Улан. Трилогия (СИ)

Глава восьмая

   По возвращению домой, Грифич 'пробил' идею местных литературных газет - нерегулярных, само-собой. Смысл был в том, чтобы каждая провинция или крупный город имели какой-то 'рупор' для людей творческих. Нехай они там стихи пишут, воспоминания или исследования на исторические темы - в правильном ключе, ясное дело. Такие газеты он планировал не первый год, но всё время что-то мешало или банально забывал за ворохом более важных дел.

   Он понял, что сильно упустил возможности пропаганды. Не то чтобы совсем, но скажем так - занимался ей явно недостаточно, учитывая знания двадцать первого века. Даже с комиксами получилось скорее случайно, причём он был в позиции защищающегося, что не слишком-то хорошо. С той поры ситуация улучшилась, но не так чтобы очень - всё-таки возможности у таких гигантов как Англия, Франция, Испания или та же Австрия были куда как серьёзней просто из-за разницы масштабов. Вот и относился он к пропаганде, как к способу защиты - дескать, 'Большие Братья' всё равно переиграют. Такой вот пессимизм. А ведь можно если и не выиграть, то хотя бы свести 'вничью' - просто потому, что у 'Старших Братьев' есть серьёзные разногласия и лавировать между ними достаточно реально.

   Заведовать газетами он поставил Франца - одного из своих секретарей. Выходец из семьи крещёных евреев, он отличался фантастической деловой хваткой, самурайской преданностью Рюгену, вытащившего его семью из серьёзных неприятностей и антисемитизмом*. Антисемитизм секретаря его мало волновал - по причине практически полного отсутствия 'раздражителей' во владениях. Законы, запрещающие гетто и местечки (а также любые компактные поселения национальных меньшинств), сделали своё дело и если евреи и селились в Померании-Поморье, то только 'светские', в большинстве крещёные и заметного влияния ни на что не оказывали.

   Подбирать кандидатов на редакторские места следовало из числа славянофилов - предосторожность не лишняя. Понятно, что кандидаты должны были обладать не только правильными взглядами, но и приличным уровнем образования, социальной активности, пользоваться уважением в обществе. И наконец - обладать достаточным капиталом.

   Газеты эти предполагалось выпускать на общественных началах, так жалования редакторам не предполагалось. Если спонсоров ещё можно было найти... Ну там с налогами немного 'поиграть', с рекламой... То отсутствие жалования было одним из ключевых факторов. Важно было показать обществу, что делом занимаются бескорыстные люди. Нужно с самого начало подать славянофильство как модную и правильную позицию, а правильность проще показывать при отсутствии денег. Нельзя платить за идею. По крайней мере - прямо.

   Далее последовала проблема ополченцев, резервистов и милиционеров - требовалось составить из них нечто более упорядоченное. Работу поручил своему адъютанту - майору Гебхарту Блюхеру. Последний был сперва адъютантом Николича, а затем Грифич забрал Гебхарта себе - присматривался, очень уж человек оказался дельный**.

   Судьба у адъютанта была не самой простой: родился в Ростоке, в герцогстве Мекленбургском, затем судьба занесла в армию Швеции. Война с Фридрихом, попадание в плен и... Полу насильственная вербовка*** в прусскую армию, неплохая карьера там, в сочетании с весьма серьёзной репутацией и... Отставка, как только это стало возможно. Потом он успел повоевать за Испанию в одной из колониальных войн, но сцепился на дуэли с каким-то грандом, сделав из последнего две половинки - рубились на саблях. Вернулся домой, а через какое-то время его и подобрал Алекс Николич, искавший толковых офицеров где только можно.

   Только услышав предложение Померанского, Блюхера сразу сказал:

  - Активный резерв.

  Видя приподнятую бровь сюзерена, поспешил пояснить:

  - Милицию, ополчение и прочих резервистов оставить - пусть их. Но нужно поделить их всех на резерв и активный резерв. Есть у человека боевой опыт или он хотя бы обучен должным образом и не против поучаствовать в войне в случае её возникновения - резерв. Есть опыт и желание не просто регулярно заниматься, а имеется авантюрный склад характера и охота время от времени рисковать - резерв активный. Последних нужно время от времени 'натаскивать' - конфликты там пограничные, контрабандисты...

