Ghosts of the mind (СИ)

Я даже не заметила, как заснула. Сначала это были хаотичные воспоминания, а затем в красочных тонах на меня нахлынуло одно из воспоминаний моей юности.

Я, еще двеннадцатилетняя школьница, прихожу в школу после отсутствования в течении трёх дней. Вчера умер мой любимый ретривер Бен. Мой брат, мой лучший друг. Он старше меня всего лишь на шесть месяцев, а умер уже в таком возрасте… Бен появился в комнате моей беременной мамы, когда она была уже на пятом месяце — маленький комок меха с глазами-бусинками. Сколько я себя помню, Бен всегда был со мной. Все те двенадцать лет, что он со мной жил, я считала его своим самым лучшим другом. Я часто с ним говорила, а он, молчаливо глядя на меня своими тёмными глазами, отвечал. Нет, просто его взгляд говорил мне об его мыслях. Мои друзья тоже любили его — мы часто гуляли с ним, иногда он даже пытался меня защитить. Когда мы с родителями ездили в Лос-Анджелес, он был с нами. Горделиво шёл по аллее славы, виляя своим мохнатым хвостом.

И вот он умер. Это произошло внезапно, буквально две недели назад он был собой, а затем хлоп и всё… Это сильно ударило по мне и моей психике. Первые полторы недели я вела себя нормально, оптимистически. Но затем, когда ветеринар сказал, что это конец, я не выдержала и осталась в его последний день дома вместе с моим умирающим лучшим другом. Мы его усыпили. Нет, у меня не было истерики и криков, я просто долго плакала. Я была разбита.

И именно это стало точкой, когда я окончательно повзрослела. Это было сильной психологической травмой в каком-то плане и я… Изменилась.

К чему я веду? Первый день, я вышла в школу. Первый урок — испанский. Два дня назад, когда меня не было в школе, нам выдали учебники. И я, унылая и совершенно безразличная ко всему, прихожу на урок без учебников и без домашнего задания. Двойка, как обычно. Нет, я была отличницей. Но эта двойка меня даже не задела.

После урока учительница попросила меня остаться. Хоть я и сказала причину отсутствия моих учебников — плохое самочувствие. Лживая отмазка.

— И ты даже не собираешься пытаться как-то исправить эту оценку? — с интересом спрашивает она, глядя на меня сквозь толстое стекло своих очков. Я качаю головой, отчужденно глядя в окно. И правда, этот момент удивителен: до смерти Бена я была максималисткой и делала всё как можно лучше.

— Я вам больше не нужна, надеюсь? — спрашиваю я без застенчивости, обычно присущей мне. — Мне бы хотелось спокойно пообедать со всеми.

— Да-да, конечно, — кивает мне учительница и проводит взглядом. — Эмили, — внезапно окликает она меня. Я останавливаюсь в дверном проёме, не оборачиваясь. — Ты изменилась. Повзрослела.

— Вы говорите это, будто такого не может быть, — тихо усмехаюсь про себя. В моём голосе звучит нотка сарказма.

— Я просто удивлена, — передёргивает она плечом.

Я заканчиваю этот разговор, теряясь в толпе в коридоре.

После смерти Бена я поссорилась с друзьями. Перестала быть той, кем была раньше. И это на самом деле в каком-то плане удивительно — я стала другим человеком.

Это правда, у меня не было друзей до Бэйкон-Хиллс с того момента. Периодически были парни, но мы через пару недель расходились ввиду «моего характера». Но я так и не нашла того самого изъяна, который отталкивал людей от меня. Удивительно.

Бэйкон-Хиллс поменял меня. И это странно.

***

Я вскакиваю и снова слышу этот назойливый скрип. Снова кошмар. Снова воспоминания.

Я гляжу вокруг себя, но не вижу чердака, где я заснула. Слева потрескивает камин, я сижу на твёрдой кровати. Барри и Джемму нигде не видно. Наверно, это он отнёс меня сюда.

Стоп. Он отнёс? Да, вполне логично. Барри рано проснулся и поднялся на чердак, куда я, собственно говоря, загадочно ушла прошлым вечером. И это в каком-то плане странно, ведь у него же сквозная рана. А ладно, наверно, зажила. Допустим и такой вариант.

Свешиваю ноги с кровати и босиком становлюсь на прогнившие доски. Они скрипят под моим весом, когда я встаю и выхожу из хижины.

