Ксенос и фобос (СИ)

   - Нет. Люди... Людей - смотри и выбирай себе. Тебе с ними работать. Технику я тебе дам и оружие дам, какое есть. Остальное - сам смотри. Да, и не забывай еще, будь добр, о субординации, хотя бы на людях. Анархии нам только здесь еще не хватало.

   - Слушаюсь, товарищ подполковник,- подскочил Виктор.- Разрешите идти, товарищ подполковник?

   Клюев пожевал губами, помолчал, пошипел-посвистел сквозь зубы какой-то марш.

   - И это... не выделывайся так, майор. Иди вон лучше к аналитикам, они тебе мно-ого чего еще интересного порасскажут. Заодно и план мероприятий составите к завтрашнему дню. К десяти утра ноль-ноль. И помни: подчиняешься только лично мне. Иди уж... Аналитики на втором этаже. Майора Кудряшова там спросишь. Кстати, он москвич. Из тех, командированных.

   Уже в спину негромко добавил:

   - Меня Иван Иванычем зовут. Но только не Ваней. Понял?

   - Чего ж непонятного?- оглянулся с улыбкой Сидорчук.- Меня можно Виктором Сергеевичем. Или просто Виктором.

   - Просто Виктором нельзя. Путаться будем. Виктор у нас один уже есть.

***

   Майор Сидорчук, сорока пять лет, член КПСС, давно неженатый (кстати, пять лет ведь в декабре - юбилей, вроде), лежал на спине, сцепив в замок руки под затылком, и все никак не мог заснуть. Выспался, похоже, пока болел. И хоть сегодня день вышел насыщенным до самого до нельзя... А может, и потому еще и не спится, что насыщенный. Раньше-то в таких случаях он выходил на кухню, медленно пил чай, раздумывая и поглядывая на улицу с пятого этажа, мог и закурить, хотя курил редко, "под настроение". Сегодня вот вокруг были сплошь курящие, а ему даже не захотелось ни разу. Когда простужался, помнится, тоже всегда так было: даже запах курева вызывал тошноту и головную боль. И в командировках, в тех, что упоминаются потом только под грифом "Секретно" и всего одной строчкой в личном деле, тоже не курил. Закурить сейчас, что ли?

   Виктор приподнялся было, но потом снова опустил голову на подушку. Нет уж. Если взялся за разведку, то и с курением надо заканчивать. Курящий в разведке - это его постоянный кошмар. Запах табака разносится в лесу на десятки метров. Потому Виктор и старался брать в разведку только некурящих или бывших спортсменов, которые тоже - только по настроению.

   Итак, что же мы тут имеем?

   Командир - из строевых вэвэшников. Он теперь типа коменданта, начальника городского гарнизона. Нормальный мужик, вроде. Жестковат, правда, но иначе и нельзя.

   Аналитик. Витёк. Этот свой. Встречался раньше на сборах. И разок пересеклись на Кавказе. Тоже надежный товарищ. То есть, верить ему можно.

   Точно - можно верить? Этой вот совершенно невозможной истории с инопланетянами и с тарелочками? Хотя, если вдуматься, он же ничего и не говорил впрямую о зеленых человечках. Это само собой все так подводилось, что вроде больше некому и неоткуда... Фантастика, черт ее задери... Или еще заразу какую-то поминали. Ну да, ну да. Зараза. Крепкая такая зараза. Прямо чума. Аж в воздухе растворяется народ. Вместе с одеждой, что интересно.

   То, что с января стали слишком часто пропадать в городе люди - это Виктор знал. И как на врачей думали, на банды, торгующие органами. И сам даже поучаствовал. Кириенко, мать его... Парни, получается, погибли ни за что. Мартичук погиб. Эх... Как на войне.

   Потом, выходит, в Москве решили, что тут что-то сверхкоррупционное, и полный беспредел, и направили комиссию из УСБ. Вроде как по жалобам. А наши, местные, выходит, эту комиссию быстро "успокоили". Начальство этой комиссии и аналитика, что под прикрытием работал, спрятали в подвал, а рядовых оперативников отправили домой. Ну, что ж... Вполне понятная реакция. Сан Саныч как всегда в своем репертуаре: это мой город, мне в нем жить, и я его берегу...

