Египетские сны

– Знаю, – перебил я. – „Колонии не перестают быть колониями оттого, что они обрели независимость!“ Кстати, он умер в прошлом году.

Это так. Но именно Дизраэли сумел убедить парламент, что помимо финансовой выгоды, Суэцкий Канал, будучи воротами в Азию, представляет собой стратегическую ценность для ведущей морской державы, какой является Англия. Но, выкупив долю Египта, в компании „Суэцкий канал“, Соединенное Королевство получило и новую головную боль: любое волнение в нищей стране, теперь угрожало британской собственности.

– Ну да, Дизраэли… Вечно „эти ребята“ где-нибудь подсуропят!

– „Ребята“!? Ах, я забыл, вы ведь – из озабоченных. У вас с ними – религиозные расхождения?

Какие там расхождения!? Дизраэли, кстати, – крещеный. Вообще, у меня много друзей среди них.

В чем же дело?

Понимаете, они, хотя и толковые, но почему-то не могут понять, когда им советуют: „Не высовывайтесь! Вы – не у себя дома!“

– Вот как!?… на Востоке с таким настроением нечего делать: арабы – те же семиты. Вы не пробовали, мысленно, поменяться с ними ролями?

– Мне больше всех надо!? Пусть сами выкручиваются!

– Вот тебе на!? А ведь там, куда вы сейчас направляетесь, все так и будет! Вы должны быть готовы почувствовать себя чужаком – хитрым выскочкой, не похожим на „нормальных“ людей.

– Не пойму я, куда вы клоните?

– Хочу, чтобы вы кое в чем разобрались. Мне дороги судьбы Востока. И, кажется, вы могли бы здесь быть полезным.

– Хотите сказать, что в Египте…

– Там, куда вас направили, есть, кто угодно… кроме египтян.

– Прекрасно! Так расскажите мне, что это за страна.

– Прежде всего, это – Солнце и Нил. Вода то скрывает почву, то, подставляет ее небесному пламени. Малейший просчет означает утрату плодородного слоя и голодную смерть.

Нильский крестьянин (феллах) с незапамятных лет – ирригатор. С помощью плотин и каналов он денно и нощно держит под контролем стихию. Поэтому лучшее, что могли придумать правители, – это не мешать своим подданным. А для воинской и чиновничьей службы – использовать иноплеменных наемников. Время от времени появлялись люди, которые объясняли крестьянам, как им себя называть и кому поклоняться.

Сначала жрецы объявили Народу, что Он – Египтянин. Его небесный хозяин – Осирис, земной – фараон. Затем пришли византийцы, сказали ему, что Он – копт, должен верить в Святую троицу, а все прежнее – забыть и разрушить. Потом из Аравии налетели орды кочевников. Муллы сказали крестьянину: „Ты – араб, должен верить в Аллаха, подчиняться шейхам, а все прежнее – забыть и разрушить“. Когда явились Османские завоеватели, население превратилось в черкесов и турок, подвластных паше и хедиву. Это подобно бесконечному сну, навеваемому течением вод.

Реальными оставались крестьянский труд и капризный, но спасительный Нил. Десятки веков Народ кормил иноземцев, которые давали ему имя, богов и господ… А потом на их место приходили другие, и все повторялось.

– Но имя „Египет“ восходит к такой старине…

– Не верно. Еще в „Одиссее“, устами Протея и Улисса, Гомер именует Египтом реку. Возможно, это исконное название Нила… Все имена условны и временны. Они придуманы для удобства, но на деле приводят к большим неудобствам и путанице, как только именем, по недомыслию, начинают гордиться…

– А если, кроме имени, нечем гордиться… а – хочется?

– Так, чаще всего, и случается… Эвлин, уже горят звезды. На сегодня достаточно. Ложитесь. Кажется, завтра вас ожидает сюрприз.

9.

На утро проснулся от шума далекой грозы. И, хотя гром приближался, не было признаков шторма. Во сне я не мог оторваться от Бесс. Мне приснилось, что она ждет ребенка, то есть мы ждем ребенка, и я страшно счастлив, что буду отцом.

В дверь постучали. Крикнул: „Войдите!“ В дверях стоял Мэй с бутылкой шампанского.

Эвлин, вставайте! – командовал он – Вы проспите свой день рождения!

