Призрак Белой Страны. Бунт теней исполненного, или Краткая история «Ветхозаветствующего» прозелитизм

— Они устроили вертеп в храме, пусть даже в языческом? — удивилась Надежда.

— Что тебя удивляет? — спросил классический атеист Давид. — Везде один обман, везде один опиум.

— Зайдем, «курнем»? — зычным голосом проговорил Рустам.

— Плохая шутка для комсомольца, — тут же одернула его Надежда, постепенно примеряющая тогу комсомольского секретаря.

Прошкин с трудом оторвал взгляд от волшебного здания и дал команду: «Вперед!».

Внутри, среди шума толпы, команд крупье, мелькающих рядом с игровыми столами официантов и официанток, у каждого из четверых возникли свои ощущения. У Прошкина постреливала одна и та же мысль: «Сыграть бы? Не сейчас, не при ребятах, но сыграть?» В отличие от подавляющего большинства оскольских коммунистов, он был человеком не бедным, мог бросить на стол приличную сумму. «Да, да, в следующий раз я сыграю, обязательно сыграю! И пусть Коровин ругается, требует «покаяния». Имею я право осуществить свое страстное желание?»

Давиду показалось, будто он видит своего деда, известного организатора всевозможных азартных заведений. Дед глядел на внука, грозил кулаком, но не за то, что Давид появился в казино. Он слал проклятия отпрыску, который теперь в рядах тех, кто лишил его прибыльного бизнеса.

Рустам выискивал хотя бы одного джигита. Он подошел бы к нему и сказал: «Зачем позоришь нас игрой в поганую рулетку?». Нет, не так: «Давай перережем эту свору, а деньги отдадим на дело революции». Однако джигитов он не обнаружил, поэтому революция пока осталась без дополнительных средств.

Надежда зажмурилась, дабы не лицезреть вертеп, что-то зашептала про себя. Но то были не слова молитвы, а ода Ленину. Вождь мирового пролетариата не смог, увы, заглушить развратное веселье, поэтому Надежда стала напевать коммунистический марш.

К друзьям подошел мужчина в безукоризненном смокинге, спросил: имеют ли желание господа сделать ставки? Давид промычал нечто невразумительное, Рустам, сурово сдвинув брови, отвернулся, Надежда умолкла и крепче поджала змеиные губы. И только Прошкин артистично развел руками:

— Не сегодня.

Лицо мужчины в смокинге тронула едва заметная усмешка. Поклонившись, он тут же исчез.

— Сдается мне, он смеялся над нами, — Рустам буквально кипел. — Если так, то я. то я.

— Заткнись! — строго оборвала его Надежда, и он сразу замолчал.

Они пошли вдоль столов, Прошкин комментировал:

— Обратите внимание, товарищи комсомольцы, на эти лица, глаза.

Он прав! Игра сделала обычных людей подобием зверей. Самые низменные инстинкты — алчность, корыстолюбие, желание во что бы то ни стало разбогатеть легким путем прочитывались здесь точно в раскрытой книге. Жизнь за стенами казино с ее радостями, проблемами, печалями умирала, в крайнем случае, оставалась где-то далеко за пределами достигаемой реальности. Только фишки, карты, голос крупье.

Нет ничего на этом свете: ни возвышенных идеалов, ни священной музыки любви. Все заменила удача! Снова: фишки, карты, голос крупье.

— Скажите, Кирилл, — тихонько произнес Рустам. — Каков смысл этой бесовской игры? Я должен поставить фишки в определенный кружок?

— Примерно так, — ответил Прошкин. Не объяснять же комсомольцу смысл игры? И самому Прошкину влетит и Рустаму. Но тот вдруг крикнул: «Я сейчас!» и исчез. А через несколько минут появился с фишками.

— Ты чего? Не смей! — возмутилась Надежда. — Товарищ Прошкин, скажите ему.

Но Кирилл будто оглох. Гордый джигит наконец-то осмелился поднять бунт против беспощадного вожака в юбке:

— Не мешай! Чтобы описать порок, нужно почувствовать его.

Он положил фишки в квадратик с цифрой 10, почему именно сюда? Он никогда бы не смог этого объяснить. Играл он и. не он?

Колесо фортуны завертелось. Надежда остервенела: «Что ты натворил, товарищ Калоев?», а он — грудь колесом! Он сыграл, смог! Теперь все родное село заговорит о смелости Рустама. Он даже не слышал, как крупье что-то сказал.

