Неправильно...или? (СИ)

Я козырнула и вышла из лазарета.

====== Глава 16. Я рассказываю правду. Прибытие на Цитадель. ======

Решив первым делом поговорить с ребятами и Найлусом, я двинулась в сторону грузового трюма, где обычно кучковалась наша компания.

– Док сказала, что шансы достаточно велики, но... мы ведь ничего не знаем об этих протеанских маяках, да и теперь уже не узнаем.

Ага, это, стало быть, сбежавший из лазарета Найлус сливает инфу моим трем товарищам.

– Черт, ну зачем она кинулась мне на выручку? В этом вся Рин...

Дальше монолог Кэя я слушать не стала и вышла из–за ящиков со словами:

– Ню–ню, какая красивая надгробная эпитафия. С удовольствием послушаю её до конца, но не в этот раз.

Ребята вылупились на меня во все глаза.

– Я же говорил, все с ней будет в порядке, – Найлус, хоть и слегка бледный, но уже в своем обычном репертуаре. – А почему ты не в лазарете?

– Вдохновленная твоим примером, слиняла оттуда при первой же возможности. И, ребята... мне надо кое-что рассказать.

– Это касается твоего странного поведения на Иден Прайм? – Эшли, умничка, соображает явно быстрее моих парней.

– Да. Я знаю, что сказанное мной прозвучит дико, но... врать дальше вам я не могу. Нам еще вместе работать, хотя, даже не знаю, захотите ли вы иметь дело со мной, после того, как я расскажу все.

– Шепард, колись уже. Ладно? – терпению Найлуса подошел конец.

Я глубоко вздохнула и начала «колоться»... Я рассказала им о себе и о своем мире, о встрече с Аликой и об игре, с которой все началось. Однако про дальнейший сюжет и слова Алики про мою почти стопроцентную гибель в конце я все-таки промолчала.

После моего рассказа в грузовом трюме наступила тишина. Даже Найлус, которого трудно было чем-то удивить, сидел на ящике и пялился в одну точку.

– Так что, вот такие пироги, ребята. Ну, хорош молчать, скажите что-нибудь, а?

– Я бы свихнулся, – сказал Найлус.

– А у меня свихаться нечему. Мозгов-то нет, – ответила я ему, не заметив при этом, что звуки произносились странно, язык на котором мы с Найлусом говорили, был незнаком мне, но я понимала его и свободно говорила на нем.

– Ты... ты можешь говорить на турианском? – Кайден смотрел на меня с удивлением и даже... с ужасом.

– А разве он есть? В смысле, я думала, что мы все говорим на каком-то общепринятом, общегалактическом...

– Нет, все не совсем так. В инструментрон, даже в самый простой, встроен автопереводчик, позволяющий владельцу в звуковом диапазоне воспринимать речь других рас. Только сейчас, видимо, из-за маяка, инструментроны не действуют, и я общаюсь с вами на вашем языке, который очень хорошо знаю.

– Я инструментрон вообще все время где-то забываю. А понимала, что ты говоришь.

– Было что-то странное? Я просто хочу узнать, из-за маяка это или по какой-то другой причине.

– Нет, не знаю. Хотя, во многих книгах фантастов моего мира упоминается, что при переносе из другого мира для человека не существует языковых барьеров. Найлус, а какие языки ты еще знаешь?

– Язык людей, саларианский, кроганский, волусский, азари, батарианский. А что?

– Ничего. Я один английский не смогла выучить – сейчас пойду и застрелюсь со стыда из нового «стингера».

– Подожди, я не понимаю одного. Как тебя через все «фильтры» пропустили? Ведь если ты из... не отсюда.

– Андерсон помог.

– Он знал, – Эшли от удивления даже пивом поперхнулась.

– Да, знал. И знает. Я ему рассказала.

– Выходит, ты... не человек, – слова Кэя было неожиданно больно услышать. Я ведь знала, что кто-нибудь из них так скажет. Почему же мне так больно? Такое ощущение неправильности, невозможности происходящего.

– Да, по вашим меркам, возможно и так.

Я развернулась и пошла к лифту. Меня нагнал дружный вопль четырех людей, вернее трех людей и одного турианца.

– Рин!

– Да подожди же ты! Я совсем не это имел в виду. Вернее это, но не совсем... Черт, я уже сам запутался, – Кэй никак не мог найти нужных слов. Да они и не были нужны.

– Почему ты раньше ничего не рассказала?

– Эшли, а ты сама бы рассказала кому-нибудь такое?

