Файл №389. Проклятый «Мустанг»

– Двадцать долларов, – тут же отреагировал таксист.

– Поехали, – гость из Соединенных Штатов нырнул в раскалившийся на солнце кузов и тут же открыл оба окна. Впрочем, даже внутри машины было куда прохладнее, чем в плавящемся далеко на севере Вашингтоне. А когда внутрь стал задувать свежий воздух, стало и вовсе хорошо.

Путь по трехполостному шоссе до города занял минут десять, еще около двадцати такси пробивалось по забитым машинами улицам к центру. Столица Коста-Рики ничуть не напоминала тесные многоэтажные американские города. Раскинувшийся на много миль Сан-Хосе в большинстве своем был застроен одно и двухэтажными коттеджами, среди которых изредка обнаруживались девятиэтажные кирпичные «точки», выкрашенные в белые и синие цвета. На улицах росло много зелени, в основном – пальмы. Между пальмами, как и положено в экваториальной стране, порхали разноцветные попугаи и крупные бабочки. Но больше всего американца поразил паровоз, стоящий прямо посреди улицы под невысоким навесом.

Проехав город практически насквозь, таксист остановился возле костела, выстроенного из красного кирпича, с мелко выщербленными, словно после пулеметного обстрела, стенами.

– Полиция, полиция, – водитель указал на стоящее через дорогу двухэтажное здание с высоким каменным крыльцом под полосатым парусиновым козырьком. Молдер кивнул, отдал двадцатку и, перейдя улицу, поднялся внутрь.

В отличие от больших и светлых полицейских участков Соединенных Штатов, здесь стражи порядка сидели по отдельным комнатушкам. Во всяком случае, планировка здания предполагала именно это. Сразу за входной дверью, отделенный от посетителей капитальной стеной всего лишь с одним маленьким окошком, дежурный попивал кока-колу, глядя телевизор. Молдер постучал в стекло, показал свой значок, пожал плечами в ответ на длинную тираду на испанском наречии. Полицейский принялся накручивать диск древнего эбонитового телефона у себя на столе.

Спустя несколько минут послышался грохот многочисленных шагов, сбегающих по невидимой лестнице, потом показалось сразу пятеро защитников правопорядка.

– Лейтенант Дуглас Маргелос, – представился самый молодой из них, лет двадцати, стройный и подтянутый.

– Специальный агент Федерального Бюро Расследований Фокс Молдер, – их гость снова предъявил свой значок.

– США? – на всякий случай уточнил лейтенант.

– Да, – кивнул Молдер. – Я расследую несчастный случай, произошедший пять лет назад. У нас есть подозрение, что имело место умышленное убийство.

Полицейский перевел его слова своим коллегам. У тех разочарованно вытянулись лица, и они стали расходиться.

– Что-нибудь не так? – поинтересовался Молдер.

– Мы ждали данных об одном наркоторговце, задержанном два дня назад в Сьюдат-Кортесе. Он загрузил на свой катер почти килограмм героина, но попался пограничникам. Мы послали ориентировку к вам и думали, что вы прилетели за ним.

– Очень жаль, но мне про это ничего не известно, – Молдер рефлекторно пожал плечами и тут же вскрикнул от боли.

– Что с вами? – испугался лейтенант.

– Ничего страшного. Вчера выписался из госпиталя, но все время забываю, что мне не следует делать резких движений.

– Может, отвезти вас в больницу?

– Нет, спасибо, – покачал головой агент. – Я уже належался. Вы поможете мне в расследовании?

– Каким образом?

– Мне хотелось бы узнать, как провел свое время здесь вот этот человек, – Молдер извлек из конверта фотографию и краткую биографическую справку Роберта Бартуолока. – Куда ездил, с кем встречался, что делал.

– Когда он приезжал?

– В марте девяносто первого года.

– Вы шутите! – вскинул голову лейтенант. – Пять лет назад! Да кто же сейчас его вспомнит? Мы, мистер Молдер, не имеем привычки устанавливать слежки за гостями нашей страны. Даже за богатыми туристами с кристально чистой биографией, каковым, насколько я понимаю, был ваш подозреваемый.

Дуглас Маргелос вернул снимок и документы.

– Но, может быть, есть какая-то возможность попытаться установить хоть что-нибудь о его пребывании в Коста-Рике?

