Школа

— Как проходит обучение? — заинтересовался нарком.

— В рапорте Волошина этого не было, только количество прошедших обучение, но в рапортах других окруженцев, было подробное описание этого процесса. Тот касался магическим амулетом, в который вложены знания, лбов наших бойцов и командиров. Их скручивало и они теряли сознание. Приходили в себя через десять минут, за час знания осваивались. По словам одного из окруженцев, майора, командира стрелкового полка, его группа из ста тридцати бойцов и командиров, причём половина была из тыловых подразделений полка, после обучения навели шороху на дорогах, уничтожая транспортные колонны противников и благополучно уходя в леса. Так вот, он утверждал, что с таким обучением теперь не требуется тратить месяцы и годы на подготовку пехотинцев, артиллеристов, танкистов и лётчиков. Неделя на взаимодействие и всё.

— А он что, и лётчиков учил?

— Да, у него были знаний от немецких лётчиков, истребителей и бомбардировщиков, видимо отлавливал со сбитых. Двенадцать наших лётчиков, что вышли из окружения, теперь отлично знают технику пилотирования немецкой техники, как и её саму. Пока применения для их новых знаний не нашлось. Всех отправили в тыл, в ЗАПы.

— Подожди, если он ничего бесплатно не делает, то почему помогал окруженцам?

— Он не бесплатно их лечил и помогал, а требовал, причём всегда, плату. Правда взять с окруженцев было нечего, и он зачастую брал или пуговицы в качестве платы или охотнее красноармейские звёздочки из пилоток. Как выяснилось чуть позже, он из них делал амулеты. С учётом того что на складах этого добра много, плата скорее принципиальная.

— Ещё что-то?

— Это всё что мне удалось получить из рапортов с фронта.

— Ясно, оставьте мне папку, я сам изучу их на досуге. Если будут, какие новости, или появится этот маг, немедленно сообщите мне.

— Есть.

Секретарь наркома уже несколько раз сообщал, что на приём проситься один из его замов со срочным сообщением, поэтому отпустив аналитика, тот велел впускать зама, убрав папку в ящик стола.

* * *

Польша. Пятое июля, район Люблина.

Моя летающая самоделка из носилок оказалось на удивление удобным транспортным средством. Минимальные затраты по мане во время пользования, удобная лежанка из брезента, хоть сидя лети, хоть лёжа, я даже подушку приспособил, а уж с плетениями «невидимости», «отвода глаз» и защиты, так это вообще оказалась незаменимым средством передвижения. Кстати, оторвусь на минутку, про «отвод глаз» и «невидимости». Есть такие люди, дважды мне такие немцы встречались, которые полностью инертны к магии и плетение невидимости тут не помогает. Один раз меня обстреляли, повторяться я не хотел, поэтому и наложил очень сложную штуку, плетение «отвода глаз», как раз для таких на которых магия не действует. Больше не стреляли.

В этот раз я летел в положении сидя, свесив ноги, и ел длинный кусок хлеба, отрезанного от каравая, который покрывал толстый слой тушёнки. В левой руке у меня была жестяная кружка с горячим сладким кофе, из которой я периодически отхлёбывал. Ветер трепал мои слегка отросшие кудри, но не мешал. Двигалось моё транспортное средство со скоростью пятнадцать километров в час, быстрее нельзя, поток воздуха становился нетерпим, и автоматически включалась защиты, что заметно увеличивало потерю маны в накопителях. Тем более я не торопился, и летел спокойно в Люблин, да и поесть можно было нормально.

Хлебом и кофе со мной поделились немцы, встреченные три минуты назад, а тушёнка у меня была своя и у меня её было завались. Десяток армий можно кормить целый год. Запасы Советов, однако, впечатляли и радовало то, что я вполне себе их прибрал к рукам. Да и кто мне помешает? Нет тут ещё таких сил способных на это.

