Улан. Трилогия (СИ)

- Рраа! - Кричит он во всю мочь и выхватывает второй клинок. Такая вот обоерукая рубка в кавалерийской схватке - большая редкость, особенно в первые минуты, когда просто-напросто тесно. Однако превосходство как в собственном росте, так и (особенно) в росте и весе коня очень велико. Рюген возвышается над крымчаками минимум на две головы.

Нет, "Шаолиня" не было и "лопасти вертолёта" спортсмен не изображал - всё очень экономично и технично. Однако и этого хватило... Грифич рубил и колол, конь топтал, кусал и сшибал грудью вражеских мелких лошадок. Продолжалось это недолго и вскоре пространство вокруг принца очистилось.

Сколько он зарубил врагов? Да не слишком много - десятка полтора... Всё, теперь пришло время действовать как командиру, а не как бравому рубаке.

Стряхнув кровь с клинков и вытерев подобранной шапкой, Вольгаст засунул одну из сабель в ножны и оглядел поле боя... Да нормально, даже командовать особо и не надо... Отменное личное и командное мастерство сделали своё дело и всего через несколько минут большая часть примерно трёхтысячного отряда крымчаков была уничтожена. Свои потери... Визуально явно немного.

Часть "недобитков" принялась удирать назад - туда, где продолжали греметь выстрелы и слышался шум битвы. Догонять не стали, просто проехали сквозь гору трупов и снова принялись выстраиваться для атаки.

- Раненые! - И уланы с драгунами принялись осматривать себя и соседей на предмет повреждений. Звучит странно, но... В горячке битвы частенько не замечают резаную рану... А потом поздно - человек успевает потерять много крови и часто - летально.

Сделав передышку минуты три, перевязались и доложились:

- Убитых трое, да раненых четырнадцать** - из тех, что серьёзно пострадали.

- Рысью! - Командует аншеф и полки в боевом порядке едут в сторону обоза. Уланы и калмыки уже обратили в бегство татар, вырубив едва ли не половину. Сейчас пришло время замкнуть кольцо.

Крымчаки окончательно теряются - обозники продолжают их обстреливать, да кавалерия с двух сторон... Вместо попытки собраться в кулак... Ну или хотя бы рассыпаться на крохотные отрядики, они мечутся по полю с воем и визгом. Паника окончательная - многие слезают с коней и опускаются на колени, принимая позу покорности - страшно...

В этот раз Грифич не поехал впереди - особого смысла не было. Это получилась уже не атака, а какая-то методичная рубка отдельных отрядов. Пару раз на него вылетали татары с совершенно дикими глазами, но "Волки" просто отстреливали их из пистолей, не вступая в сабельную схватку.

Часть врагов ушла, но незначительная - кони улан были пусть и не столь выносливыми, но куда более резвыми, так что если кому и удалось затеряться, то явно немногим... Калмыки же тем временем рассредоточились и по сигналу Аюки принялись уничтожать коленопреклонённых врагов.

Жалость? Да ни капельки - пусть набеги на Русь и стали достаточно редкими, но всё ещё случались - и попаданец как-то наткнулся на освобождённых из недавнего плена русских крестьян... Зрелище было жёстким даже для бывалого вояки - особенно зарубленные похитителями после начала погони старики и дети, которые не могли бежать в нужном темпе.***

Всего погибло около пятидесяти русских... Калмыков он тоже причислил к русским воинам - на одной стороне сражались. "Варяг" умер всего один, да двое внушали опасения, трое погибших у драгун, ну а большая часть потерь - калмыки. Пусть как вояки они были классом повыше крымчаков, но всё-таки лошадки мелковаты, вот и... Среди улан погибло семеро. Обозники были ранены буквально все, но убитых было всего четверо - от самых опасных стрел спасли те самые вязанки хвороста и другие приспособления, хотя зацепило всех, да не по одному разу.

Трофеи были своеобразные - больше двадцати тысяч лошадей - большая часть крымчаков шла с запасными конями под трофеи. Вот только куда девать их... Степняцкие лошадки для крестьянских хозяйств не годились и шли разве что на мясо, да всевозможным союзникам вроде калмыков и башкир. Сабли у большинства убитых были откровенно низкого качества... Так что по деньгам получилось небогато.