– Ну-у… – полицейский задумчиво прикусил губу. – Попробовать, конечно, можно. Пойдемте со мной.

Кабинет лейтенанта Маргелоса представлял из себя комнатенку примерно пятнадцати футов в длину и пяти в ширину. Окрашенные синей масляной краской стены, большой железный сейф с торчащим из замочной скважины ключом, застекленный шкаф, плотно набитый картонными папками. На потрепанном письменном столе стояла древняя, как линкор «Меримак» [3] печатная машинка. Вместо привычных жалюзей на окнах висели обычные занавески, кондиционер заменяла открытая форточка. Единственным техническим оборудованием был вентилятор – да и тот за ненадобностью стоял на шкафу.

– Однако, у вас прохладно, – уже в который раз отметил Молдер.

– А что вы хотите, мы же в горах, – пожал плечами хозяин кабинета. – Километр над уровнем моря. На равнине и у нас духота. Присядьте на стул, пожалуйста, я сейчас вернусь.

Полицейский спрятал лежащую на столе папку в верхний ящик, запер его на ключ и вышел. Вернулся он почти сразу с толстым, засаленным, потрепанным, измызганным журналом:

– Какой, говорите, месяц?

– Март.

– Хорошо… – Дуглас Маргелос уселся за стол, быстро пролистал его до нужной страницы, после чего начал внимательно просматривать записи.

Молдер отошел в сторону, выглянул наружу. Окна кабинета выходили в какой-то двор, напротив стояло здание в два этажа, неотличимое от полицейского управления. По небу ползли уже не просто облака, а плотные густые тучи.

– Похоже, скоро будет дождь.

– А у нас с мая по декабрь дожди чуть не каждый день льются, – отозвался лейтенант. – А с декабря по май почти ни не случаются.

– А где вы так хорошо научились разговаривать по-английски? – не удержался от вопроса Молдер.

– Я родился в Пуэрот-Лимоне. У нас почти все побережье на английском разговаривает. Но без испанского тоже обойтись трудно. Вот и приходится всем нашим горожанам с детства на двух разговаривать. Однако вам, похоже повезло. И еще… – полицейский удивленно приподнял брови. – Еще, еще… Ничего себе, турист. Одну минуточку.

Он вынул из кармана ручку, сделал на лист бумаги несколько выписок, потом закрыл журнал и поднялся.

– Что там? – поинтересовался Молдер.

– Сейчас вернусь. Принесу подшивку с рапортами.

В этот раз офицер тоже не заставил долго себя ждать, но вернулся уже не с журналом, а с несколькими скоросшивателями.

– Ваш чрезвычайно мирный, судя по справке, клиент, мистер Молдер, пять лет назад умудрился отметиться сразу в нескольких местах. Я бы сказал, что он исхитрился устраивать по скандалу едва ли не каждый день. К большому сожалению, приехал он слишком поздно. В восьмидесятых, до прихода президента Ариаса Чантроса, его бы наверняка пристрелили уже на второй день и списали бы все на никарагуанцев, – полицейский открыл папку, отстегнул замок сшивки, начал раскладывать рапорта. – Ага, вот первый… Или, точнее, третий. Седьмого марта тысяча девятьсот девяносто первого года сержант Публио Хачатис выехал по сигналу о драке в бале «Пуэрто». Пострадавших с легкими травмами – двадцать один, тяжелых – два. Убитых нет. При расследовании выяснилось, что американский турист Роберт Бартуолок обещал выплатить пять тысяч американских долларов тому, кто поймает и принесет ему пустую бутылку из-под рома. Поскольку сам турист участия в драке не принимал, его задерживать не стали. Восьмого марта патрульный наряд обнаружил бегущих по улицам городка нескольких совершенно голых девиц. После их задержания выяснилось, что Роберт Бартуолок купил прямо на улице их одежду, каковую сразу и забрал. Сумма не указана. К сему, мистер Молдер, могу присовокупить, что шестого марта в бассейне отеля «Хилтон» неожиданно появилось два десятка пираний, которых вылавливали на протяжении всего дня. Правда, покусать они никого не кусили, но панику среди отдыхающих устроили. Виновного найти не удалось. Пятого марта по улице перед отелем половину ночи маршировали два десятка горожан, во всю глотку оравших «Янки дудль» [4] . Чтобы удалить их оттуда потребовалось применить силу и задержать двенадцать человек.