Даймон

ева, потому как её муж, член политсовета Очень Демократической партии за аренду комнаты платил. Даже у демократов старое правило соблюдается: чьи деньги, того и музыка. Не так грубо, конечно, не в лоб. Никто Штабу госпожу Усольцеву Инну Александровну силой не навязывал. Только зачем силой? Столько иных методов имеется, отработанных, in anima vili испробованных.

К самой госпоже Усольцевой Алёша особо не присматривался. В отношении личном — никакого интереса. Лет на пятнадцать старше, вся в косметике, на ногтях — чуть ли не по картине Пикассо. Разве что ростом вышла, издалека увидеть можно, вёрст за десять — точно. Будь у них баскетбольная команда, цены ей не сложить. В смысле же серьёзном, политическом и вовсе — nihil. Что муж, демократ Усольцев, скажет, то она и повторит — вслух, громко и с придыханием. Демократ Усольцев и сам бы от раздачи ценных указаний не отказался бы, только дел слишком много. Газеты, заводы, пароходы, депутатство — ни головы не поднять, не продохнуть даже.

Год назад господин Усольцев сподобился — лично приехал, дабы позвать на Майдан, в палатках ради честных выборов помёрзнуть. Сам, правда, не мёрз — занят слишком. А вот супруга решилась пример подать, благо шуба норковая имелась.

Пришёл Алёша в Штаб, присел в уголке, затих, ожидая, чего будет. Может, не вспомнят о нем, дальше пойдут — по светлому общечеловеческому пути? Но если спросят, что ответить, о чем рассказать? Про музычку в наушниках, про оранжевые огоньки и смолчать можно (и про переворот, в виду полной неясности), а как про гайку промолчишь? Самому вопрос поднять? Не вчера Алёша родился. Двадцать лет — не так мало, чтобы поумнеть. Это пионеры-герои в старых книжках все сплошь принципиальные до полного суицида.

Зря, конечно, Алёша надеялся. Вспомнили о нем, конечно. И ещё как!
* * *

— А кто виноват? Ты, Лебедев, и виноват. Из-за тебя мы все, блин, в дерьме по самое не хочу. По всем судам затаскают. Зой Космодемьянский, понимаешь, нашёлся!..

— Из-за таких!..

— Тише, господа, тише! Алексей просто не подумал. Правда, Алёша? Вам хотелось как-то выделиться, показать себя. Мы все понимаем…

— Инна Александровна! Ребята! Я же…

— Погодите, Алёша… Да, мы понимаем, вы ещё молоды… Только… У того парня из Десанта, Степана Квитко, серьёзная травма лица. Могут быть большие неприятности. Мы, конечно, десантников не любим, но… Зачем вы кидали гайку, Алексей?

— Я?!

Дорожка 9 — «Персидский марш.»

И.Штраус

(2`11)

Гениальное издевательство над маршем и над Персией одновременно. Любимая музыка детства.

Вышел Алёша из жёлтого здания, спустился по мокрым ступенькам, подошвой по асфальту скользнул, скривился. Вчера мороз, сегодня оттепель, вчера побили, сегодня оплевали.

Вокруг люди в метро спешат, предвыборные крикуны стараются (опять выборы?! опять и снова!), друг друга перекрикивают, с неба то ли дождь, то ли снег, солнце за невидимыми тучами к горизонту, тоже незримому, валится. Сыро, холодно, противно.

Тоска, одним словом. Ой, тоска!

В