Весёлые и грустные странички из новой жизни Саньки М.

- Ты, наверное, очень любила свою сестру? – тихо спросила она.

- Конечно. Я и сейчас её люблю. Она была для меня мамой.

- Я всегда хотела, чтобы у меня были родные, а сейчас думаю, может быть, хорошо, что я одна на всём свете? – задумчиво проговорила девочка.

- Не надо так говорить, - проворчал я, - и не думай, пожалуйста, плохо о мальчиках. Они очень хорошие. А такие – может, один на миллион, или на десять…

- Я и не думаю, - легко согласилась Саша, - я же говорю, была бы ты мальчиком, я обязательно бы влюбилась в тебя.

Оказывается, не все девочки спали. Они внимательно слушали наш разговор, вздыхали и скрипели кроватями, но не вмешивались в наш разговор, хотя, я уверен, у каждой нашлось бы, что рассказать по поводу своего сиротства.

Мы с Сашей, углубившись в свои думы, так и заснули, обнявшись. Нас разбудили девочки, предупредив, что к нам идёт воспитатель.

- Проснулись? – спросила Мария Ивановна, входя. Найдя нас с Сашей, заправляющих кровати, улыбнулась и сказала: - Подойди сюда, Сашенька.

Я подошёл, и она, уже по - привычке, повернула меня спиной к себе и прижала, начав перебирать мои волосики.

- Михаил Аркадьевич согласился посмотреть на вас, - сообщила она, наконец, - не понимаю, зачем тебе это надо? Ты такая хрупкая! – я молчал, ласкаясь. Удивительное тепло исходило от этой пожилой женщины. Находясь рядом с ней, понимаешь, что значит «мама».

- Ну, всё, всё, котёнок, одевайтесь и приходите. Знаете, куда?

- Нас Юра проводит, - решил я.

- Вот и хорошо. Умыться не забудьте! – рассмеялась Мария Ивановна.

Юра уже ждал нас, у входа. Увидев меня, он сразу заулыбался, спросив, куда пойдём.

- Сначала умоемся, потом к тренеру. Он обещал посмотреть нас.

Юре, мне кажется, было всё равно, куда идти, лишь бы со мной.

Приведя себя в порядок, мы отправились к Михаилу Аркадьевичу, в спортзал. Тренер там уже командовал разминкой, десяток мальчишек в кимоно бегали по кругу.

- Ну? – строго спросил он нас, - Что пришли?

Кроме Юры и меня, пришли Саша, Настя, и Света.

- Ты, мальчик, мне знаком. У Валерия Борисовича занимаешься? – Юра кивнул, - А ты, Света? У тебя спортивная гимнастика? Хотите ещё борьбой заняться?

- Это не мы, - смутился Юра, - это девочки, - он вдруг осмелел, взял меня так же, как Мария Ивановна, прижал к себе.

- Сестрёнка? – спросил тренер. Юра, к моему удивлению, кивнул. Я задрал голову, с удивлением посмотрев на Юру. Тот ободряюще улыбнулся мне.

- И что мне с тобой делать? – спросил у меня Михаил Аркадьевич, - Эти девочки ещё ничего, а ты… Чему хочешь научиться? Самбо?

- Можно самбо, боевому самбо, русбою…

- Ты уверена, что тебе это нужно?

- Конечно! – удивился я, - Кто меня защитит? – Юра машинально крепче прижал меня к себе.

- Мне кажется, тебе надо заняться вместе со Светой, гимнастикой…

- Михаил Аркадьевич! – сказал я, решительно высвобождаясь из Юриных рук, - Давайте так: Я встану вот здесь, на этом пятачке. Могу делать только по одному шагу, в любую сторону. А вы попробуете надрать мне уши! – услышав недовольное гуденье друзей, я успокоил их жестом, продолжил: - Если у вас получится, мы уходим. Если нет – вы берётесь нас тренировать.

- За что же мне драть тебе уши? – засмеялся тренер.

- За нахальство! – с вызовом сказал я, становясь в круг.

- Любопытно, - проговорил тренер, и быстро схватил меня за ухо. Вернее, ему так показалось. Пальцы его ухватили воздух в сантиметре от уха. Михаил Аркадьевич повторил попытку. Опять не удалось. Никто не видел, чтобы я двигался, всем казалось, что тренер просто промахивается. Любопытные мальчишки бросили тренировку, окружили нас и наблюдали за нашим противостоянием.

Михаил Аркадьевич начал пытаться схватить меня всерьёз, не только за ухо, хоть за что-то, причём, обеими руками. Я уже разогрелся, мне было легко, тело прекрасно слушалось меня.

- Можете бить ногами, - предложил я. Тренер не решился на такой экстрим, перестал за мной охотиться и спросил, переводя дыхание:

- Ну и чему я тебя могу научить?

- Мне надо закреплять навыки, - ответил я.

- Хорошо, - подумав, согласился Михаил Аркадьевич. – Приходите после ужина. Сейчас я занят с ребятами. Вечером буду заниматься с девочками. А ты? – спросил он у Юры.