Так вот, десять минут назад я заметил у озера обедающую группу немцев, те видимо остановились передохнуть, вот я спустился, наложил паралич и с сожалением констатировал, что кроме хлеба и кофе ничего и не осталось, не успел всего на пятнадцать минут. Потом привычно перевёл фашиков в разряд мёртвых, испортил технику и, прибрав часть трофеев, полетел дальше. Люблин мне был очень нужен. Как оказалось там на складах сосредоточены чуть ли не треть всех продовольственных запасов армий немцев. Я не только собирался их прибрать, ночь мне поможет, но и поискать пустые пакгаузы. Нехватка складов у меня была катастрофической. Да-да, я посетил большую часть тех складов, что были указаны на карте, однако половина из них, то есть имущество, просто хранилось под открытым небом. К тому же семнадцать складов престали существовать ещё до моего появления, то ли немцы во время наступления спалили, то ли наши в момент отступления.

А вообще приключения что начались с того момента как я покинул санитарный эшелон мне понравились, не зря я перебрался в этот мир, с небольшими проблемами правда, но не зря. Тогда я поступил по-умному, левитацией освободил один склад, как чувствовал что пригодиться, складировав в другой, где тоже находилось продовольствие. Размеры ворот складов позволили мне загнать внутрь технику, правда, недалеко, дальше стеллажи не давали. Так же я прибрал оружие немцев и даже униформу, добив последних. Да-да, они все были живы, хоть и парализованы. Потом я свернул все шесть складов и убрал их в хранилище. Хранилище это такой ящик с множеством мелких ячеек, где и лежали теперь у меня пакетики свёрнутых гаражей и складов. Я даже картотеку ещё в Мёртвом мире завёл, чтобы не спутаться. Так вот, свернув их, я полетел по следующему адресу, налету модернизируя понравившиеся мне носилки.

Предполагая, что мне могут встретиться окруженцы, я предварительно освободил и набил баул и пространственную сумку продовольствием и боеприпасами, оружие у окруженцев должно было быть своё. Даже по ящику гранат взял, противотанковых и оборонительных.

Правда первая встреча вышла боком. Наткнулся на спаянную группу из сорока пограничников, что несли четверых раненых, но они сразу стрелять начали, так что я ушёл в сторону, активировав защиту и оставив их в стороне. Не хотят помощи, ну и не надо, пусть сами с ранеными мучаются.

Вот следующая группа из двенадцати человек во главе с капитаном-артиллеристом, оказалась более спокойной и не так нервно отреагировала на спускающегося с неба на носилках незнакомца. Лишь один прыгнул в речку, да двое обделались. Когда капитан разобрался в ситуации и перестал костерить меня на чём свет стоит, мне это быстро надоело, и я наложил на него полог молчания, то мы перешли к конструктивному диалогу. Чем я могу помочь окруженцам и чем они мне заплатят. Брать ничего не хотелось, те и так были серьёзно изношены, а трое так вообще ранены. Раненых я излечил, выдал два комплекта формы, и одну пару сапог совсем уж износившимся, два цинка патронов, ящик тушёнки и мешок ржаных сухарей. Гранат тоже отсыпал. За это я взял шесть красноармейских звёздочек и три пуговицы. Фигня, конечно же, а не плата, но больше у них ничего не было. К тому ж я выяснил, что ещё нужно было запасти, патронов к личному оружию командиров, а то у капитана и у второго, младшего лейтенанта, ни в «нагане» ни в «ТТ» уже патронов не было, ну и самое главное, чая да табака. Это вообще дефицит. У капитана было две сигареты в трофейной пачке, так они курили их по очереди. Пообещал им это учесть при встрече с остальными окруженцами. Сам я не курил и об этом не подумал.

С этой группой я потерял почти двадцать минут, поэтому оставив их готовить похлёбку, теперь было чем, а то они уже сутки не ели, я взлетел и, посмотрев на садившееся солнце, полетел дальше.

До следующего склада я добрался за сорок минут. Нет, лететь до него было меньше пяти минут, просто я повстречал ещё три группы окруженцев. В одной было шесть бойцов, в другой около двухсот, в третьей чуть меньше пятидесяти. К счастью приняли меня все хоть и настороженно, но от помощи не отказались, часть так даже обучение согласилась пройти, поэтому к складу я подлетел совершенно с пустыми запасами, всё раздал. Нужно ещё пяток баулов из пространственной сумки достать, так я больше запасов утащу, видно, что они пригодятся окруженцам.