Давид душил его в объятиях, поздравлял. Ничего не соображающий Рустам посмотрел на крупье, который повторил:

— Вы выиграли.

— Много?!

— Сумма приличная.

— Новичкам везет, — кисло заметил Прошкин.

— Играю еще! — млея от восторга, крикнул Рустам. — Я обчищу все казино!

— Достаточно! — оборвал его Кирилл. — Новичкам везет только раз. Обменяй фишки на деньги и уходим.

— Я тоже думаю, что достаточно, — поддержала Прошкина Надежда.

Гордый джигит с трудом повиновался. Кирилл тут же эти деньги реквизировал:

— Они пойдут в фонд помощи местному отделению ВКП(б). Надеюсь, товарищ Рустам, ты не против?

— Нет, — хмуро промямлил гордый джигит. — Но мне и моим друзьям хоть что-то достанется?

— Эх, ты, собственник. Думай об обществе и мировом пролетариате. Немного достанется: сейчас зайдем в кафе, попробуем мороженого. Оно у нас замечательное.

Рустам посопел, поскорбел и смирился. Его деньги пойдут на самое благородное дело на свете: подготовку пролетарской революции в городе Старый Оскол!

Ребята уплетали мороженое за обе щеки и дружно благодарили Рустама.

Пылающее солнце катилось на закат. Воздух был уже не таким раскаленным, как некоторое время назад. С реки потянуло прохладой. Наступил вечер.

Валентина и Александр вновь пробирались по колдобинам к дому Варвары. Невдалеке от ее жилища остановились.

— Сначала понаблюдаем издали? — предложил Горчаков.

— Понаблюдаем, — согласилась его спутница. — Только где? Колдунья нас заметит.

— Мы спрячемся вон за тем дубом. Он такой мощный, ветвистый. Нас не видно, зато дом Варвары — как на ладони.

— А соседи?

— Местность выглядит довольно пустынной, — неуверенно произнес Александр.

Они подошли к старому дубу, осмотрелись. Вроде бы никаких любопытных глаз поблизости. Только это еще ничего не значит. Люди могли следить за ними из своих домов. Спрячутся за шторкой и наблюдают.

— Рискну взобраться наверх, наверняка увижу ее двор.

— сказал Александр.

— Что ты хочешь увидеть?

— Знать бы!

— Ужасная глупость: пришли, не имея никакого плана действий.

— План появится, когда хоть что-то произойдет.

— А если ничего?

— Этот момент мы с тобой обсуждали. Придем к Варваре с очередным дружеским визитом.

— Долгожданные визитеры!

— Есть прекрасный повод: в прошлый раз она рассказала не все. Например, что за чудовище прячет в доме?

— Так она и скажет!

— Никуда не денется, — Александр ухватился за ветку дуба, подтянулся и оказался на следующем ярусе ветвей. Затем перебрался на третий. С высоты взглянул на Валентину: мол, как?

— Прекрасно, — улыбнулась девушка. — Но что ты видишь?

Некоторое время он пристально вглядывался, затем сообщил:

— Пустой двор.

Так продолжалось довольно долго, окончательно завладевший городом вечер темнел, видимость становилась нулевой. Горчаков стал спускаться.

— Ощущение, что все там вымерло. И к ней — никого, и из дома никто не выходит.

— Что дальше?

— Мы же решили: постучим, извинимся за позднее посещение и немного поболтаем.

— Саша, я. боюсь. Там что-то неладно.

— Брось! — махнул рукой Горчаков. Однако уверенный голос был обманом, сам он так же ощущал себя не слишком уютно.

— Давай. уйдем?

— А когда придем снова?

— Завтра.

— Завтра у тебя последний день. И статью сдавать. Идем!

— Ноги не слушаются.

— А ты им прикажи: ать-два, ать-два! — пытался он ее расшевелить.

— Смотри, — оборвала его Репринцева.

Горчаков замер. Какая-то пара: мужчина и женщина двигались в направлении дома колдуньи. На даме — нарядное платье, мужчина — в выходном костюме. К сожалению, темнота не позволяла более детально рассмотреть их одежду и, естественно, лица. Не исключено, они приехали сюда на автомобиле, оставили его неподалеку, остальной путь решили проделать пешком. Во-первых, не каждая машина проедет по такой дороге без последствий, во-вторых. мало ли что за причина может быть еще.