Как!? – удивился я. – Разве сегодня….

Одиннадцатое июля! – сообщил Александр. – Поздравляю! – Он откупорил бутылку и разлил по бокалам, которые прихватил из буфета. – „За вас! За ваши успехи, Баренг!“ – Мы выпили.

Что там грохочет?

Салют – в вашу честь!»

Откуда известно про мой день рождения? – интересовался я, приводя себя спешно в порядок.

Дата значится в корабельном реестре.

Ах, да, я забыл. А что за салют!?

Вот выйдем – увидите.

Уже рассвело. Мы стояли у правого борта, глядя по курсу. Ветра по-прежнему не было, и «Святая Тереза» шла на машинном ходу.

Со стороны, откуда вставало солнце, клубясь, расползалась туча. Время от времени ее пронизывали оранжевые всполохи, мало напоминавшие молнии.

– Извержение? – подумал я в слух. Граф рассмеялся:

– Эвлин, вы не видели настоящего извержения!

– В таком случае что это?

– А вы пораскиньте мозгами!

Вся свободная от вахты команда и все пассажиры высыпали на палубу. Впереди маячило множество кораблей, а еще дальше в сером мареве угадывалась тонкая береговая линия. Виднелись какие-то здания.

– Это похоже… на морское сражение – предположил я.

– Почти угадали… – заметил граф. – Это дуэль корабельных пушек и береговых батарей.

– Маневры?! Но сегодня мы должны быть в Александрии!

– Баренг, это война! Она началась одиннадцатого июля 1882 года, пока вы спали!

– Ни с того, ни с сего?!

– Почему же!? Мы с вами даже успели немного в ней поучаствовать.

– Драка на Мальте! Вот почему вы искали газеты!

– Я рад, что теперь вам все ясно.

– Ничего мне не ясно! Боже мой! Что происходит? Кто воюет? С кем? И за что?

– Город, который на ваших глазах расстреливают корабельные пушки, – конечная точка маршрута нашей посудины – Александрия. О, это особенный город! Когда во втором веке после рождества Христова римский император Адриан посетил Алексанрию, он поразился: «Удивительный город! В нем все работают!…». Надо сказать, подавляющая часть населения славного Рима к тому времени состояла из живущих на подачки бездельников – люмпенов.

– Простите, граф, но сегодня бомбардируют не Рим!

Баренг, вчера я вам говорил, что, погрязнув в долгах, хедив Египта продал бумаги «Суэцкой компании» Англии.

Помню.

– Это была лишь отсрочка. Народ еще мог себя прокормить, но жирующие чиновники и офицеры требовали все больше и больше! Деньгами с продажи акций Канала уже не возможно было покрыть всех долгов.

Хедив попал в кабалу Британии, которая требует сократить расходы, уменьшить налоги, государственный аппарат, армию. Пытаясь осуществить эти требования, правитель лишился поддержки военных. Получившие в Европе образование египетские (в основном арабские) полковники потребовали убрать турецко-черкесскую знать, занимавшую ключевые позиции в армии. Возглавивший это движение сын деревенского шейха полковник Ахмед Ораби, в прошлом году добился от хедива Тевфика изгнания черкесов и турок из армии, а, став военным министром, провозгласил: «Египет – для египтян!» – иными словами: «Европейцы, – вон из Египта! Мы вам ничего не должны!»

В ответ британский и французский консулы потребовали от хедива отправить министра в отставку. Хедив хотел это сделать, но Ораби-паша заявил ему: «Сам убирайся!». Пришлось хедиву искать защиты у Британского адмирала Фредерика Сеймура.

Участились стычки с постами, охраняющими канал и европейские представительства. Для защиты собственности Англия снарядила экспедиционный корпус. В арабских странах началась истерия, выразившаяся в призывах к «священной войне». С этим, Эвлин, мы с вами как раз и столкнулись на Мальте.

Вчера корабли экспедиционного корпуса направились к Александрии, и адмирал Сеймур передал Ораби ультиматум: «Разоружить форты и береговые батареи, прекратить сопротивление, передать власть законному правителю-хедиву».

Ответа не последовало, и на рассвете, когда истек срок ультиматума, восемь английских броненосцев приблизились к городу и, по сигналу с флагманского корабля «Александра», приступили к бомбардировке фортов и города.