  - Ну, на всех контрабандистов не напасёшься, - философски заметил герцог.

  - А на всех и не надо, Сир. Кто живёт на границе с Ганновером, Польшей или Пруссией, тем и так хватит происшествий. Как на той стороне границы начали бряцать оружием, так усиливать ими пограничные части да пускать в патрули.

   Майор взглядом показал на графин с водой и дождался разрешающего жеста рукой. После короткого перерыва...

  - С теми, кто у моря проживает, тоже не проблема: контрабандистов там хватает, да и портовые города дело такое, что иногда то облавы провести требуется, то полицейские патрули усилить. Ну а кто в центральных землях проживает, пусть раз в год подготовку на границах проходят. Скажем, недели по три.

  - Принято. Оформи в нескольких вариантах да подойди потом, по льготам решим.

   Отпустив адъютанта, Владимир задумался - нервировала 'картофельная' война. На первый взгляд всё было неплохо: конфликт тлел и огромные армии стояли далеко друг от друга, впустую тратя деньги. Чем больше затянется такая война - тем лучше. На первый взгляд.

   На второй - преимущество у Австрии в такой ситуации было абсолютным, всё-таки экономика была в разы мощней, чем у Пруссии. Но почему тогда выжидал Фридрих? Стар стал? Возможно... А возможно, здесь кроется что-то другое...

   Вроде как положение у Померании было неплохим - на его территорию никто из соперничающих сторон не лез, а Австрии его предприятия даже поставляли кое-какое военное снаряжение. Но... Нервировало. Пусть Фридрих и стар, но агентура говорила, что разум его столь же остёр, так что Грифич ожидал чего-нибудь... Этакого. Внезапного наступления, высадки англичан в Ганновере, ну хоть чего-то, что объяснило бы непонятную пассивность прусского короля, ведущую к поражению.

   В августе ситуация начала проясняться: умер правящий в Тоскане Леопольд - следующий претендент на Австрийский престол после бездетного Иосифа Второго. Не успело остыть его тело, как умер младший из сыновей Марии-Терезии - Максимилиан Франц 'Простудившийся' на похоронах брата. И тут же - умирает Иосиф Второй. И нет - это не спецслужбы Рюгена - просто не успели...

   Ситуация яснее ясного - кто-то убирает конкурентов. Но кто? Оставшийся в живых Фердинанд, последний из братьев? А может, его просто оставили в живых - личностью он был совершенно ничтожной.

   Его ничтожность и стала индульгенцией: все, кто хоть немного знал его, прекрасно понимали - на Поступок тот не способен. Но было способно его окружение... А ещё - англичане с французами, сильно недовольные самостоятельной политикой Австрии. Мог и Фридрих, не отличавшийся человеколюбием.

   Все могли, вот только полную картину происходящего имели немногие - и Померанский входил в их число...

  - Да, Сир, выяснили, - усталый но невероятно довольный Юрген ТАКУЮ информацию доложил самостоятельно.

  - Леопольда отравили. Но вот специально или нет, не знаем пока - сифилис****, так что какой его дрянью пичкали и по чьему приказу - выясняем.

  Фон Бо взглянул сияющими глазами на герцога: он не зря был так доволен - с момента первой смерти прошло меньше двух недель, а информация УЖЕ имеется. Учитывая расстояние...

  - Максимилиан Франц простудился по своей вине, тут сказать нечего. Приехал в южные края, да в непривычном климате его и продуло. Ну а про Иосифа и говорить нечего - отравили.

  - И кто же?

  - Здесь пока неясности, - развёл руками Юрген, - мы наткнулись на след, но человек тот работает сразу на нескольких хозяев и занимает достаточно высокое положение, так что...

   О ком шла речь, Грифич понял - своеобразный код на случай подслушивания. Человек тот и в самом деле был личностью интересной - работал на англичан, французов, русских (!), были контакты с соответствующими службами Святого Престола... И это только на поверхности! У католиков, кстати, 'зуб' на Иосифа тоже имелся - последний сильно прижал их, лишив власти в стране. Да и церковного имущество под свои нужды реквизировал немало.