Папа сожрал меня, мать извела меня. Сказки на новый лад

48. Ему пришлось нести ее обратно. Не думаю, что Ее Имманентность врубалась в деньги.

49. Не знаю. Это мама придумала, не я. Видимо, надеялась, что растворитель смоет оранжевый. Тогда уже нечего было портить. Все и так хуже некуда.

50. Ее это даже не огорчило, не то что когда из шланга. По-моему, ей даже понравилось. Я, кажется, даже видела, как она в него шоколад макает, а потом ест, хотя, чтобы что-то там вокруг нее видеть, приходилось щуриться. Кругом сплошное оранжевое свечение.

51. Что мы все умрем. Мама сказала Прайдери, что если Великая Умпалумпа отправит его опять за шоколадом, пусть не возвращается. А я уже вовсю огорчалась из-за зверей — шиншиллу и свинку Роланда я не кормила уже два дня, потому что не могла выйти во двор. Никуда не могла выйти. Только в тубзик, но спрашиваться надо было.

52. Потому что, наверное, подумали, что у нас пожар. Оранжевым все светится. Ну, то есть, такая честная ошибка.

53. Мы рады были, что она с нами этого не сделала. Мама сказала, это значит, что Нерис там все-таки где-то осталась, потому что если б могла превратить нас в слизь, как тех пожарников, она бы превратила. Я и говорю, что, может, ей сначала сил на это не хватало, чтоб нас превратить в слизь, а теперь уж ей было не до того.

54. Там и человека-то не осталось. Яркий пульсирующий оранжевый свет, и он время от времени с тобой разговаривает — прямо в голову.

55. Когда приземлился космический корабль.

56. Не знаю. Ну то есть он был больше целого квартала, но ничего не раздавил. Вроде как возник вокруг нас вдруг — весь дом внутри оказался. И вся улица.

57. Нет. Ну а что еще это могло быть?

58. Типа бледно-голубой. Нет, не пульсировали. Мигали.

59. Больше шести, но меньше двадцати. Так запросто и не скажешь, тот это разумный голубой свет, с которым ты пять минут назад разговаривал, или другой.

60. Три. Во-первых, честное слово, что Нерис не сделают больно и никак не навредят. Во-вторых, что если им удастся вернуть ее в прежний вид, они нам сообщат и привезут назад. В-третьих, рецепт люминесцентной смеси для пузырей. (По всей видимости, они прочли мамины мысли, потому что она им ни слова не сказала. Но, возможно, им сказала Ее Имманентность. Она явно имела доступ к некоторым воспоминаниям Сосуда.) Ну и они еще подарили Прайдери такую штуку, типа стеклянного скейтборда.

61. Типа жидкого звука. А потом все стало прозрачным. Я плакала, мама тоже. А Прайдери сказал: «Ну ваще», — и я начала хихикать сквозь слезы, а потом все встало на свои места.

62. Пошли на двор и посмотрели вверх. Что-то там мигало — синим и оранжевым, высоко-высоко, и все уменьшалось, и мы смотрели, пока не исчезло из виду.

63. Потому что не хотела.

64. Покормила оставшихся зверей. Роланда колбасило. Коты, похоже, обрадовались, что их кто-то опять кормит. Как сбежала шиншилла — не знаю.

65. Иногда. Ну то есть, не надо забывать, что она бесила как никто больше на планете, даже до всей этой истории с Ее Имманентностью. Но да, наверное. Если честно.

66. Сидеть ночью, смотреть в небо и думать, что она сейчас делает.

67. Хочет себе обратно свой стеклянный скейтборд. Говорит, он его, а правительство не имеет права его отбирать. (Вы же правительство, да?) А вот мама вроде как довольна, что патент на рецепт «Цветных пузырей» теперь у правительства. Там кто-то ей сказал, что он может стать основой целой новой отрасли молекулярного чего-то. Мне никто ничего не дарил, и мне поэтому волноваться не о чем.

68. Один раз, на дворе, когда смотрела в небо ночью. Кажется, там была оранжеватая такая звезда. Может, и Марс, ее вроде как называют красной планетой. Хотя иногда я думаю, что, может, она опять стала собой и теперь танцует где-то там, где бы ни была, и все инопланетяне балдеют от ее танцев у шеста, потому что им не с чем сравнивать, и считают, что это такой новый вид искусства, и им совершенно все равно, что она немножко тумбочка.

