Туристы (СИ)

Комендант Фогель боялся ходить в седьмой кабинет: по своей сути он был заурядный клерк, а не заговорщик. Но Траурихлиген и его втянул в свои тёмные дела... и Фогель обязан был из клерка превратиться в заговорщика... Фогель занял тот стул, который больше других был задвинут в угол, и просто пялился в “легендарную” шкуру безвременно погибшего тигра. Он просто отсидится здесь, а потом – поползёт назад, в свою тёплую комендатуру – считать боеприпасы, провиант и живые резервы. -Поехали, черти! – ругнулся Баум, видя на огромном экране то, что транслировали камеры наружного наблюдения. – Нужно не пустить их никуда! – громко зашипел майор прямо в ухо Фогеля, заставляя последнего морщиться. – Видите, проклятый гауляйтер что-то заподозрил! -Можно оглушить их, а потом – выбросить в чаще, чтобы их съели дикие звери... – робко предложил Фогель, стараясь лишний раз не высовываться из угла. -Здесь из хищников остались только драные кошки! – возразил Баум. – Всех волков и медведей отпугнуло излучение трансхрона! Даже лисицы, и те – сбежали! -Я знаю, как я с ними разделаюсь! – зловеще прошипел Эрих Траурихлиген, неожиданно вклинившись в спор и испугав обоих. – А заодно и с проклятой Светлянкой! А потом и с Сенцовым этим недорезанным! Баум, Шульц, идёмте за мной! Чёрт, эти букашки ещё смеют мне дерзить!.. С этими словами Эрих Траурихлиген выскочил из кресла, едва ли не извергая молнии из глаз, и стремительно рванул прочь из седьмого кабинета. Баум и Шульц рванули за ним, а комендант Фогель, довольный тем, что ему идти не надо, небыстро поднялся на ноги, вышел в коридор, задвинул тайную дверь и отправился к себе в комендатуру. Эрих Траурихлиген заставил Баума и Шульца спускаться вниз, к пожарному выходу. Он перескакивал через две-три ступени, Баум тоже старался перескакивать, чтобы не отстать, а Шульц на каждом шагу спотыкался, грозя покатиться кубарем. Сатанея и рыча от злости, Эрих Траурихлиген три раза промахнулся ключом мимо замочной скважины, пока пытался открыть пожарный выход. Раньше он так никогда не психовал, и Баум с Шульцем тихо тряслись: а вдруг он усадит обоих на кол от злости?? Промазав в четвёртый раз, Траурихлиген размахнулся и высадил несчастную дверь ногой. Дверь сорвалась с петель, вылетела на улицу и разбилась на куски о булыжники, которыми был вымощен задний двор райкома. -Меня этот гауляйтер уже достал! Индюк надутый, дебильный бабуин! – дико рычал Траурихлиген, широкими шагами пересекая задний двор и направляясь прямо к неказистому сараю, который торчал в самом его конце. – Позавтракал он, видите ли! Сейчас, я угощу его коронным блюдом – и он подавится, жирный чёрт! -Вы хотите вывести “брахмаширас”?? – устрашился майор Баум, который отлично знал тайну этого сарая и боялся... -Другого он не заслужил! – рявкнул Траурихлиген, высекая сапогами из булыжников искры. – Свинорылый баран, чёрт бы его сожрал! В бараний рог скручу! Шульц едва поспевал за ними: ноги коротки, и выспался неважно, потому что этой ночью снова заливал свои страхи шнапсом и заедал хозяйскими эклерами. Эрих Траурихлиген вытащил из кармана ключ, отпер замок и переступил низкий порог, зайдя во мглистую сень сарая, где прятался садовый и уборочный инвентарь, несколько “издохших” аккумуляторов, рабочие комбинезоны, в которых механики ремонтировали подбитые танки... Следующим майор Баум пропустил пьяноватого Шульца, а сам зашёл последним, хорошенько затворив за собою прочную дверь, дубовую снаружи и стальную внутри. Эрих Траурихлиген, освещая свой путь карманным фонариком, уверенно двигался туда, где на вешалке висели комбинезоны, а добравшись до них, протянул руку и сдвинул все комбинезоны в сторону. Луч его фонарика упал на узкую дверь, которая скрывалась там, за комбинезонами и несла на себе кодовый замок. Траурихлиген набирал запутанный код не пальцами, а рукоятью стека, потому что каждая из кнопок несла в себе смертоносный “сюрприз”. Майор Баум и Шульц стояли за его спиною и молчали, потому как знали, что их свирепый командир замыслил что-то страшное... Узкая дверца послушно отворилась, пропуская в сырой и холодный подвал – в подземный ход, тёмный, жуткий, стены которого были выложены одинаковыми