Трейлер Старика

–Но может быть засланный коварный враг, гнусный диверсант и злобный шпион, злокозненно дождётся выпуска из «детского сада» и уже потом начнёт плести сети и строить интриги? –задумчиво осведомилась она у осколка. И тут же ответила: -Абсолютно исключено. Поверьте, никто и ни при каких обстоятельствах не сможет ни покинуть Зону, ни передать за её пределы какую-либо информацию, ни нанести кому-либо ущерба.

–Почему?

–Потому что. –исчерпывающе объяснила Апельсинка.

Зона

Стена, «Детский сад»

10 часов 05 минут 11 сентября 2047 г.

Дежа вю: Кактус в сатиновых трусах до колен, майке и носках сидел на серо-коричневом диване в комнате бытового обслуживания и ждал, пока просохнут белые буквы имени на новеньком оранжевом комбинезоне. Рядом с ним Электроник склонился над столом и со всевозможной аккуратностью распылял из баллончика краску на трафарет, приколотый к его фиолетовой одежде. Айсберг и Вирус, держа на коленях развёрнутые зелёные одеяния, подтягивали пряжки и ожидали своей очереди.

–Ну, краска! В горле першит. –брюзжал Электроник. –И буквы едва уместил над карманом.

–Кто ж тебя заставлял выбирать такое длинное имя? –резонно возразил Кактус. –То ли дело – у меня. Гордо, коротко, со вкусом.

Он, шурша тканью, сунул ноги в штанины.

–Задом наперёд. –тут же отыгрался Электроник. –Хе-хе.

–Тьфу ты! –констатировал Кактус и переоделся.

Электроник один за другим выдвигал ящички широкого шкафа.

–Не вижу лиловых шевронов. –недоумённо сказал он. –Оранжевые - есть, зелёные – имеются, а нужного мне нет.

–То есть, как нет? –удивился Морж. –Лично принёс вчера целую пачку. Не там ищешь, вот же лежат. И петлички на воротник здесь, и эмблемки в достаточном количестве. Давай помогу.

Он приложил линейку к левому рукаву комбинезона Электроника, сделал отметку карандашом, затем прижал горячим утюгом тёмно-сиреневый шеврон.

–Вот и всё. –сказал Морж. –Теперь не оторвёшь. Петлички пришивай сам.

–Ну, хорошо. Вот мы, мужики, тут всё понятно. –рассудительно сказал с дивана Айсберг. –Влез в мундир - удобно и практично, прочно и гигиенично. О, надо же, стихи получились… А все женщины в Зоне тоже ходят в комбинезонах? Им не разрешается носить всяких там платьев-юбок?

–Бальных, свадебных и театральных? –деловито уточнил Морж.–Равно как курортных, выходных и карнавальных? Видишь, не один ты поэт.

–Эээ… Вроде того… –неуверенно промямлил Айсберг. –А, понятно, откуда тут курорт, балы и театры…

–То есть как «откуда»? –искренне обиделся Морж. –Обижаешь! Допустим, кинотеатральная студия у нас любительская, но спектакли ставит неплохие, все на них ходят с удовольствием, свободных мест не бывает. А уж Новый Год и дни рождения отмечаем так, что… В общем, поживёте – увидите. Другое дело, что фраков-смокингов не надеваем. Но это не потому, что кто-то запрещает.

–А почему?

–Пусть каждый мысленно представит своего ровесника. –задумчиво сказал Морж. –В смокинге и белоснежной рубашке. Перстень на пальце, заколка на галстуке. Платочек в кармане, стрелочка на брюках, крокодиловые туфли…

–Извращенец. Богатенький. Бабу хочет охмурить. Политик. –хором предположила аудитория.

–Обращаю внимание, –Морж назидательно поднял палец, –не прозвучало ни одной положительной характеристики описанного типа.–Так и я о том же говорю: с мужиками всё ясно, как день. –не сдавался Айсберг, –Для нас, мохнатых и тупых, вообще нет ничего красивее униформы и слаще морковки. Но дамы-с?

–Теперь о дамах-с, поручик Ржевский. – Морж продемонстрировал знание анекдота. –Продолжим мысленный эксперимент. Возможно, вы решите через некоторое время найти себе здесь верную подругу и спутницу жизни. Выбор будет, уверяю вас. На что вы обратите внимание в первую очередь, во вторую и третью? Отвечайте по очереди.

