Процесс Лунного Зайца

Судья Морн ударил молоточком по столу.

— Подсудимый, вы тут не для чтения лекций. Что вы можете сказать в свое оправдание?

— Позвольте, ваша честь, я изложу свою версию событий?

— Излагайте.

— Благодарю, ваша честь. Как уже было сказано, в автономии Токелау нет запретов на деятельность компаний, предоставляющих услуги в области компьютерной эротики и виртуального секса. Такие компании создаются бизнесменами из развитых стран, а анонимность достигается сложным трастом. В документах компании собственником значится адвокатская контора — доверительный собственник. В компании «CESAR» эту роль выполняла моя фирма «X-Friendly». Я тоже не знал фактических собственников «Цезаря», поскольку трастовый договор со мной заключала адвокатская контора «Sed Lex» — посредник, из Белиза. По условиям контракта я должен был лишь вести легальные финансовые и секретарские дела, не вникая в характер продукции, которой торгует «Цезарь». Мне гарантировалось, что компания не нарушает законы Токелау. Если закон нарушался, я мог расторгнуть договор и передать властям все имущество «Цезаря» и документы о моей непричастности к фактическому владению и управлению компанией. На практике такое иногда случается. Когда ситуация вышла из правового поля, я был готов передать дела и имущество «Цезаря» администрации Токелау, но открылись обстоятельства, которые сделали для меня такой выход этически неприемлемым. Поэтому я использовал свое формальное право владения «Цезарем» и предпринял разумные меры, чтобы сделать услуги компании безопасными для легальных потребителей. Та часть компьютерной системы, через которую транслировались опасные услуги, была блокирована сетевыми паролями, которые ни при каких условиях не передавались клиентам. Но, я не мог исключить возможность нелегального проникновения в эту часть. Этого не могут предотвратить и такие организации, как министерство обороны или аэрокосмическое агентство в отношении своих служебных компьютерных сетей. Закон не требует невозможного. Фирма-производитель бытовых микроволновых печей отвечает за безопасность устройств, выпущенных в продажу, но не экспериментальных образцов, которые не продаются. Если кто-то купил украденный образец, то риск последствий ляжет, во всяком случае, не на фирму. Так же обстоит дело с экспериментальными образцами услуг виртуального секса. Материалы дела свидетельствуют о том, что пострадавшие нелегально купили опасные услуги, которые не рекламировались и не продавались «Цезарем». Они купили коды доступа на виртуальном черном рынке, у хакеров, взломавших сетевые пароли, и фирма-производитель в этом не виновна.

— Вы закончили? — спросил судья.

— Да, ваша честь.

— В таком случае, я объявляю прения. Обвинитель, вы можете задавать обвиняемому вопросы.

Прокурор встал и нервно поправил узел галстука.

— Мистер Ледфилд, вы утверждаете, что компания «CESAR» вам не принадлежала и не принадлежит?

— Нет, сэр, напротив, я утверждаю, что эта компания принадлежала и принадлежит мне, точнее моей адвокатской конторе «X-Friendly». Копия выписки из торгового реестра Токелау, подтверждающая этот юридический факт, имеется в деле.

— Но только что вы говорили, что ваше владение носило лишь формальный характер, а реально компанией «CESAR» владели и управляли другие лица, которые вам даже не известны.

— Я как раз говорил о том, что мои права на эту кампанию юридически совершенно неоспоримы, поэтому я полностью законно принял на себя управление. Как было устроено управление компанией до этого момента, не имеет значения.

— В таком случае, зачем вы сообщали подробности, связанные с организацией этой компании?

— Я полагал, что суду они могут показаться существенными.

— Пусть так, — согласился Стилмайер, — Вы приняли на себя руководство компанией и обнаружили в компьютерной системе некие ресурсы, опасные для потребителей. Почему вы их не уничтожили?