   Потом на город рухнула новость об инопланетянах, которая была подкреплена подробными выкладками в газете. Хм... Рухнула. Не так. Обвалилась. А еще вернее - обвалили. Кто? Надо будет поговорить с народом... Обсудить кое что.

   Потом понаехавшие по этому поводу ученые, ничего не найдя, решили, что все дело в местном военпроме, в какой-то местной заразе. И этот слух был, пожалуй, самым вредным. Спиртное смели, сразу беспорядки начались. Ну, это всегда так бывает.

   Беспорядки, беспорядки... Так это в учебниках наших и называлось: "массовые беспорядки". Это когда бьют витрины и тащат все подряд из магазинов, переворачивают и жгут машины, топчут упавших, а потом находят себе общего врага. Сначала врагом стали те, кто разносит заразу, то есть те, кто общался с пропавшими. А когда милиция и войска попытались... Вернее, они не попытались, а просто разогнали первую такую толпу на Гайве. Со стрельбой, с жертвами. Ну, не специалисты были, ясно. Надо же было ОМОН и спецов. Рассечь, разделить, выделить, выхватить, увезти горлопанов и зачинщиков. Выяснить, кто и с какой целью поил, кто натравил на людей, кто дал транспорт - они же не пешком из центра пришли. Но не стрелять сразу...

   Ага. Вот отсюда и враг для всех общий: менты, суки, в народ стреляют.

   А тут еще и москвичи наши решили вмешаться... Опять стрельба, опять пожары. Как же все мимо меня-то прошло - просто удивительно даже. Всё проболел. Всё без памяти провалялся. А может, и к лучшему?

   И теперь, значит, власти в городе никакой нет, кроме военной - ну, на это командир и намекал. Ментов, небось, просто порвали. Нашим же мужикам, да еще пьяным, только повод дай... А кто смылся - тот без формы теперь ходит, прячется. Гайва выгорела с краю. Центр... В центре тоже, выходит, бой был. Не думаю, что наши в управлении так просто сдались. Им-то откуда могло быть известно, с чего и как... Теперь вон командир налаживает патрулирование по городу.

   А пока, значит, взяли под охрану хотя бы Кислотный, они ближе. И самое главное: плотину и мосты. Ну, да... Тут, если что на плотине произойдет, никому сладко не покажется. И не только нашему городу, а все вниз по течению.

   Разведка, говорит, ему нужна. А зачем в городе разведка?

   Информация ему нужна, вот что. Интернет работает, говорят, только через спутники, и телефоны тоже - только проводные. Вышки отключили, значит. И спросить никого ни о чем нельзя. А о Молотове только и известий, что "зачумленный город". То есть, все же к тому варианту склоняются, что "военка" напортачила. Ага. Значит, полная изоляция. Оцепление, кордоны. Ну, это ясно.

   Надо будет начать с нанесения границ нашей зоны ответственности. И с контактов с оцеплением.

   Что там еще аналитики рассказывали? Исчезновения, по их данным, а других теперь и нет, происходили практически всегда в темноте и еще тогда, когда человек оставался один. Количество исчезновений, как говорят, не сокращается. То есть, если считать к оставшемуся народу, процентно даже растет. И правда, прямо эпидемия какая-то...

   Ха! А я-то как раз один здесь. И в темноте.

   Виктор перенес из-за головы затекшие руки вперед, бросил их поверх байкового одеяла. Поморщился в темноте.

   Вот сейчас - раз, и нет меня. Приходит завтра посыльный от командира, а меня - нет. Спишут еще одну боевую единицу.

   Мысли в голове крутились все ленивее и ленивее...

   Пока в коридоре не послышался скрип половиц.

   Тут же мелькнуло: расслабился, придурок. Где пистолет? Почему оставил на столе?

   Но уже повернулась ручка, скрипнула дверь. Мелькнул было луч света из коридора, и опять стало темно. Даже кажется темнее, чем было. А потом сбоку привалилось мягкое, горячее, неожиданно нежное, до боли, до хруста, до ломоты в костях нежное.

   И задыхающийся шепот:

   - Нельзя сейчас никому по одиночке, нельзя... Ну, что же ты... Пусти... Не бойся... Это я...