Кому сказка, а кому быль (СИ)

Взято из https://ficbook.net/readfic/797335/3689553#part_content

========== 5 ==========

В последнее время Бонни стал другим. Витал где-то в облаках, тосковал и почти перестал улыбаться. Саймона насторожило такое поведение сына. Тот всегда был веселым, жизнерадостным и очень любознательным. Сначала космон решил, что это из-за того, что мальчик пропустил детство, став внезапно взрослым. Но нет, тут было что-то другое. И Сай решил поговорить с сыном.

Бонни был у себя в комнате и делал вид, что читает журнал земов, когда отец вошел к нему в комнату.

– Поговорим? – Вот так без предисловий начал он свой разговор с сыном.

– Поговорим.

– Что-то случилось? Ты последнее время сам не свой. Может, я могу чем-то помочь?

– Вряд ли. Мне никто не сможет помочь.

– Даже так? Ты влюбился? – догадался бывший землянин. Ну, конечно. Кто в свои четырнадцать – шестнадцать лет не влюблялся?

– Откуда ты знаешь?

– Мне тоже когда-то было столько же, сколько тебе сейчас. И я тоже влюбился первый раз как раз в твоем возрасте.

– И как?

– Без взаимности. Понравилась одна девчонка. Мне тогда казалось, что красивее ее нет на свете. Ну, и я ей признался…

– А она?

– Честно?

– Угу.

– Маринка, так звали ее, меня послала, – честно признался Саймон. – Мол, не нужен ей нищий сирота. Она себе принца на “космическом драконе”(разновидность и название корабля) найдет. И он увезет ее из детдома во дворец.

– Ты сирота?

– Ну да. С трех лет в детском доме жил. Не знаю и не помню своих родителей, даже если они у меня и были. И Маринка тоже была оттуда. Вот поэтому она и мечтала вырваться и попасть в красивую и богатую жизнь, раз родители от нее отказались. Да, я ей нравился как парень, но не мой тощий кошелек или вообще отсутствие оного. Ее сложно винить в этом. Наоборот, я ее понимал и смирился с ее решением.

– А тебе не было больно вот тут в сердце после ее отказа? – поинтересовался Бонни.

– Было. Было очень-очень больно. Я ее простил, и мы остались друзьями даже после ее отказа. А потом через несколько лет встретились и посмеялись над нашей детской несостоявшейся любовью. Она действительно встретила своего принца, и они поженились. Выглядела такой счастливой.

– Ей просто повезло. А ведь могла и не встретить.

– Могла, но встретила. Так что все, что случается в нашей жизни, всегда к лучшему.

– Понимаю, но все равно больно, – разоткровенничался с отцом Бон-Бон.

– Так она тебе отказала?

– Он. И да, отказал…

– Можно узнать, кто он?

– Ты будешь смеяться надо мной.

– Почему? – заинтересовался избранником сына Саймон.

– Он исинэ.

– Даже не знаю, что сказать…

– И не говори. Сам понимаю. Кто он, а кто я.

– У него, наверное, еще с детства жених есть. Да и родители знамениты на весь Лискар. Они ни за что не согласились бы на ваш брак, даже если бы он ответил на твои чувства.

– Понимаю я все, – с сожалением в голосе ответил юный космон. – Только сердцу не прикажешь.

– Да, сын, не везет нам с тобойв любви. Но ты не расстраивайся. Выше нос, у тебя вся жизнь впереди. Встретишь ты еще свою любовь, а возможно, и не одну.

***

И только через два дня космону удалось вырваться и поговорить с Ари. Пришла пора и со своими сердечными делами разобраться. Неизвестность угнетала. Он понимал, что разговор будет не простой, решающий. Именно какие он подберет слова, как объяснит, что происходит, и будет зависеть их дальнейшая судьба. В этом мире все не так, как на Земле. Там нет понятий истинной пары, но есть любовь с первого взгляда. Когда понимаешь и принимаешь связь с первых мгновений знакомства. Но даже такие пары со временем могут распасться. Земляне считают, что вечной любви не бывает. Она проходит, а иногда перерастает в привычку. Быть вместе – сосуществовать. Жить без страсти и любви. Человек приспосабливается, старается выжить, осуществляя естественный отбор. Выживает сильнейший.

А как живут здесь свои долгие жизни рэрды и космоны, при этом не теряя интерес друг к другу, сберегая любовь как самое ценное богатство, Саймон не знал. Но хотел узнать. Хотел быть счастливым, любить. Хотел пронести свои чувства через века, но не по привычке, а сохраняя интерес к себе, и зажигать искру страсти каждый раз как в первый, но не единственный раз. И раз так получилось, ведь не он выбирал себе партнера, а за него распорядилась Судьба, придется подстраиваться, надеяться, что не ошибся, найти правильный путь и сохранить щедрый дар, подаренный этим миром – любовь.