— Потому что эти ресурсы могут после соответствующей доработки стать безопасными полноценными услугами виртуального секса, востребованными на потребительском рынке. А экспериментальные образцы, не соответствующие требованиям безопасности, как я уже сказал, не предлагались потребителю.

— Да, но потребители их получали! И вы знали об этом!

— Конечно, знал. И заявлял об этом в полицию. Я понимаю: полиция не справляется с компьютерной преступностью. Но это не основание, чтобы уничтожать программы и интеллектуальные know-how, в которое вложен немалый человеческий труд. Вы же не предлагаете уничтожить кредитные карточки потому, что хакеры иногда взламывают пароли и воруют деньги. Я понимаю, что бороться с законопослушными гражданами проще, чем ловить хакеров, но…

В зале послышались приглушенные смешки. Судья ударил молоточком по столу.

— К порядку, леди и джентльмены!.. Подсудимый, здесь не место для шуток, вы не находите?

— Разумеется, ваша честь. Я просто хотел обратить внимание на то, что обвинитель перекладывает проблему с больной головы на здоровую. Хакеры воруют полуфабрикаты и продают опасные услуги, а судят за это предпринимателей, которые стали жертвой воровства. Я не в состоянии понять логику обвинения…

— В таком случае, подсудимый, задавайте вопросы обвинителю.

Ледфилд энергично кивнул.

— Да ваша честь… Господин прокурор, вы утверждали, что я вовлекал людей в некий порочный круг потребления опасных сетевых услуг и получил от них за это немалые деньги. Для меня это новость, поэтому я хотел бы узнать подробнее, из чего обвинение сделало вывод, что эти услуги продал я или руководимая мной компания «Цезарь»?

— Из того, мистер Ледфилд, что услуги, которые привели к их смерти или увечью, получены с сервера вашей компании.

— Простите, господин прокурор, услуги не были получены. Таких услуг вообще нет в ассортименте компании. Похищался ресурс, полуфабрикат и нелегально перепродавался на черном рынке. Если кто-то взломает дверь вашего гаража и выпьет антифриз, ошибочно приняв его за виски, вас не будут судить, как отравителя. Если даже этот кто-то, украв ваш антифриз, наклеит на него этикетку «виски» и перепродаст в таком виде третьему лицу, вас тоже не будут судить. Я правильно понимаю закон?

— В этом случае, правильно, — подтвердил Стилмайер, — Но, продолжим вашу аналогию. Представим себе, что воры и отравители находятся с вами в сговоре. Они, с вашего ведома, приобретают эту отраву, складывают ее в вашем гараже, а затем, имитируя кражу, забирают оттуда и перепродают с этикеткой «виски». Если, к тому же, они платят вам за аренду части гаража, то ясно, что вы являетесь их сообщником.

— Секундочку, господин прокурор. Четверть часа назад, вы говорили, что у меня не было сообщников, а теперь говорите, что я сам был чьим-то сообщником. Вы говорили, что деньги получал я, а теперь говорите, что их получали организаторы преступления, а я лишь содействовал их преступному бизнесу.

— Вы невнимательно слушали меня, мистер Ледфилд. Я говорил, что у вас был сообщник.

— Да, господин прокурор. Вы упоминали «одного молодого человека, страдающего шизофренией» и говорили, что не можете найти этого, как вы выразились «несчастного юношу». Теперь несчастный юноша-шизофреник обрел множественное число и стал организатором преступления, а я оказался его сообщником? Это новая позиция обвинения или уточнение старой позиции?

— Позиция обвинения не изменилась. Я просто дал пояснения по вашему примеру, и не более.

— А, понятно. Но тогда остается вопрос: почему на меня возлагается вина за незаконное использование ресурса, который перед тем у меня же и был похищен.

Раздался удар судейского молоточка по столу.

— Суд находит прения неконструктивными. В заседании объявляется перерыв на 1 час. Представителей обвинения и защиты прошу подойти ко мне для консультаций. После перерыва суд заслушает свидетелей обвинения.