круглыми булыжниками. Ход плавно спускался вниз, и где-то там, в его могильной глубине зловеще выли сквозняки... Эрих Траурихлиген пригнул голову и нырнул прямо туда, в сырость и холод подземного хода, подав своим спутникам молчаливый сигнал следовать за собой. Майор Баум всегда входил в этот ход с долей опаски: слишком уж много тайн он скрывал. А человек, который знает тайну, всегда в опасности, тем более тот, который знает тайну Эриха Траурихлигена... Майор снова толкнул перед собой Шульца: так приказывал ему генерал. Шульц споткнулся о высокий порог, заныл, потому что больно ударил палец... -Тихо! – шикнул майор Баум, оглядываясь по сторонам так, словно бы кроме их троих тут был кто-то ещё, таинственный и страшный... -Простите... – пробулькал Шульц и заглох, семеня туда, куда подталкивал его Баум. Траурихлиген всё двигался вперёд, светя фонариком, мимо запертых стальных дверей по обеим сторонам коридора. Он не остановился ни у одной из них, а всё двигался вперёд и вперёд, в самое тёмное, глубокое подземелье, самое зловещее, где скрывается самая страшная тайна... Вскоре коридор кончился – впереди выросла широченная, тяжёлая дверь, сделанная из блестящего металла, с таким замком, которые обычно вешают на сейфы. На сейфы будущего. Шульц и Баум разом замерли, видя в свете фонарика дьявольский блеск металла двери. -Мы пришли! – страшным полушёпотом сообщил им Траурихлиген, отпирая этот замок, сконструированный на заводе будущего, замок, который никто, кроме него, не умел отпирать. Майор Баум подспудно боялся всего из будущего – боялся и этой монолитной двери, и этого замка... старая дверь была намного лучше. Пускай, не такая надёжная, зато нестрашная... В замке что-то громко щёлкнуло, потом щёлкнуло снова и снова, а спустя несколько минут дверища стала с тихим жужжанием и шелестом открываться – там был установлен механизм, который открывал её, потому что эту дверь не сдвинули бы с места и шесть человек, и семь, и десять. -Очень многое заставляет меня ставить под сомнение вашу профпригодность! – проворчал Эрих Траурихлиген, следя за тем, как жуткая дверь из будущего послушно открывается, чтобы пропустить хозяина к своей страшной тайне. Майор Баум похолодел: генерал узнал про лазутчика в вентиляционной шахте... К тому же, если он ставит под сомнение эту самую профпригодность – значит, того, кого он посчитает непригодным, в будущем ждёт только кол. Вот и над Баумом навис кол. -В подземной камере у меня сидел заключённый под кодовой кличкой Змей! – суровым голосом продолжал Траурихлиген, вступив за дверищу и шагая по красной ковровой дорожке мимо диванов и картин. Потолок над его головой становился всё выше: в конце пути ждал “брахмаширас”, и крышу бункера специально вознесли на многометровую высоту, чтобы машина поместилась под ней. Баум и Шульц едва ползли: оба знали про лазутчика, оба промолчали, генерал выведет их на чистую воду и заменит более расторопными и честными кадрами... -И недавно я узнал, что мой заключённый больше не в камере, а на свободе! – Траурихлиген рычал, громко топая сапогами, а Баум и Шульц съёживались после каждого его свирепого слова всё больше. – Вы представляете: он мне по телефону позвонил! – ехидно хмыкнул он, а потом вдруг остановился и развернулся, бросив луч света в лицо майора. -С вашего аппарата, Баум! Майор почувствовал во всём своё несчастном теле могильный холод – генерал узнал всё, что они попытались от него скрыть, он в ярости и сейчас начнёт казнить... Он едва проглотил неуставное слово “Упс”, которое прицепилось к нему с недавних пор. Вытянувшись в струнку, как положено перед начальством, он ожидал, что Траурихлиген сейчас выхватит пистолет и выбьет ему мозги. -Что вы скажете в своё оправдание??? – Траурихлиген надвинулся на Баума, с такой силой сжимая в кулаке свой фонарик, что последний, стальной, начинал коробиться. -А... – Баум забулькал, а перепуганный Шульц, пятясь, отползал всё дальше в темноту. -Стоять, Шульц! – Траурихлиген пригвоздил его свирепым приказом, и Шульц застрял, будто бы окаменев. – Ну что вы блеете, Баум! – он снова насыпалася на майора, требуя от последнего вразумительных ответов, а у Баума словно кость в горле застряла – он