– Ты отказалась возвращаться. Это же глупо, Шепард!

– А я Найлус, вообще глупая и упертая, как ишак. Кстати, про мой возраст тоже неправда. Я на год младше, чем в документах.

– Значит, шкипер, ходить тебе «малой» до конца своих дней, – Эшли достала еще несколько бутылок пива – Ну, за это и выпьем!

– Эй–эй, а мне?

– Маленьким пить вредно!

– Мне уже девятнадцать! Дай бутылку сюда! Вообще-то пожилым женщинам вроде тебя бухать тоже вредно!

– Ну, все, малая! Сейчас я тебе...

– Что, Уильямс?

– Не называй меня по фамилии!

– Ах ты...

– Где-то я уже это слышал, – философски произнес Рич. – Девочки, потом друг другу волосы повырываете, а сейчас давайте, все-таки, выпьем! Найлус, будешь?

– Я правоаминокислотный.

– А это пиво универсальное, для всех. Ну, так что?

– Наливайте, – обреченно сдался Спектр.

Восемнадцать часов спустя. Цитадель. Кабинет посла Удины.

– Это произвол! Совет вмешался, если бы геты атаковали турианскую колонию!

Бешеный Удина. Это что-то с чем-то.

– Турианцы не колонизируют планеты на границе с системами Термина, – абсолютно разумно, на мой взгляд, сказал турианский советник, вернее, его голограмма.

– А что насчет Сарена? Совет закроет глаза на предательство Спектра?

– Служба Безопасности Цитадели проводит расследование по делу Сарена. Заключение мы обсудим на слушаниях, не ранее.

Голограммы советников моргнули и исчезли. Удина повернулся к нам. Итак, история продолжается.

====== Глава 17. Особенности дипломатии. Перед заседанием. Неприятная встреча старых друзей. ======

Посол окинул нашу компанию недоуменным взглядом.

– Андерсон, ну, и кто из них Шепард? – ну и паскудно он разговаривает, цедит слова сквозь зубы. Будем учить...

– Ну, я – Шепард. И что дальше? – я вышла из-за спин Андерсона и Кэя.

Сначала этот старый пень хотел что-то вякнуть, но, увидев мой прикид, подавился собственным языком.

– Э... что на вас надето? – вякнул он через силу.

– А что такого на мне надето? Гриндера, что-то вроде джинсов, футболка и спортивная куртка. А, вот еще пистолетик на боку. А вас что-то не устраивает?

– А... а поприличней ничего не нашлось? Вы, что, и на заседание Совета так пойдете? Вы с ума сошли, Шепард?

– Почему бы и нет? Меня все устраивает. Вам что-то не нравится – отвернитесь. Тем более, вряд ли меня кто–то будет разглядывать.

Далее разговор покатился по моей излюбленной колее в стиле «доведи дедулю до дурки при помощи трех реплик». Звучало это примерно так:

– Шепард, это же Президиум, культурный центр Цитадели!

– И что?

– Но вы и ваши друзья, – наконец-то заметил, что Рич, Кэй и Эш одеты примерно так же, как и я. Мы просто собрались перед слушанием прогуляться по жилым секторам, а там такой прикид – то, что доктор прописал, – не можете разгуливать по Президиуму в таком виде!

– А то что?

– Но, Шепард, внемлите же голосу разума!

– А я что? Я ничего.

– Шепард, но по Президиуму не принято ходить в этих ваших «гриндерах»!

– И что?

И в таком ключе минут пятнадцать. Наконец Удина достал платочек, протер лысеющий лоб и выдал « да ладно, блядь, ходи в чем хочешь» и перешел к сути вопроса.

– Господин посол, позвольте вам заметить, не прицепись вы ко мне по поводу дресс-кода, сэкономили бы себе кучу нервных клеток. А на заседание мы в брониках пойдем, как и Найлус, так что не волнуйтесь.

– Ну, слава Богу... – а голос у него стал вполне человеческий, без надменности и чувства собственного превосходства.

Сказанное Удиной подтвердило наши худшие подозрения. Сарен – лучший Спектр, и поэтому послушают скорее его, чем нас. Найлус в этом деле мало мог нам помочь. Да, он тоже Спектр, но никаких особенных заслуг перед галактикой – в целом, и Советом – в частности, за ним не водилось. Также у нас по-прежнему не было никаких доказательств присутствия Сарена на Иден Прайм. Единственный, кто его там видел – Найлус, а его показания, как я уже говорила, роли не играют.