Из огня, да ...(СИ)

— Неужели ты считаешь, что грубая подделка под человека может кого-то обмануть?

— О чём ты говоришь?! — Мусаши растерянно повернулась к мужчине. — Отец, о чём он говорит?

— Да кого ты спрашиваешь? — я не дал возможности ему открыть рот. — Он скажет только то, что ты захочешь услышать, это же ты его создала! — теперь я уже почти кричал.

— Неправда, — девочка тоже сорвалась на крик. Отлично, из себя я её вывел, теперь нужно постараться не огрести в процессе шоковой терапии.

— А слабо проверить? Ты же такая уверенная, такая всезнающая? Вот докажи! — да знаю я, нормальный человек на такое откровенное «слабо» не поведётся. К счастью, тут ситуация другая.

— Как? — Мусаши буквально кипела, мне даже показалось, что из её ушек сейчас пойдёт пар.

— Да просто — прикажи ему рассыпаться!

— Как это? — девушка опешила, нужно давить, пока она в себя не пришла!

— А как ботам своим приказываешь. Что, слабо? Ведь он настоящий, что с ним станет?

— Не слабо! — девушка метнула гневный взгляд на предмет спора. — Рассыпься!

Шизуо несколько секунд стоял неподвижно, затем, когда Мусаши уже торжествующе посмотрела на меня, послышался тихий шорох, и фигура мужчины рассыпалась горкой серебряной пыли. Девочка застыла, смотря на то место, где буквально секунду назад стоял тот, кого она называла Отцом, и не веря своим глазам.

— Отец… — Мусаши протянула руки к пыли. — Но как же так?

Девочка как во сне сделала пару заплетающихся шагов в сторону отработанного наноматериала, потом внезапно ноги её подкосились, и она навзничь упала на пол.*

Бисмарк с недоумением и тревогой наблюдала за происходящим с флагманом. После столкновения с чужим кораблём команды Флоту вдруг поступать перестали. Туманницы, переставшие получать указания, пытались вести бой каждая самостоятельно, нетрудно догадаться, что это привело к ещё большему хаосу, а пара крейсеров чуть не протаранили друг друга. Плюс к тому, хаоса добавлял непрекращающийся огонь — Туманница была уверена, что флот уничтожил уже около сотни батарей, но обстрел продолжался, и не сказать, что сильно ослаб. Плюнув на всё, Бисмарк взяла управление в свои руки и приказала отойти из Финского залива на перегруппировку. Флот повиновался, и скоро о прошедшем побоище напоминали лишь развороченные берега залива и два черных корабля, намертво сцепившиеся между собой. Ну и, конечно, люди, непонятно откуда взявшиеся, они уже как муравьи кишели по берегам залива. Казалось бы, в том аду, что разверзся на суше, выжить не смогли бы даже тараканы, но оказалось, что это далеко не так. Мало того, по акватории уже рассекали несколько скоростных катеров, и с некоторых из них в воду уже спускались водолазы. Победители спешили собрать трофеи, мало ли что может случиться дальше? Но, конечно, наибольший интерес представляла громадина суперлинкора Тумана, вот только на палубах сцепившихся кораблей уже находилось несколько десятков боевых пловцов, которые не особо вежливо шугали всех любопытных. Поэтому мало кто видел, как из рубки линкора появился парень с девчонкой на руках и как он перенёс её на крейсер. Впрочем, особо любопытных там и не было — люди работали на износ, пытаясь выудить как можно больше всего со дна залива, пока противник не появился снова.

Комментарий к А мы пришли ... 1.* – Вообще этот самый Шизуо — фигура, скажем прямо, мутная и неоднозначная. В фильме однозначно дается понять что он – кукла, созданная Мусаши. В каноне (манге) до этого еще не дошли, но, думаю, там будет то же самое. Тем более что намеки на это проскакивают (к примеру, труп офицера на палубе суперлинкора перед тем, как исчезла Ямато). Да и ведет себя новоявленный командующий откровенно по-идиотски.

2.* – Вот опять же любопытно, могут быть обмороки у ММ? Я почему-то думаю, что могут. Если они получили человеческие эмоции и чувства, если они могут впасть в истерику (привет, Харуна), не говоря уже об устроенном в сериале Конго, то и обморок наверно может быть.

Отредактировано. И отучайся писать абзацы в полстраницы длиной, читать неудобно, да и разбивать — тоже.

