Особое мнение (Сборник) (ЛП)

Джордж переключил телефон на вторую линию.

— Привет, Хэнк. Что там у тебя такое срочное?

— Тут неожиданно выяснилось, что руководить заводом на Ио может только гражданин Титана.

— Как-нибудь устроим, — беззаботно отмахнулся Джордж.

— Но гражданином Титана… — Рамарау неуверенно смолк. — Говоря попросту, Джордж, гражданином Титана может быть только блобель.

— Какого черта, — повысил голос Джордж, — а я, по-твоему, кто такой? Блобель. Ну не все время, а только часть, но ведь этого хватит?

— Нет, — горестно вздохнул Рамарау. — Зная про твое недомогание, я навел справки; результат неутешителен — никакие частичные варианты не проходят, нужно быть блобелем все время, ночью и днем.

— Хм-м-м, — протянул Джордж. — Это уже хуже. Но ничего, как-нибудь разберемся. Послушай, Хэнк, у меня сегодня назначена встреча с Эдди Фулбрайтом, моим медицинским координатором, так давай вернемся к этой теме позже.

Положив трубку, Джордж нахмурился и некоторое время задумчиво потирал подбородок. «Ладно, — решил он, — как ни крутись — никуда не денешься, факты это факты, против них не попрешь».

Пододвинув к себе телефон, он набрал номер своего врача Эдди Фулбрайта.

Двадцатидолларовая платиновая монета упала в прорезь, цепь замкнулась, и доктор Джонс перешел в режим активного функционирования. Подняв глаза, он обнаружил перед своим лицом высокие, вызывающе заостренные женские груди, а далее — и их совершенно ослепительную обладательницу, в коей он узнал — быстро просмотрев блоки памяти — миссис Манстер, в девичестве Вивьен Аррасмит.

— Здравствуйте, Вивьен, — приветливо улыбнулся гомеостатический психоаналитик. — А мне казалось, вы на Титане. — Галантно привстав, он предложил ей стул.

На больших, темных глазах Вивьен выступили слезы.

— Доктор, — всхлипнула она, аккуратно промокая слезы платочком, — у меня все очень плохо, все просто рушится. Мой муж связался с какой-то женщиной, я знаю только, что звать ее Нина и что в штабе ВПВ все о них только и говорят. Земная, наверное. А теперь мы с ним одновременно подали на развод и не можем поделить детей, завязалась жуткая судебная склока. Я ожидаю ребенка. — Она скромно потупилась и одернула свою куртку. — Наш четвертый.

— Знаю, — кивнул доктор Джонс. — На этот раз — чистокровный землянин, если справедлив закон Менделя… Хотя закон этот, вообще говоря, применим только к потомству, рожденному одновременно.

— Я посетила Титан, — и вид, и голос миссис Манстер были совсем убитые, — консультировалась у юристов, медиков, гинекологов, особенно много беседовала со специалистами по семейным отношениям. Получила за месяц целую кучу самых разнообразных советов, вернулась на Землю — и нигде не могу найти Джорджа. Он словно провалился.

— Был бы очень рад помочь вам, Вивьен, — улыбнулся доктор Джонс. — У меня был небольшой разговор с вашим мужем, буквально вчера, но Джордж не сказал ничего определенного… Теперь он такая большая шишка, что и не подступиться.

— И подумать, — снова всхлипнула Вивьен, — что я сама и подала ему эту мысль. Блобельскую мысль.

— Ирония судьбы, — философски пожал плечами доктор Джонс. — Так вот, Вивьен, если вы действительно хотите удержать своего мужа…

— Я твердо намерена удержать его, доктор Джонс. Буду с вами откровенна, на Титане я прошла курс терапии, самый современный и очень дорогой курс… и все потому, что так люблю Джорджа, люблю его даже больше, чем свой народ и свою планету.

— Да? — заинтересовался доктор Джонс.

— Меня стабилизировали, доктор Джонс, стабилизировали на основе самых последних достижений медицины. Теперь я все двадцать четыре часа в сутки человек, а не только восемнадцать. Чтобы сохранить наш с Джорджем брак, я рассталась даже со своей естественной формой.

— Какая жертва!

Доктор Джонс был так тронут, что чуть не всхлипнул сам.

— Так вот, доктор, если бы удалось его найти…

А в это время на Ио Джордж Манстер открывал церемонию заложения фундамента; степенно подкатившись к лопате, он сформировал псевдоподию, обвил ею ручку инструмента и после определенных затруднений сумел наконец ковырнуть некое символическое количество грунта.

— Сегодня у нас великий день, — раскатисто прогудел он, предварительно сформировав из слизистой податливой субстанции, составлявшей теперь его тело, некое подобие голосового аппарата.

— Совершенно верно, Джордж, — согласился стоящий рядом Рамарау, с энтузиазмом взмахнув папкой юридических документов.

Местный чиновник — такой же, как и Джордж, большой ком прозрачной массы — волнообразно придвинулся к Рамарау и взял у него папку.

— Эти бумаги будут переданы правительству Ио, — прогудел он. — Не имею ни малейших сомнений, что они в полном порядке, мистер Рамарау.

— Я могу вам гарантировать, — сказал Рамарау, — что мистер Манстер никогда и ни при каких обстоятельствах не вернется к человеческой форме; воспользовавшись самыми современными медицинскими методиками, он стабилизировался в одноклеточном состоянии, бывшем раньше одной из фаз его периодических трансформаций. Слову Манстера можно верить безоговорочно.

— Это исторический момент, — телепатически объявил собравшейся на торжество толпе местных жителей слизистый ком, бывший прежде Джорджем Манстером, — обещает повышение уровня жизни для тех жителей Ио, которые получат работу, он принесет чувство справедливой гордости достижениями своей нации, гордости участия в производстве местного — мы всегда это признавали — изобретения, Манстеровского Магического Магнитного Пояса! Толпа блобелей отозвалась дружными телепатическими криками.

— Это один из самых важных дней моей жизни, — сообщил им Джордж Манстер и, волнообразно переливаясь, направился к своей машине. Водитель должен был доставить его в номер одной из столичных гостиниц. Номер сняли на неопределенно долгое время.

Когда-нибудь он купит эту гостиницу. Прибыли от дела Джордж вкладывал в недвижимость, что являлось делом весьма патриотичным — и выгодным, как считали новые его соотечественники, местные блобели.

— Вот теперь я действительно человек, добившийся успеха, — телепатически передaл Джордж Манстер всем находившимся достаточно близко, чтобы принять излучение.

Сопровождаемый приветственными криками, он прополз по широким сходням в изготовленную на Титане машину.