.

— Насколько я понимаю, — голос её чуть дрогнул, — этот интересный и образованный наг однажды вас поймал. И принудил признать своей жертвой. Сейчас вы вместе едете в Лондон, чтобы он там истязал вас в течении трёх недель, пока вы от боли не потеряете рассудка. После этого вы, может быть, станете способной к зачатию, а ваш образованный и интересный мучитель распалится до такой степени, чтобы оплодотворить вас. Потом, когда вы придёте в себя и убедитесь, что зачатие произошло, вы его убьёте… И вы говорите об этом так спокойно?!

— Нет, что вы, я не такая с-самонадеянная, — змейка качнула хвостиком, ловя равновесие, — я, конечно, вз-зяла с-собой друга. Вдруг я не с-смогу убить Рэва с-сама? Кс-стати, он летит с-с нами. Только он с-сейчас-с на мужс-ской половине.

— Он человек или наг? — уточнила Варлека без особого интереса.

— Человек, — змейка извернулась поудобнее. — Мы поз-знакомилис-сь с-с ним с-совс-сем недавно, но с-с-раз-зу подружилис-сь. Он даже прос-сил меня побыть с-с ним в мужс-ском с-салоне, но я отказ-залас-сь. Это же нез-законно.

— А зачем? — удивилась наивная Райса.

— Он хотел, чтобы во время полёта я с-сделала ему это… то, что вс-се люди любят… — Оффь разочарованно свистнула: видимо, не знала слова. — Как это по-английс-ски… blow up?

— Blow job, — поправила Райса.

Госпожа Бурлеска бросила на неё негодующий взгляд.

— Я поняла. Какая гадость…

— Но почему?! — Оффь широко раскрыла глаза и опустила уголки рта: Варлека против воли чуть было не рассмеялась, до того забавно выглядела мордочка обиженной змейки. — Ведь вам же это очень нравитс-ся! Мы так с-стремимс-ся дружить с-с людьми, делать им приятное… — уголки рта змеи обиженно опустились вниз.

Варлека вовремя вспомнила, что змеи изучают не только земные языки, но и человеческую мимику.

— Есть нравственность, — сказала Варлека, заранее зная, что толку не будет.

— Я з-знаю про нравс-ственнос-сть вс-сё, — вежливо сказала Оффь. — Моему з-знакомому больше вос-семнадцати лет. И он не с-сос-стоит в официальных отношениях с-с другим человеком или нагом. Всё з-законнно.

— Я тоже думаю, что в этом нет ничего плохого, — набравшись смелости, заявила Райса.

Госпожа Бурлеска опустила голову. Она прекрасно понимала, что Райса сама не прочь даться ласковой змейке. Наги тоже получали удовольствие от таких игр, хотя и не сексуальное: им нравилось сжимать в объятиях мягкие и тёплые человеческие тела. Объяснялось это рудиментами охотничьих инстинктов — когда-то предки нагов в шссунхских пустынях вовсю охотились на мелких теплокровных, удушая их в своих кольцах. Как выяснилось после первых контактов с людьми, этот полузабытый инстинкт не уснул до конца. Особенно змеям нравился оральный секс — держать во рту или зарываться головой в живое, влажное и горячее. К тому же наги обожали свежий белок.

Варлеке всё это казалось мерзким. Райса явно не разделяла её мнения — и, похоже, готова была стоять на своём.

«Пусть делает что хочет — но только не при мне» — решила Варлека. «Не в моём присутствии. В конце концов, я её начальник».

— А вы были раньше знакомы с вашим женихом? — аспирантка решила сменить тему.

— Да… мы з-знакомы очень давно, — нагиня осторожно слизнула капельку пота с груди девушки, — Ес-сли бы мы не были з-знакомы, я бы ему не попалас-сь. Мы, с-самки, обычно очень ос-сторожны с-со с-стариками… Но я его з-знала с-с детс-ства. Он был помощником владычицы нашего гнез-зда. Когда была маленькая, он учил меня говорить, — добавила змейка печально.

— Как же он после этого мог?! — возмутилась наивная Райса.

Оффь тихо, печально свистнула.

— Рэв уже с-старый, ему пора думать о потомс-стве, — с-сказ-зала она. — Но мне повез-зло. Он очень умный и ос-сторожный. Он обещал не мучить меня больше, чем нужно для зачатия.

Варлека Бурлеска хорошо помнила тот жаркий весенний день, когда корабли нагов появились в окрестностях третьей планеты Солнечной системы.

Тогда Варлека была молодой аспиранткой, имевшей два несомненных достоинства: сообразительность и осиную талию. А также три серьёзных личных достижения: свежевыученный чешский язык, две авторские публикации в престижном международном журнале «Glocul» и вагинальный оргазм. Всему этому она была отчасти обязана красивому седовласому археологу по имени Густав Водичка, которого Бурлеска в конце концов предпочла профессору Рейке, потому что профессор был слишком церемонен и однонавязчив. К тому же её тогдашняя подруга, Августа Торанс с биохимического, рассказывала, что у профессора имеются некие извращённые пристрастия, а юная Варлека была неопытна и пуглива.

В тот майский день она как раз отдыхала в загородном доме любовника. Она лежала на кровати в ночной сорочке, перечитывала Сэлинджера и слушала, как тихо скулит железная труба в ванной, а хозяйский спаниель молотит по полу авокадовой косточкой.

Сладкая греческая жара распаляла плоть, но навевала дрёму. Она почти заснула, когда зазвонил телефон.

Сначала она не хотела брать трубку, но потом всё-таки взяла. Это был Водичка. Не здороваясь, он попросил её спуститься в подвал, где есть запас воды, сухих галет и лекарств, а также телевизор, который он настоятельно рекомендует включить. Он также велел взять с собой собаку.

Варлека, разумеется, в подвал не пошла, но телевизор включила. Сначала ей показалось, что по всем каналам крутят фантастический фильм тридцатилетней давности: смазанные изображения открытого космоса с какими-то непонятными пятнами среди дрожащих звёзд. Дикторский голос монотонно вещал о правительственных заявлениях и биржевой панике.