69. Не знаю. Сидит, может, на заднем дворе, с котами разговаривает. Или выдувает дурацкие цветные пузыри.

70. Пока не умру.

Ручаюсь, что так все на самом деле и было.

Подпись:

Дата:

«Солнце, приди же», — пели великаны в «Морской песне» из странствий Одиссея в версии Р. Э. Лафферти, и прирученное солнце приходило каждое утро, как комнатная собачка.

На самом деле это очень старая и очень простая история. Сказка об ошибке, о маленькой лавке чудес, о том, что нам не положено было знать. Это сказка о двух сестрах (мудрой и неразумной), в которой нечто стало кремом для загара, хоть и ни за что не должно было, и оно замещает алмазы и жаб, которые сыплются у нас изо рта.

Сэр Сэчверелл Ситуэлл первым, насколько я знаю, подметил, что остается с нами лишь тайна, а не объяснение, — вопросы, а не ответы. Но иногда ответы и объяснения, в свою очередь, могут создавать тайну или оставлять по себе зазоры и пустоты, а порой ответы мы можем постичь, лишь зная, каковы были вопросы.

Способ, каким история рассказана, определяет саму историю. Он подсказывает нам, за кого болеть, кому мы желаем выжить. «Редакторы, — говорил мне как-то Роджер Желязны, — верят, что они покупают истории, а на самом деле нет. Они покупают способ, которым история рассказана».

Иногда лучше, чтобы солнце не приходило. Это же все-таки предостерегающая сказка, она даже старше тех, которые про «как-все-так-получилось» («Туда не ходи. Там твоего дядю слопал пещерный лев. Не ешь это. Я тебе расскажу, что оно сделало с моими потрохами»), и какая же это предостерегающая сказка, если все началось хорошо, а закончилось еще лучше.

Но остается возможность счастливого конца, и нам нужно хвататься за такие концы, когда бы они нам ни попались. Солнце, приди же.

— Н. Г.

Франческа Лиа Блок

ТЕМНАЯ НОЧЬ ПСИХЕИ

Греция. «Купидон и Психея»

С Купидоном Психея познакомилась в сети. К этому времени оба уже пережили несколько неудачных романов и научились осторожности. У Психеи однажды случились отношения с мужчиной, по его словам, разведенным, но, как потом выяснилось, просто разъехавшимся с женой, которую он по-прежнему любил. Когда Психея призналась ему в любви, он ответил: «Я тебя тоже люблю. Я всех люблю. Мы все — одно». А последней пассией Купидона была самовлюбленная деспотичная актриса, неожиданно порвавшая с ним после того, как он уехал из города, чтобы повидаться со своей самовлюбленной деспотичной матерью. «Уж больно ты угодлив», — сказала она, ничего, впрочем, не имевшая против этого качества Купидона, пока он угождал только ей.

Но несмотря на эти невзгоды, им понравились сетевые страницы друг дружки, оба одолели свои страхи и несколько раз поговорили по телефону. Разговоры оказались приятными, Психея думала, что теперь Купидон пригласит ее выпить с ним чаю или кофе, как это принято делать, несколько раз поговорив с девушкой по телефону, однако он молчал. И как-то ночью, после вечеринки, на которой не было ни одного интересного мужчины, а если и были такие, то ее сторону они не смотрели, хмельная Психея позвонила Купидону, и они несколько часов проболтали, посмеиваясь и даже флиртуя. Кончилось тем, что Психея позвала его к себе. Времени было два часа ночи, но он пришел.

Психея велела Купидону войти в дом через заднюю дверь, которую она оставит незапертой. Жила она в коттедже неподалеку от пляжа. В спальне пахло морем, при коттедже был разбит маленький сад с жакарандой, которая роняла пурпурные цветы в прудик, окруженный замшелыми камнями. Ей нравилось воображать, что у нее в саду живут эльфы.

Услышав, как открывается задняя дверь, Психея затаила дыхание. Зачем ей это? — подивилась она, внезапно ощутив нежную тоску по своему милому, населенному эльфами дому, от которого было рукой подать до пляжа. Купидон может оказаться серийным убийцей — убьет ее, и она умрет и никогда уже не будет жить в снимаемом у городских властей и обожаемом коттедже. Правда, голос его звучал так тепло, так естественно; нет, не может он быть серийным убийцей. А если он некрасив? На фотографиях Купидон выглядел великолепно, однако они ведь могли быть и чужими.