- Я тоже. С девочками, - ответил Юра, снова завладев мною.

- Зачем? – засмеялся тренер, - С такой сестрёнкой ничего не страшно! – Юра не стал смущаться. Он ласково прижимал меня к себе, даже ткнулся чем-то мне в темя.

Выйдя из спортзала, мы побежали на пляж, купаться.

Несмотря на кажущуюся свободу, за нами внимательно следили воспитатели и пионервожатые.

На пляже стояла вышка для наблюдения, оснащённая спасательными кругами. Прямо возле берега, на противоположных заборах, тоже висели лёгкие спасательные круги, у небольшого пирса стояли две лодки с вёслами и навесными моторами.

Мы купались и бесились на мелководье. С нами купались девочки и мальчики, мы перемешались, меня мучили все, кому не лень, я восторженно вопил от радости.

Ну и пусть, что мелко! По утрам буду убегать и плавать, сколько угодно!

Замёрзнув, мы выбирались на берег, падали на лежаки и обсыхали под жарким июньским солнцем.

Света тоже не отставала от нас в веселье, радовалась вместе со всеми, тоже бесилась с Юрой.

Она улыбалась мне, а однажды сказала:

- Саш, пойдём, выжмемся? Надоело лежать в мокром!

- Пошли! – без задней мысли ответил я, забыв о том, что я всё-таки мальчик. Только зайдя в кусты, я понял, в какую ловушку попал.

- Я отойду, - сказал я, - стесняюсь…

- Ну да, - согласилась Света, оглядывая меня с ног до головы, - тебе есть, чего стесняться!

Я спрятался и, сняв плавочки, тщательно выжал их, потом надев одни за другими, опасливо оглядываясь.

Опять внимательно себя оглядев: не выпирает ли что лишнее, хотя, от холодной воды всё ужалось до маленького комочка. Убедившись, что всё в порядке, вышел к Свете и замер: Света не спешила одеваться, повесила свой купальник на ветки, и стояла, обсыхая.

Я открыл рот, глядя на неё.

На её стройные длинные ноги, чистенький живот с очень красивой складочкой внизу, аккуратненький пупок, тонкую талию. Света, заметив, какой эффект она произвела на меня, завела за голову руки, якобы поправляя волосы, и её, уже начавшие наливаться грудки, предстали передо мной с самой выгодной стороны. Выше – точёная шейка, красивое лицо с огромными глазами, длинные шелковистые волосы.

- Нравится? – спросила Света. Сглотнув, я кивнул, не понимая ещё, для чего это она делает: неужели только похвастаться? Но, когда Света с сожалением глянула на меня, я понял.

- Когда подрасту, у меня тоже всё так же будет, - буркнул я.

- Может, и будет, - криво улыбнулась она, - только когда?

Кровь бросилась мне в лицо, я выбежал из кустов, упал на лежанку, и попытался не заплакать.

Думаете, мальчику всё равно, как он выглядит? Ошибаетесь!

Дома брат достал, называя меня уродом, сейчас я уже почти забыл, и вот, опять!

- Саш, что с тобой? – встревожился Юра. Саша тоже смотрела на меня. Остальные купались.

Может быть, я бы сдержался, если бы не их сочувствие, но при виде озабоченных лиц Юры и Саши, слёзы сами собой побежали из глаз.

- Саша, - теребил меня Юра, - ну, Саш! – он с трудом оторвал меня от лежака, посадил к себе на колени, и стал стирать слёзы, откуда-то взявшимся платком.

- Тебе Света что-то сказала? – догадался он. Я отрицательно замотал головой:

- Нет, не сказала. Показала.

- Что показала? – насторожился Юра.

- Какая она красивая…

- Сашенька, - вздохнул Юра, - пойдём? Я хочу тебе что-то сказать.

Я согласился, чтобы больше никто не видел моих слёз. Я посмотрел на Сашу, она, понимающе, кивнула.

Когда мы отошли подальше, сели рядом, на песок. Юра обнял меня, прижал к себе, потёрся щекой о моё колючее темя.

- Знаешь, Сашенька, когда я сказал тебе, что живу в детском доме с рождения, я сказал неправду. Я так говорю, чтобы не расспрашивали, что да как. На самом деле я в детском доме только год. До этого мы жили в своём доме, у меня были папа, мама, сестра, младшая. Мы с ней постоянно ругались и даже дрались. А потом они все сгорели во время пожара. Я остался жив только лишь потому, что отпросился на рыбалку, мы с пацанами ночевали в шалаше, а рано утром ловили рыбу. Такой клёв был! – мечтательно вздохнул Юра. – Я бежал с рыбой, чтобы похвастаться, а прибежал на пепелище. Я не знаю, как не сошёл с ума, увидев всё это. Милиция, пожарные, обугленные трупы, трупик… - Юра зажал в себе слёзы. – Лучше бы я погиб вместе с ними…