Сейчас раннее утро, солнце встало буквально пару минут назад и лес постепенно оживает. Весна на носу — над моей головой пролетают птицы. Сейчас теплее, чем вчера. Кое-где снег растаял и там пробивается трава. Я чуть улыбаюсь столь красивой картине — оживающая природа и впрямь прекрасна.

Внезапно я слышу чей-то вой вдалеке. Спускаюсь с крыльца на мокрую траву и смотрю налево. Где-то вдалеке мелькает чья-та серебристая шерсть.

— Вот черт, — ругаюсь я, когда приглядываюсь. Издалека, где-то с расстояния сотни метров, на меня мчаться волки. Я глубоко вдыхаю и разворачиваюсь, уже бежа.

Мои ноги скользят на мокрой траве, проваливаются в остатки тающего снега. Я испуганно мчусь сквозь лес, периодически спотыкаясь и истерически оборачиваясь на стаю.

Между деревьями я начинаю замечать силуэты людей с ружьями. Они неподвижно стоят и глядят мне вслед, словно молчаливые наблюдатели. Они стоят на моей казни я наблюдают за тем, как волки несутся за мной. Расстояние между мной и этими животными сокращается, точнее между мной и их вожаком. Он мчится во главе стаи и нагоняет меня, смыкая свои могучие челюсти чуть выше лодыжки на моей левой ноге.

Я вскрикиваю. Падаю на землю и ногами отбиваюсь от голодного зверя. Шансов то нет — ещё пара секунд и его пасть сомкнётся на моей шее. Оборачиваюсь и натыкаюсь на огромную кровожадную морду животного, покрытую серой шерстью. Я изо всех сил пытаюсь отлезть назад, но волк всё время пытается откусить мне что-то. Его холодные животные тёмные глаза глядят мне прямо в душу и я последний раз вдыхаю. Снова испуганно вскрикиваю и часто дышу, чувствую, как пульс учащается в разы. Я раскидываю руки в стороны и устало валюсь на спину, закрывая глаза и ожидая боли в шее. Борьба окончена.

Но затем открываю глаза, когда слышу, что волк скулит где-то неподалёку от меня. Надо мной стоит Барри, он рывком поднимает меня на ноги и говорит:

— Я их задержу. Беги! — затем он срывается с места и бежит, уводя за собой стаю.

Они скрываются за деревьями, пока я всё так же ошеломлённо стою, оперевшись на здоровую ногу. Я оглядываюсь вокруг, из-за деревьев тем временем выступают солдаты с ружьями наготове. Мои зрачки расширяются от-того, что один из них нажимает на курок и я чувствую, как пуля пролетает буквально в паре сантиметров от моего уха.

Я рывком разворачиваюсь и снова бегу. Только теперь я скорее пытаюсь бежать — когда наступаю на левую ногу, её пронзает боль. Из глаз текут слёзы, сквозь эту пелену я толком ничего не вижу. постоянно спотыкаюсь и падаю, затем тихо скуля встаю и собираю все оставшиеся силы. Страх подгоняет меня, адреналин выбрасывается в кровь литрами.

Спустя пару минут этих мук и выбегаю на поляну и резко торможу, чуть не врезаясь в одно из деревьев. Я разворачиваюсь, искренне надеясь, что ушла от погони. Но не тут то было — эта чертова дюжина солдат с винтовками наготове выходят из-за деревьев передо мной. Расстояние между нами неистово сужается, они уже примерно в пяти метрах от меня. Я перевожу дыхание и смахиваю слёзы с щёк.

— Мы в полном… — внезапно звучит мой же голос справа от меня.

— Я знаю, — задыхаясь, обрываю я фразу своей альтер-эго.

— Идеи есть? — я истерически мотаю головой и поднимая взгляд, обнаруживаю, что от меня до солдат остаются всего лишь три метра и начинаю нервно пятиться назад, жадно хватая воздух ртом.

— Стой же ты! — внезапно вскрикивает мой двойник, когда я делаю очередной шаг назад. Вот только спустя секунду я обнаруживаю, что под моей правой ногой земли нет и я под инерцией падаю назад и сильно ударяюсь затылком об землю.

Затем я переворачиваюсь на бок и начинаю с большой скоростью катиться с холма, налетая на бугры и корни, камни и снег. Всё вокруг кружиться, я даже не до конца понимаю, что происходит. «Вот черт» — мелькает у меня в голове перед тем, как что-то тяжелое врезается в висок и всё темнеет.

========== Running from the fate ==========