И этот важный разговор с рэрдом состоялся…

***

После того как отец улетел, Бонни почувствовал себя совсем одиноким. А перед глазами то и дело всплывал образ Ская. Улыбающегося, разговаривающего с братом, рассматривающего картины. Космону так хотелось снова увидеть рэрди. Заговорить, услышать его голос, почувствовать запах. Стоять совсем близко, едва касаясь, ощущать физически, любоваться издали. Дарить подарки, лишь бы эта очаровательная улыбка не сходила с его лица.

Бонни рассматривал его снимки со своего планшета. Он столько их сделал, когда исинэ приезжали к ним в академию. Тайно, боясь, что кто-то заметит, фотографировал рэрди с разных сторон. Хотел запомнить навсегда, а потом рисовать по памяти его светлый и такой любимый образ. Юный космон никогда не думал, что влюбиться – это так больно. Услышать отказ - ещё больнее, а осознать, что потерял – трагедия. Сердце разбилось на миллионы осколков и сейчас здесь, в тишине комнаты, кровоточит. Воспоминания не заживляют, а делают ещё больнее, терзают и дёргают сердечные раны.

Кисть бегает по холсту сама, рука лишь марионетка, повторяет каждый изгиб его тела. Свет глаз, улыбку, лукавство и, как ни странно, надежду. Каждая черточка точная копия маленького чуда, радость, что хоть здесь и сейчас Скай принадлежит лишь ему. Это их маленький мирок, их мечты, пусть и односторонние.

Бонни давно начал его рисовать. Можно сказать, с той самой первой встречи в академии. И теперь этих рисунков становилось все больше и больше. Наброски. Черновики. В цвете и черно-белые. Большие и малые. На холстах и бумаге. В красках и карандашах. Сидя, стоя, лежа. Летя, словно паря над землей.

Все стены в комнате Бон-Бона были завешены ими. Отец, когда приходил, видел все, но ничего не говорил, понимая, что парню так легче переболеть и отпустить. Понимал, что помочь сыну ничем не может. Он должен справиться сам. Бороться за любовь или отпустить.

Первая любовь, что здесь, что на Земле, самая яркая, запоминающаяся и самая недолговечная. Детская, можно сказать, подростки всегда такие непостоянные. Но их любовь всегда такая разная и индивидуальная. У каждого подростка она своя. У кого-то счастливая, у кого-то нет. В ее разновидностях есть свое очарование. Взросление, созревание, окрыление, мечты и фантазии. Осознание, что вступаешь во взрослую самостоятельную жизнь, и что там за поворотом, неизвестно.

– Хоть бы еще разок тебя увидеть, поговорить, – шептал портрету Бонни. – Тогда можно и умереть счастливым.

***

Ари после разговора с Саймоном был в смятении. С одной стороны, он правильно поступил, но, с другой стороны, скучал. Да, он скучал по космону, его напористости и прямолинейности. Его ему не хватало. Взгляд его синих глаз преследовал повсюду. Но все пути отрезаны, мосты взорваны и возврата нет. Впереди маячила свадьба с рэрди, выбранным родителями.

– Я поступаю правильно, – уговаривал Ари сам себя.– Свадьба все исправит, вернет жизнь в прежнее русло.

Торжество прошло, словно в тумане.

Рэрди был очень милым, юным и симпатичным, традиционного воспитания. Звали младшего мужа Ари Фионниар. Для семьи и близких друзей просто Фионн. Тихий и спокойный, уступчивый и гибкий. Тот должен был радовать старшего мужа всем, но на деле рэрд не испытывал к нему страсть. Поэтому и в первую брачную ночь все оказалась для Ари постным, неинтересным, лишённым изюминки.

Секс не доставлял удовольствия, а скорее напоминал механические возвратно-поступательные действия. Сам Фионн оказался чувствительным и страстным. Его вздохи, охи и стоны были громкими, и рэрду казалось, что их слышит весь дом. Да что там дом, вся улица. Да, Ари старался быть осторожным, понимая, что для рэрди это первый раз. Нежным. Выцеловывал, поглаживал, отвлекал от первого и болезненного проникновения. Бережно прижимал к себе изгибающееся тело мужа, менял угол проникновения, ища чувствительную точку. Менял и темп. То ускоряясь, то замедляясь, оттягивал оргазм, чтобы и младший мог получить удовольствие, насколько это возможно в первый раз. И лишь когда Фионн кончил от его дрочки, позволил себе расслабиться и кончить самому.