GOR

====== Чаепитие ======

Мусаши открыла глаза. Незнакомая каюта, незнакомая обстановка, незнакомый корабль. Девочка понежилась немного на удивительно мягкой и какой-то комфортной кровати. Странно, темницу Мусаши представляла себе как-то иначе. Где, спрашивается, решётки на окнах и грязный холодный пол? Где страшные тюремщики и ещё более страшные учёные — вивисекторы? Где кандалы и ошейники? Надо сказать, что все эти ужасы Мусаши себе представляла только со слов Бисмарк — та любила рассказывать о том, что ждёт попавших в плен к людям Туманниц. Правда, нужно сказать, что на вопросы, откуда она всё это знает, раз уж в плен к этим самым человекам никто не попадал, Бисмарк туманно намекала на какие-то свои источники. У Отца же Мусаши спрашивать почему-то боялась. Вот теперь ей предстоит всё это испытать на себе.

Иллюзий у неё не было — девочка прекрасно помнила, что случилось во время того, последнего боя, и что было потом. Зрелище Отца, рассыпающегося серебристой пылью, снова встало перед глазами. Мусаши зажмурилась и отчаянно потрясла головой. Надёжно похороненные в глубинах памяти воспоминания назойливо лезли наружу. Ведь Туманница не может забыть по-настоящему, даже если очень-очень хочется…

Тело человека в военно-морской форме, беспомощно распластавшееся на палубе. Лужа красной жидкости, быстро увеличивающаяся в размерах под телом. Сейчас Мусаши точно знает, что это кровь, но тогда… А когда — тогда? Память беспощадно докладывает: 2046 год.

Что же было потом, когда же появился Шизуо? В 2054-м*, опять услужливо подсказывает память. А что было между этими датами? Нет, не хочется вспоминать, девушка тряхнула головой и села на кровати.

— Очнулась? Чай пить будешь?

А вот этот голос и его обладатель был Мусаши хорошо знаком. Как тут можно забыть того самоуверенного наглеца, который её посмел поучать, причём таким тоном, как будто с маленькой девочкой говорил. Она резко повернулась к обладателю голоса. Парень удобно развалился в удобном даже на вид кожаном кресле возле массивного стола. В центре стола на почётном месте гордо возвышался здоровенный металлический бак на ножках с небольшим краном на сияющем полировкой боку. Вокруг громоздились небольшие тарелочки со всевозможными сладостями. За столом кроме уже знакомого парня присутствовало ещё два человека. Один, круглолицый очкарик особого интереса не вызывал. Другой же, с хитрой физиономией, был в странной одежде, чёрной, словно мокрой на вид и тоже очень знакомой. Именно так были одеты те люди-тараканы, что захватывали её корпус. Мусаши поёжилась, воспоминания были ещё слишком живыми и очень неприятными, чего уж там. Разговаривать с людьми очень не хотелось, но оставаться в постели было бы и вовсе глупо, да к тому же, хоть девочка и не призналась бы даже себе, но отчаянно хотелось попробовать вкусности на столе. Мусаши со старательно демонстрируемой неохотой слезла с кровати и гордо прошествовала к столу. Судя по улыбкам, мелькнувшим на лицах человеков, вышло не очень убедительно.

— Доброе утро, — приветствовали её сидевшие за столом.

— Позволь представить, — непринуждённо сказал Павел, — вот этот очкарик — это Толик, вторая Ментальная модель тяжёлого ракетного крейсера «Адмирал Нахимов», на борту которого ты сейчас и находишься. А вот этот с хитрой рожей — старшо́й спецгруппы диверсантов, самозакрепившейся у нас на борту. Не смотри что он такой простой на вид, он как таракан: один раз на борт пустил — теперь уже и не знаю, как вывести. Зовётся он мичман Седых, Владимир Павлович, но как оказалось, откликается на позывной «боцман».

Обсуждаемая личность самодовольно заулыбалась, ни капли не обидевшись за такой, в общем-то, нелицеприятный комментарий о своей особе. Заметив недоуменный взгляд девочки, он пояснил:

— А на что обижаться-то? На правду? Так ведь и есть. А сравнение с тараканом — так тож чуть ли не комплимент. Тараканы, они знаешь какие живучие и шустрые? Даже на заражённой радиацией территории выжить могут. Для диверсанта оно самое оно — прыткость и живучесть. Пока боец двигается — он жив, вот так то, — Седых ехидно улыбнулся. — Ну, да что я тебе то рассказываю, сама знаешь на собственном, так сказать, примере.