Выслушав всех четверых, Морж вздохнул: –Подвожу итоги. На первом месте – душевные качества: доброта, чуткость и так далее. На втором – ум, сообразительность и производные от них. На третьем – симпатичная внешность. В смысле – лицо и фигура. Насчёт платьев и косметики ничего сказано не было!

–Так что же?

–Так то же, что не следует считать женщину Зоны глупее себя. Если она прекрасно знает, что иенно тебя в первую очередь в ней интересует, зачем ей, словно какой-нибудь смазливой идиотке там за стеной, накладывать в три слоя косметику и напяливать на себя что-нибудь невообразимое? Приманивая богатого самца? Они здесь отсутствуют. От безделья? Наши женщины им не маются. От глупости и пустоты духовной? Таковых женщин Старик не отбирает

–Но всё-таки, –настаивал Айсберг, –как насчёт подчеркивания одеждой духовной красоты?

–Поверь, –грустно сказал Морж, –с этим всё в порядке. Даже чересчур.

Неизвестно, принял ли Айсберг на веру слова наставника, но Кактус поверил Моржу. Он-то заметил взгляды, которые Морж украдкой бросал на Апельсинку.

Часть 3. Три сословия рая

Глава 1.Евангелие от Тихони: «И был вечер, и было утро»

Зона

Марьино, дом Тихони

19 часов 50 минут 15 сентября 2047 г.

Белоснежка спрыгнула с дрезины. Протянула титану полиэтиленовый пакет с мытой морковью. Тот бережно принял лопатоообразной ладонью вожделенное лакомство. Осторожно слез, уселся прямо на мощёную гранитными блоками дорогу. Сладострастно засопел, зажмурился, сунул морковку за щёку и принялся обсасывать. Вот ведь моркоманы-то, не устанешь поражаться!

–Обожди меня здесь, пожалуйста. –попросила Белоснежка кучера. Тот флегматично кивнул. Она оглядел прицепной дом на колёсах, полускрытый за кронами яблонь-дичек. Утвердительно хмыкнула, увидев надпись «Тихоня» большими стилизованными буквами над лобовым окном. Прошла по вкусно пахнущей сочной траве к дому, постучала в белую дверь с окошком.

–Входи. –послышалось из полуоткрытого окна. –Смотри не заблудись: прямо, потом – сразу направо.

Белоснежка еще раз хмыкнула, уже насмешливо, и последовала данным инструкциям. Одна стена передвижного домика представляла собой сплошную до потолка полку, плотно уставленную книгами и коробочками с компьютерными дата-картами. Единственное свободное место занимал рисованный портрет Старика. У окна в углу стоял компьютерный стол. За ним во вращающемся кресле с высокой спинкой сидел бритоголовый крепыш в таком же, как у неё, фиолетовом комбинезоне, но с эмблемами служителя.

–Эстет. –представился он, повернувшись с креслом. – Привет, Белоснежка! Это я тебе вчера вечером звонил. Как добралась?

–Спасибо, получилась замечательная утренняя прогулка.

–Присаживайся, наливай сок, если хочешь. Что, опять совка на диване? Ну, наглая птица, поселилась тут и отсыпается весь день. Скоро до того растолстеет, что летать по ночам разучится. Будет гулять вперевалку, словно пингвин. А может быть меня на руках носить заставит. Да сгони её, не церемонься, пусть ближе к плите перебирается, поест и дрыхнет на шкафу! Там для неё даже блюдечко и корзинка стоят. Значит, ты и есть Белоснежка? Тут вот какое дело…

Эстет сдвинул кипу бумаг на столе и вытащил из-под них устрашающего вида том в потёртой картонной обложке. Покачал на руке. -Килограмма два мелкого почерка, однако. – с уважением сказал он. –Начну сразу по существу дела. Этот дом принадлежал Тихоне, который оставил его мне. В наследство, так сказать. Две недели назад Тихоня уехал к Шлюзу, потому что пришёл его срок переселяться. Жаль, конечно, слов нет как жаль! Последний из лично знавших Старика… Его главный апостол, так сказать. Ты ему заочно приглянулась, поэтому перед отъездом он поручил передать тебе своё сочинение. Вот, прочти первую страницу.

Белоснежка положила на колени тяжёлый фолиант, действительно исписанный мелким разборчивым почерком. Кое-где встречались рисунки и таблицы, карты, вклеенные схемы и графики.