Зато почти двенадцать тысяч крымских татар остались лежать на земле...

Иваззаде Халил-паша* - великий визирь Турции в то время и одновременно - главнокомандующий.

Убитых трое, да раненых четырнадцать** Звучит "Марти-Сьюшно", но это нормальный итог столкновения регулярной "средне-тяжёлой" кавалерии с иррегулярными отрядами - бывало и меньше. К примеру, Наполеон так оценивал боевые качества египетских мамелюков "Один мамелюк справится с тремя французскими драгунами, против десяти драгун потребуется уже десять мамелюков, а сотня драгун справится с тысячью мамелюков". То есть индивидуальное боевое мастерство меркло перед командной работой. Ну а здесь - не только командная работа и индивидуальное мастерство ветеранов-профи, но противник... не самый серьёзный, мягко говоря.

Зарубленные похитителями после начала погони старики и дети, которые не могли бежать в нужном темпе.*** Достаточно распространённая практика людоловов.

Глава одиннадцатая

- Даа, - с оттенком зависти протянул Павел, - хорошая битва вышла.

- Ничего хорошего, - поморщился бесцеремонно развалившийся на ковре Тимоня - сидели "без чинов", а денщик давно уже стал "своим" даже для Наследника.

- Ничего хорошего -, повторил он, - обычная бойня. Это как... Работа, что ли. Куража никакого, только кровища и вонища.

Цесаревич покосился на Наставника и тот кивнул:

- Всё верно - татары не тот противник. Если бы у них была возможность для маневра - да, кровушки могли попить, особенно ежели в степи. А тут... Сам видел - наши кони насколько выше да тяжелее, да выучка.

- Всё равно, - вздохнул подросток, - битва была.

- Тю! - Удивился Потёмкин, - это разве битва? Тебе же сказали - бойня. Ты вон за эти недели успел в перестрелках поучаствовать, да схлестнулся пару раз на клинках с поляками (гвардеец умолчал, что страховали Наследника в эти моменты так...), так там действительно опасно было, а тут...

Конногвардеец махнул пренебрежительно рукой и Павел начал успокаиваться.

Своего подопечного Померанский "обкатывал" под усиленной охраной (обычно не слишком заметной) в разных ситуациях. Прежде всего - воспитать в цесаревиче воинский дух, привить умение смотреть в лицо опасностям. Затем - сделать его "родным" для вояк. Для этого Владимир отправлял его в "командировки" в самые разные полки - так, чтобы была хотя бы видимость какой-то опасности - пули там посвистывают, орудия бУхают...

Результат был - солдаты жутко гордились, что цесаревич сражался рядом с их однополчанами и всячески это подчёркивали. Таким образом они становились как будто ближе к нему, да и он к ним тоже. Получался этакий "вариант-лайт" боевого братства, полезный как солдатам - чувство гордости и некоей "избранности" в сочетании с тем фактом, что подросток воспринимал всё очень серьёзно и старался заботиться о "своих" солдатах. Полезно и Павлу - вооружённый переворот в пользу кого-то другого с каждым днём становился всё более сомнительной идеей...

Да и для имиджа неплохо - когда будущий император может честно сказать, что дрался плечом к плечу с уланами/драгунами/кирасирами/егерями и т.д. Эпоха рыцарства, когда правители вели войска в бой самостоятельно, потихонечку уходила, но правители-рыцари ценились.

А собрались-то в шатре потому, что пили... Устали. Постоянная ответственность, грязь, кровь, вылазки в тыл врага... Ну, у Павла вылазок не было, но для его возраста и имеющихся впечатлений вполне достаточно. И у всех - большая битва впереди. Пусть уверенность в победе была у каждого, но вот уверенности в том, что ты останешься жив... С этим хуже.

Вообще-то пьянство в прифронтовых условиях не одобрялось, но в некоторых случая смотрели сквозь пальцы, особенно если не выпячивать это самое пьянство, а сам ты относишься к высшему командному составу... Кампания собралась небольшая, но интересная - сам Рюген, Павел... И не надо тут о спаивании подростка (!), в это время пить вино начинали в гораздо более раннем возрасте... Тем более, что в данном случае это был скорее антистрессовый препарат.