даже задыхаться начал... -Чёрррт... – прорычал Траурихлиген, вспомнив про гауляйтера – если тот успеет доехать до аэродрома – то может спасти свою жизнь от “брахмашираса”, добраться до Берлина и погубить его генеральскую карьеру. – Ладно, Баум, не стойте! Я потом поговорю с вами про Змея! Сейчас у меня есть более важные дела, чем вы! Выплюнув эти слова, Траурихлиген отстал от полуобморочного майора и продолжил двигаться дальше по коридору. -Идёмте! – позвал он Баума и Шульца, которые едва могли ноги поднимать, выходя из жуткого ступора. По щекам Баума текли бессильные слёзы, и он прятал их в кромешной темноте, чтобы никто не увидел, насколько он испуган. Коридор уже закончился, и Эрих Траурихлиген остановился возле колоссального “брахмашираса” – машины, которая была страшнее любого танка, самолёта, даже крейсера... “Брахмаширас” зловеще сверкал в рассеянном свете странных лампочек, которые Траурихлиген принёс из того же будущего, а сам Траурихлиген свирепо морщился, сдвигая брови и уничтожал похолодевшего Баума своим страшным взглядом. Шульца он пока не трогал: а что с него взять, с этого “инакоспособного” слизня, который только и может, что прислуживать за столом и драить пол?? -У беглеца был ваш смартфон! – Траурихлиген всё свирепел, не отставая от Баума даже тогда, когда снимал с шеи свою деталь от “брахмашираса”. – Что вы об этом знаете, Баум?? – громыхнул он, стиснув кулаки. -Я... потерял телефон... – промямлил майор, задыхаясь от страха. Это никакое не оправдание: когда генерал выдавал всем эти “телефоны будущего” – он строго предупреждал, что терять их нельзя. За потерю телефона майор Баум мог запросто поплатиться жизнью, тем более, что его “волшебная трубка” бесследно исчезла именно после схватки с таинственным бородатым лазутчиком. – “Отлично”... – сурово прошипел Траурихлиген, едва удержавшись и не пристрелив Баума на месте. – Мы можем ускорить выполнение Плана Триста Семь в четыре раза! И я его ускорю, потому что у нас есть все условия для этого! Я удивляюсь, как эти условия только остались... при таких “вундеркиндах”, как вы! Мало того, что Сенцов тут напортачил,так ещё и вы, Баум, от кого я меньше всего ожидал подвоха! А если бы ваш аппарат нашёл не Змей, а гауляйтер??? Как бы вы после этого заплясали?? Заёрзали бы! – выплюнул генерал, прямо намекая на кол для майора. -Я... не заметил, как он выпал... – соврал майор на некоем автопилоте, который, похоже, ничего хорошего ему не принесёт. -Вы обязаны смотреть во все глаза! Стать ради “плана триста семь” сверхлюдьми, если я от вас это потребую!! – рявкнул Траурихлиген, топая так, что его каблуки высекали из бетонного пола искры. – А вы?? На моём месте четыре месяца торчал Сенцов! Змей сбежал прямо у вас из-под носа!! И куда вы только смотрели, ленивые слепые сурки?? -Турист был неотличим от вас, ваша светлость... – промямлил майор Баум, всё острее чувствуя под собою виртуальный кол. – Он всё делал, как вы... мне и в голову не могло прийти, что он – это не вы... А про Змея я не знал... -Я не удивлюсь, если вы проморгаете Журавлева! И зарубите себе на носу, что наши враги – не только Гитлер и русские, но и спецслужбы будущего – тоже! Ладно, всё, всем молчать! – отрезал Траурихлиген и вскочил в кабину “брахмашираса”. – Я выезжаю, отдраить верхний люк! Шульц, поменяете дверь пожарного выхода! – приказал он и захлопнул за собою дверцу. -Есть! – выкрикнул Шульц, стараясь не заикаться. Он бы поменял все двери во всём штабе, лишь бы никогда больше не видеть ни кол, ни “брахмаширас”, ни эти смартфоны-телефоны... из ада, от чертей... -Есть, – согласился Баум, который где-то, в глубине себя, боялся “брахмашираса”, как чёрта, и подошёл к рычагам, которые открывали и закрывали верхний люк. -Ахтунг! – громко крикнул он на всякий случай, и нажал на длинный рычаг, торчащий из стены и предназначенный для того, чтобы люк открылся. Потолок бункера – толщиною в семь метров – начал медленно разделяться на блоки, отъезжая в специальные ниши, открывая широкий проход наверх. На месте заднего дворика райкома образовалась тёмная, прямоугольная зловещая дыра. Шульц прижался к холодной стене: “брахмаширас” внушал ему невменяемый животный страх. Бедняга