Город, который сошел с ума

– Ну что ж? – думал Васильев. – Будем жить. Раз уж так карта легла. И не надо обманывать себя тем, что удастся отсюда вырваться. Не надо. Вот, научусь крутиться – вертеться. Продукты доставать или что – нибудь ещё. Вот, Валентину эту охмурять начну. Да мало ли ещё что? А все эти заморочки?.. Нужно ещё понять были они или не были. Мало ли что я мог нафантазировать? В конце концов, каждый из нас видит то, что хочет видеть. Значит где – то в подсознании у меня сложился именно такой облик Города, а не какой – нибудь другой. Город, как город. И нечего… Возьми да прослушай пульс у жителей Токио или… да любого города. Тоже удивлялок будут полные штаны.

Васильев бросил окурок, сплюнул и двинулся в сторону нужного магазина.

А магазин оказался совсем рядом. Стоило только улицу перейти и, свернув налево, протопать полквартала. И было в этом магазинчике чисто и прохладно. На стеллажах из нержавеющей стали покоились банки с маринованными помидорами, окостеневшие пачки соли и пакеты с перловой крупой. У кассы грузная дама в белом лениво переругивалась со старухой, которая утверждала, что её нагло обсчитали на девять копеек. Васильев не успел толком рассмотреть ассортимент магазинчика, как кассирша прекратила дискуссию. Она выдала бабке спорные девять копеек, посоветовав ей отложить эти деньги на похороны, и уставилась на Васильева.

– Простите, мадам! – заегозил Васильев. – Могу ли я поговорить с Мусей?

– Муся! – закричала кассирша в загадочную глубину подсобных помещений. – Тут тебя мужчина хочет.

– Пусть пройдёт. – донёсся голос. – Это Валькин новый кадр. Пусть пройдёт, а мы оценим.

– Проходите, мужчина. – сказала кассирша.

Ухмыльнулась и, откинув вверх крышку прилавка, крикнула:

– Вроде ничего себе.

Васильев унизительно засуетился и прошёл, вернее козликом проскакал, вглубь магазина. Там, протиснувшись в коридорчике между мешков с сахаром, он очутился в чистенькой комнатке со столом и двумя мрачными сейфами. За столом и сидела Муся, оказавшаяся вопреки ожиданиям сухощавой, как спортсмен – марафонец.

– Ну, ну, – сказала Муся и подпёрла ладонью правую щёку. – Покажитесь, покажитесь. Интересно, кого в этот раз Валюха подцепила?

Васильев молчал.

Васильев молчал, а поджарая Муся любовалась. А налюбовавшись, подвела итог предварительного осмотра:

– Ладно. Годится. Надо Вальке помочь, а то всё в девках мается.

Это было определённо одобрение Васильева, как перспективного жениха. Васильев открыл было рот чтобы вякнуть, но вспомнил пустой холодильник и вякать не стал.

– Ну, так что же хочет наш артист? – спросила Муся, всё ещё не сводя с Васильева буравящего взгляда.

– Да я… собственно… – начал мяться Васильев. – Мне бы… как бы… еды. Вот.

– Ладно. – Муся раскрыла, лежащую на столе амбарную книгу. – Короче. Как записать?

– Васильев я. Олег Петрович.

Васильев вдруг ощутил унизительность происходящего и, чтобы вернуть испарившееся неведомо куда собственное достоинство, уселся на стул и закурил.

– Миша, зайди! – закричала Муся и тоже закурила. А закурив, достала бутылку коньяка и две рюмки.

– Я не пью! – замахал руками Васильев. – Вернее, пью, конечно. Но сейчас не могу – у меня репетиция.

– У Вас репетиция, а у нас спектакль. – проворчала Муся, наполняя рюмки. А пока она наливала да нарезала невесть откуда появившийся лимон, в дверях появился странный человечек. Маленького роста, подозрительно похожий на домового Константина, только без бороды. Но с такими же колючими глазками и в точно такой же зимней шапке.

– Вызывали? – спросил человечек и почесался.

– Это наш Миша. – представила человечка Муся и тут же спросила:

– Васильев Олег Петрович. Знаешь такого?

– Как не знать? – ответил Миша и снова почесался. – Улица Ленина, дом семьдесят четыре, квартира девять. К ним раньше Константин был приставлен, но начальство решило, что не нужно. Чтоб голая реальность потому что.

– Это у них пусть будет голая, а у нас в штанах. – засмеялась Муся и подняла рюмку. – Ну, Петрович, за людей, которые умеют эту самую реальность создавать.

Васильев тоже поднял свою рюмашку, выпил и зажевал лимончиком. Коньяк был хороший.

А Муся тут же налила по второй и поставила почёсывающемуся Мише задачу:

– Короче, Миша. Обслужишь клиента по высшему.

– Есть! – По военному рявкнул Миша и исчез.

– Вот так вот, Олег. – снова подняла рюмку Муся. – Будешь человеком и с тобой будут по – человечески. А говном будешь – так не обижайся. С тебя полтишок. Будет сдача верну.

Васильев суетливо выпил, отсчитал пятьдесят рублей и вышел на волю.