готов был забиться в любую дыру, лишь бы не видеть, как машина-чудовище поднимает свои блестящие лапы, словно бы разминая их перед прыжком, как с лязгом и искрами вырывает она из бетона свои смертоносные когти, заточенные до остроты бритвы. Майор Баум тоже прижался к стене – обозлённый генерал мог не посмотреть под ноги своей адской машины и случайно искромсать его на мелкие кусочки. Ужасная лапа просвистела перед носом майора и жутко щёлкнула острейшей клешнёй – точно искромсал бы, если бы Баум не отошёл с дороги. Как только потолок раскрылся достаточно для того, чтобы выпустить “брахмаширас” на волю – сверкающая машина, весящая несколько тонн, выполнила изящный кошачий прыжок и мигом очутилась на поверхности, распугивая тех, кто оказался вблизи от неё. Эрих Траурихлиген настроил модем бортового компьютера на частоту камер наблюдения и увидел, как по лесной дороге уезжает из города “Мерседес” гауляйтера. Траурихлиген повернул штурвал, и “брахмаширас” легко и проворно зашагал через город в сторону тёмного леса. Заслышав, как лязгают об асфальт его лапы, патрульные прижимались к стенам домов, чтобы чудовище не превратило их в свежий фарш. Проезжая на “брахмаширасе”, Траурихлиген редко когда обходит препятствия – в основном он их уничтожает. Город закончился, впереди начинался тёмный лес. Шлагбаум, как всегда, был закрыт, никого не впуская и не выпуская, около него неусыпно дежурили часовые, охраняя выезд из города. Они досматривали каждый автомобиль, каждого человека, которые оказывались перед полосатым шлагбаумом, но как только перед ними показалось механическое чудище Траурихлигена – разбежались в разные стороны и попрятались, кто за корягу, кто в кусты, кто за древесный ствол, опасаясь, как бы стальные когти “брахмашираса” не искрошили их в капусту. Перешагнув шлагбаум и контрольные будки, машина-монстр ступила в сторону от дороги и попёрла напрямик через лес, легко снося толстые деревья своими страшными когтями. Эрих Траурихлиген не спешил беречь природу – сейчас он собирался наказать того, кто его оскорбил и собрался сорвать его планы. Древесные стволы валились на землю, поднимая тучи пыли, а из окна высокой кабины Эрих Траурихлиген уже видел разъезженную грунтовку, по которой двигался автомобиль – чёрный “Мерседес”. На нём и пытался сбежать гауляйтер, а до аэродрома оставалось чуть менее полукилометра, поэтому Траурихлиген решил не не медлить, чтобы не упустить. Механический паук совершил громадный скачок и тут же оказался поперёк дороги, напрочь перекрыв ход “Мерседесу” гауляйтера. Заметив неожиданное препятствие, водитель судорожно вдавил педаль тормоза, и “Мерседес” с визгом застопорился, поднимая вокруг себя тучи пыли. -Что это такое?? – в ужасе выдавил из себя гауляйтер, взирая на фантастическую машину, которая высилась над ними и сверкала в лучах солнца. Водитель впереди него диким поросёнком верещал от страха, забросив руль, а гауляйтер, осознав, что машина-паук опасна, затряс его за плечи и закричал: -Отворачивай, чего стоишь, ослиная голова?? Суеверный и набожный водитель был невменяем от ужаса – он мог только верещать, решив, что перед автомобилем вырос сам дьявол. Ища спасения, гауляйтер судорожно оглядывался по сторонам, случайно взглянул на своего адъютанта и увидел, что тот молится богу, уткнув голову в колени. Гауляйтером окончательно овладела дикая паника, он заметался по салону, стремясь выскочить наружу и бежать куда глаза глядят – пускай даже через гиблые болота и заросли – только подальше от этого блестящего чудища... Паника отключила разум – вместо того, чтобы повернуть ручку и открыть дверцу, гауляйтер невменяемо колотил кулаками в стекло, в кровь разбивая себе пальцы. -Ну, всё, братец, держи пять! – свирепо прошипел Траурихлиген, насладившись паникой врага, и сдвинул один из рычагов. Механический паук взмахнул передней лапой, как игрушку сгрёб с дороги автомобиль гауляйтера и швырнул его в дерево. Треснувшись о толстый ствол, “Мерседес” заставил дерево переломиться, тут же с грохотом взорвался и исчез в огне. -Вот так! Теперь займёмся следующим “клиентом”! – хохотнул Эрих Траурихлиген и направил свою машину дальше, напролом через лес, к деревне Светлянка.